Неистовый квартет. Часть 4. Финал

Глава 1. Часть 2

Ожидание всегда тяжелее любого сражения.

Из-за прозрачности барьера казалось, что светящийся фиолетовый купол совсем рядом — хорошо, Бланка отвлекала народ пением, и никто пока особо не смотрел по сторонам. Невозмутимый Карл вообще занялся своими воинскими упражнениями с таким видом, будто квартет остановился на отдых, а вовсе не застрял в опасной ловушке. Предлагал и Доре потренироваться, но та отказалась, сославшись на то, что негде сменить юбку на штаны.

Фриц не преминул ввернуть пошлый намек, предложив подержать свою рясу, за которой Дора сможет переодеться, как за ширмой. Кончено же, он не будет подглядывать, ни-ни.

— Хорошо, что церковники ушли, если бы они услышали от тебя такое, Кокон был бы уже тебе не так страшен. — Дора скривила губы в улыбке и добавила уже серьезно:

— Не думаешь, что они могут все же прорваться через Кокон и удрать?

Фриц покачал головой.

— Невозможно. По крайней мере, я не читал и не слышал о том, что Кокон Смерти можно сломать изнутри, не убив создателя.

— Ну, у тебя в сумке лежит шутка, созданная людьми Филиппа, о которой ты раньше ничего не слышал, — возразила Дора.

У нее появилось очень дурное предчувствие.

— Если они могли в любой момент сбежать отсюда, то зачем возились, собирая людей на площади? — рассудительно сказал Фриц.

— Что, если церковники и сделали Кокон? — выпалила Дора, ощущая, как внутри разливается ледяной ужас от подобной мысли. — Подозрительно, что целых два священника пришли на помощь какой-то захолустной деревеньке…

Фриц прервал поток слов, прижав ладонь к щеке Доры, а затем слегка потянув кожу.

— Успокойся, паника ничем тебе не поможет, только хуже сделает. Пока подождем, если два брата-акробата не вернутся через час-полтора, тогда будем решать, что делать дальше.

— Прости… — выдохнула Дора. — И спасибо.

Отстранив руку Фрица, она резко тряхнула головой, так что коса взлетела и ударила по спине. Потом слегка сжала его пальцы — показалось, что его обычно теплая кожа стала прохладной.

— Нужна помощь с барьером?

Он переплел свои пальцы с ее.

— Пока нет. Лучше побереги силы.

Минут через пятнадцать на одной из ведущих с площади улиц появился бегущий мужчина. Он держал на руках ребенка неопределенного пола в замызганной рубашонке, еще одно грязное дите спешило следом, вцепившись в штаны мужчины.

— Видимо, это тот вдовец, о котором говорил староста, — предположил уже закончивший упражнения Карл.

— Или колдун, старательно изображающий примерного отца семейства, — сухо заметила Дора. — Мы ведь не будем их впускать?

— Не оставлять же семью снаружи! — ужаснулась подошедшая к друзьям Бланка. — Дядюшка Антонио, то есть староста, говорит, что Пепе просто обычный пьяница, ничего подозрительного.

Тем временем, названный Пепе уже добежал до невидимой стены и врезался в нее, расплющивая красный нос. Хорошо хоть ребенка успел прикрыть рукой, горе-папаша. Не найдя ничего лучше, он принялся стучать по барьеру кулаком и орать, наверняка, умоляя впустить.

Встав, Фриц быстро направился к тому месту, где стоял отец с детьми, на ходу приоткрывая проход в барьере. Друзья потянулись за ним.

Кулак вместо того, чтобы ударить в невидимую стену, пролетел вперед. И Пепе, покачнувшись, тоже начал заваливаться. Фриц поймал его за плечо, резко дернул, втягивая под защиту барьера, и снова закрыл проход. Ребенок прыгнул внутрь следом за отцом, будто приклеенный.

Пепе что-то залопотал, Бланка ответила ободряющим тоном.

— Я проверил, в нем нет темной магии, — шепнул Фриц.

— Или он ее хорошо скрыл, — добавила Дора.

