Рябина на снегу

ГЛАВА9

Для себя Алексей всё уже решил. И сообщение от жены о том, что она прилетает завтра, посчитал хорошим знаком. Значит, всё правильно. Всё так, как и должно быть. И Лене с его решением придётся согласится, выбора он ей не оставит.

Сегодня ему везло, каким-то чудом он не попал ни в одну пробку в перегруженной транспортом предновогодней Москве. Уже к полудню он был на базе. Сдал машину техникам и поспешил в бухгалтерию, оформить документы, просмотреть срочные бумаги и потом, наконец, уехать домой. Рухнуть в постель и проспать до самого утра. Поездка далась ему не то, чтобы тяжело. Отвык он от такого, но и не поехать не мог.

- Всё, - спустя три часа, вконец вымотанный, Громов распахнул дверь логистического отдела, но проходить не стал, - я домой. Завтра на телефоне. Надеюсь, до праздника никаких накладок больше не будет.

- Не будет. Отдыхайте, Алексей Михайлович. До свидания.

Дома он, как и планировал, принял душ и рухнул в кровать.

А утром действовал неспеша. Словно наслаждался тишиной и покоем предчувствуя неминуемую бурю. Пока чудо современных технологий из обычных кофейных зёрен пыталось сотворить животворящий и бодрящий эликсир, он побрился и почистил зубы; встретил курьера, который принёс ему документы. Но просмотрел их уже за завтраком, внимательно изучая каждый пункт. И только убедившись, что его всё устраивало, позвонил своему юристу.

Из далёкого детства всплыла фраза, что большие дела на голодные желудок не делаются. Алексей усмехнулся: ну так он плотно позавтракал, так что… Так что следовало поставить точку, а точнее подпись под тем соглашением, что он сейчас держал в руках. Сожалел ли он о принятом решении? Нет. Не просто знал, был уверен, что так будет лучше для всех. Поэтому и поспешил в свой кабинет. Достал ручку и оставил автограф на каждой страничке, как того требовал закон.

Странно, так свободно он себя не чувствовал уже давно. Вроде бы наоборот всё должно быть: угрызения совести, стыд. А этого не было. Только лёгкость. Улыбнувшись своим мыслям, он прошёлся по всем комнатам большой современной, обставленной дизайнерами согласно последним новомодным требованиям, квартире. Особого уюта он тут не испытывал. Комфорт, не больше. Многое бы сделал не так, но тогда ремонтом занималась Эля, а ему не только хотелось сделать новоиспечённой жене приятное, но и отстраниться что ли. Да, она с ним советовалась. Да, он соглашался, говорил, что полностью полагается на её вкус. И она старалась. Для себя. Странно что он заметил это только сейчас, в квартире не было комнаты, которую можно было бы переделать под детскую. Гостиная, кухня, совмещённая со столовой, его кабинет, спальня, гардеробная. Не частые гости довольствовались огромным диваном в такой же огромной гостиной.

Почему маленькая квартирка с самым обычным косметическим ремонтом, сделанным своими руками, в этом Алексей не сомневался, и постсоветской обстановкой была уютнее и теплее? Почему тянуло туда? Почему захотелось убежать из дома? Вот же она, жизнь, которая… Громов задумался: которая что? Должна была соответствовать его статусу? Или требованиям общества? Ожиданиям родителей? Только вот какая-то пустая выходила жизнь. В пустой квартире. Крикни, и эхо гулким пустым звуком отлетит от пустых стен.

Он услышал, как в замочной скважине поворачивался ключ, и был готов встретить жену. Был готов к разговору.

Эля начала первой, прямо с порога. Ни тебе: привет, я соскучилась. Ни дежурного поцелуя в щеку. Упрёк:

- Громов, почему ты не встретил меня? – она вкатила в прихожую маленький чемодан. – Я написала тебе, во сколько прилетаю.

- Я вызвал тебе такси.

- Ты же знаешь, как я это не люблю. Непонятные машины, непонятные таксисты. Хорошо ещё что не попросил дорогу ему показать.

Алексей помог ей снять шубку, убрал дорогой мех в шкаф и стал ждать. Эля присела на банкетку, наклонилась, чтобы расстегнуть молнию на сапогах, и тут заметила его сумку.

- А ты что, куда-то собираешься? У тебя командировка? – и снова упрёк: - Мог бы и позвонить, я бы осталась у родителей ещё на несколько дней. Так куда ты?

- Я? – Громов прислонился плечом к стене, скрестил руки на груди и спокойно ответил: - Эля, я ухожу.

- Уходишь? Хорошо, - она убрала обувь, встала, поправила прическу, наклоняясь к зеркалу и, не обращая на него внимания, пошла на кухню. – Во сколько тебя ждать?

- Эля, я совсем ухожу. Вот тут документы.

- Документы? Какие документы? – она что-то строчила в своём телефоне.

- Документы на развод. И соглашение о разделе имущества. Копия есть на флешке, отошли своему отцу, он всё просмотрит. Только прошу, не тяни, я хочу покончить с этим до нового года. Мой юрист будет ждать тебя в понедельник и поможет уладить все формальности.

- Подожди. Что ты сказал? Я не… развод? Громов, ты, - Алексей видел с каким трудом она удержалась от хлёсткого выражения, - с тобой всё в порядке? Какой развод? Меня не было дней десять, не больше. Какая муха тебя укусила?

- Это не муха, Эля… - он вздохнул и, сцепив пальцы на затылке, запрокинул голову, - не получается у нас ничего. Чем дольше живём, тем больше отдаляемся друг о друга. Нет у нас будущего. Давай разойдёмся сейчас, пока и у тебя, и у меня ещё есть шанс начать всё сначала.

- Какая же ты скотина, Громов, - Эля села на ближайший стул, закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди, закрываясь от него. – Неужели обязательно устраивать такие сюрпризы прямо перед праздником? А эти все твои пафосные речи, засунь их знаешь куда. Скажи честно, у тебя кто-то есть?

- Да, - скрывать правду он смысла не видел. – Поэтому и хочу уладить все формальности за несколько дней, что остались до нового года.

- Кто она? Я её знаю? – почему-то Алексей сосредоточил внимание на том, как Эля покачивала ногой. – Эта та девица из нового модельного агентства, что крутилась возле тебя на осеннем бизнес-форуме?

- Нет, ты её не знаешь, - но упорное молчание и суровый, обиженный взгляд, не оставляли выбора. – Это моя бывшая одноклассница.

- Что? Бывшая одноклассница? – во взгляде Эли читалось презрение. – Ты уходишь от меня, от меня! К тётке, которой почти сорок?

- Она не тётка. Она просто, - устала, почему-то хотелось оправдать не только себя, но и свой выбор. Но Эля всё восприняла иначе.

- Знаешь, а ты прав, давай разведёмся. Потому что я не могу этого понять, не могу принять твой выбор. Просить и уговаривать не стану. Можешь валить к этой своей клушке и повесить на свою шею не только её жизненные проблемы, но и её детей. А они наверняка есть. Жалкая разведёнка с прицепом, которая вытащила счастливый билет.

- Эля, пожалуйста, держи себя в руках. Не надо этих клише и обзывательств. Я люблю её ещё со школы. И да, именно, потому что она разведена… Я не могу снова упустить её, хотя, зачем я рассказываю это тебе?

- Хочешь совесть свою облегчить? Её любил, а меня что, использовал? Как красивую вещь? А знаешь, Громов, х**н тебе, - Эля встала, отошла к окну и присела на подоконник, упираясь ладонями в пластик. – У нас же брачный контракт. Я хочу половину твоего бизнеса.

- Ты знаешь, что это невозможно, - Алексей достал из холодильника маленькую бутылочку воды. Повернул крышку и, не утруждая себя поисками стакана, сделал несколько глотков прямо из горлышка. Он был спокоен. – Свой бизнес я создал ещё до встречи с тобой. Эля, не стоит начинать войну без разведки. Посмотри соглашение, - рукой, в которой держал бутылку, он указал на конверт. – Я оставляю тебе больше, чем достаточно. И если ты всё подпишешь и в понедельник отдашь документы моему юристу, он, повторяю, уладит все формальности.

- И что за подачку ты мне кидаешь?

- Подачку? – Громов ухмыльнулся. – Я практически всё оставляю тебе. Твой салон красоты учредил я? – Эля кивнула. – А теперь полностью передаю его тебе. Можешь продать, мне всё равно. Твоя машина, вся сумма, что на данный момент находится на нашем совместном счете. Если захочешь остаться и жить в этой квартире, то она твоя. А надумаешь продать, прости, в таком случае деньги пополам. И не потому, что я выплачивал ипотеку, а потому, что и мне надо подумать о своём будущем. Согласись, это неплохая сделка.

- Знаешь, Громов, не думай, что я просто так проглочу это. Ты мне изменил, так что…

- Так что, Эля, ты ничего не докажешь. А вот твоему Серхио, не помню фамилию, уж прости, стоило быть осмотрительнее. И не отмечать тебя на своих фотографиях. Прости, на ваших совместных, весьма интимных, фотографиях. До свидания. Надеюсь, увидимся только в крайнем случае. Попроси домработницу собрать мои вещи, я заберу их позже, в твоё отсутствие.

Не теряя самообладания, Алексей оделся, взял сумку и тихо закрыл за собой дверь. Да, возможно, он поступил подло. Вот только закидывая вещи в багажник машины, до краёв наполнил лёгкие морозным воздухом. И выдохнул так, как будто сбросил с плеч непосильный груз.