— Надо за ним пристально следить, — предложил Карл.

— Толку-то? Как я поняла, он будет получать нашу силу просто сидя внутри барьера и ничего не делая. — Дора раздраженно дернула плечами.

В разговор вмешалась Бланка.

— Пепе говорит, у его дочки с утра рвота и… все такое, поэтому он не пришел сразу, как услышал набат. Дорочка, у тебя ведь еще остался тот порошок, который мне давали, когда я съела протухший огурец и мучилась животом?

Порошком Дора была совсем не прочь поделиться: высыпала в мешочек половину и протянула Пепе, передав через Бланку наказ, давать ребенку по ложке три раза в день и запивать жидкостью. Благо, церковники захватили барьером и расположенный на площади деревенский колодец, так что хоть проблем с водой у оказавшихся в заточении людей не возникнет.

Осмотрев забывшуюся тяжелым сном девочку, Дора на всякий случай влила в нее и две ложки жаропонижающей микстуры. Болезнь выглядела обычным отравлением, но, возможно, папаша ловко использует ребенка для прикрытия. Человек, собирающийся ради силы перебить всех жителей родной деревни, может и собственным чадом пожертвовать. А вполне возможно, что дети вовсе не его.

Прижав пушистую, похожую на одуванчик, головку дочери к груди, Пепе рассыпался в сумбурных благодарностях. Дора же ощущала себя перед ним слегка виноватой и за подозрения, и за то, что не может больше ничем подсобить. С помощью колдовства она быстро бы вылечила девочку, но требовалось беречь силы.

— У меня есть одна старая песенка, которой научила мама — должно помочь. — Бланка виновато улыбнулась. — Когда у меня самой болел живот было не до музыки, но вот спеть для другого я всегда могу.

— Нет, ты и так уже много пела, нужно отдохнуть, — одернула ее Дора. — Твоя магия нам наверняка понадобится.

Бланка недовольно надулась, но Фриц сказал с мрачной иронией:

— Думаю, на десять часов девочке вполне хватит лекарств. Все равно если за это время мы не убьем колдуна, то погибнем все.

Бланка изумленно распахнула глаза, Дора, предполагавшая, что у них не так много времени, все же надеялась хотя бы на сутки.

— Умеешь ты поднять настроение, — буркнул Карл.

Фриц вздохнул.

— В данном случае вы должны знать правду.

Продолжая бормотать благодарности (хорошо не проклятия!) и пятясь, Пепе ушел к остальным сельчанам. Его старший ребенок за все время не проронил ни слова, только глупо таращился на чужестранцев и ковырял указательным пальцем в носу.

Снова потянулись унылые минуты ожидания, складывающиеся в часы. Бланка еще немного поиграла для селян, но даже она не могла петь бесконечно.

Деревенские решили пообедать, староста почтительно предложил чужестранцам сушеную рыбу и черный хлеб. У кого-то даже нашелся тут же пошедший по кругу кувшин вина. Фриц отказался от лица квартета, друзья поели вяленого мяса и сыра из своих запасов. Запили ледяной колодезной водой.

Дора жевала, почти не ощущая вкуса: пища не приносила удовольствия, но требовалось насытиться.

Чтобы скоротать время, Карл предложил партию в клогманспел, но Фриц отказался.

— Не смогу сосредоточиться на игре — нужно следить за барьером.

— Тебе точно не нужна помощь? — с нажимом осведомилась Дора.

Он побледнел под загаром, хотя в мертвенном фиолетовом свете все цвета приобретали блеклые оттенки. Солнце почти невозможно было рассмотреть, так что, возможно, прошло гораздо больше времени, чем думала Дора. Или, наоборот, меньше.

— Пока нет. — Фриц улыбнулся.

Дора прекрасно знала эту улыбку, означавшую, что он скорее умрет, чем признается в слабости: будет держаться до последнего.

— Не вздумай тут корчить из себя героя, — проворчала она. — Через полчаса я просто начну вливать в тебя свою силу, хочешь ты того или нет.

Она сразу поняла, как двусмысленно прозвучала последняя фраза, но было поздно. Фриц расплылся в похабнейшей ухмылке.

— Ах, обожаю твою напористость!

Обняв себя руками, он состроил томную мордашку.

— Пожалуйста, будь со мной нежнее.

Бланка прыснула в кулачок, Карл прикрыл лицо ладонью. Дора разрывалась между желанием заржать и отвесить Фрицу подзатыльник. Наконец, сказала насмешливо:

— Все зависит от твоего поведения.

Смех на некоторое время рассеял тяжелый воздух, скопившийся под барьером. Увы, смеяться постоянно было просто невозможно.

Друзья затеяли игру в кости, потом Карл все же заставил Дору и Бланку отжиматься. Ну как заставил. Бланка и так сразу согласилась, а Дора уже была готова на все, лишь бы не сидеть, пялясь на фиолетовую стену.

Зато крестьяне не могли похвастаться выдержкой, да и к магии не привыкли. Староста несколько раз подходил к Фрицу, справляясь, когда уже можно будет покинуть барьер и вернуться к домашним делам. Потом какой-то кудрявый парень вскочил и начал кричать. Дора без перевода могла представить, о чем он вещает.

— Нехрена здесь больше торчать! Побьем чужаков и свалим! Айда, братушки!

Староста урезонил горлопана смачным подзатыльником, и под барьером снова воцарилось относительное спокойствие. Только дети продолжали хныкать, да где-то причитала старуха.

Когда староста в третий раз подошел к Фрицу, у того уже нервно дергалось веко. Дора же чувствовала себя уставшей, но вовсе не от отжиманий. Это ощущение внутренней опустошенности пробудило новые подозрения.

— Вам не кажется, что колдун вполне может сидеть здесь? — тихо спросила она.

Бланка наградила ее недовольным взглядом, и Дора уточнила:

— Не обязательно Пепе — злодеем может оказаться кто угодно. Даже староста. Вдруг это вообще другой человек? Заклинание по изменению внешности никто не отменял.

— Если братья-акробаты вернутся ни с чем, я проверю на темную магию всех, — пообещал Фриц.

— Толку-то, если злодей умеет скрывать свою силу? — буркнул Карл.

— Нельзя сидеть и ничего не делать, — продолжала давить Дора.

— Я делаю, — шикнул Фриц.

Бланка демонстративно прижала ладони к ушам.

— Ребята, не ругайтесь!

Дора перевела дух.

— Да, что-то мы разворчались.

— Как пауки в горшке. — Фриц потер пальцами переносицу.

— Но прошло уже довольно много времени, скорее всего, церковники не вернутся, — сурово произнес Карл. — Нужно решить, что делать теперь.

— Но сначала…

Дора опустила руку на плечо Фрица, ощутив, что он слегка дрожит. Все-таки держать барьер внутри Кокона Смерти не то же самое, что под ударами обычного оружия. Дора направила поток своей силы, ощущая приятное покалывание в ладони от резонанса с магией Фрица.

— Эх, прощай моя невинность, — шутливо протянул он, но щеки у него порозовели, да и трястись он перестал.

— Разве она у тебя когда-то была? — ввернул Карл.

— Эй, смотрите! — вдруг воскликнула Бланка, тыкая куда-то пальцем.

У Доры перехватило дыхание: по одной из улочек быстро шла темная фигура, поддерживая другую.

Два брата-акробата, как метко окрестил Фриц церковников, все-таки вернулись.

Вскоре стало можно различить Роберто, на плече которого мешком висел закрывший глаза Винченцо. Доре впору было позлорадствовать, но первым делом ей пришло в голову, что их маленький отряд лишился бойца. И того, кто помог бы Фрицу поддерживать барьер.

Добравшись до невидимой стены, Роберто вошел в открывшийся проход и тут же будто лишился сил. Он бы упал вместе с Винченцо, не подоспей Карл.

— Ну как? — требовательно спросил Фриц подбегая к священникам вместе с Дорой и Бланкой.

На лице Роберто, сером и блестящем от пота, можно было прочесть ответ еще до того, как прозвучали слова.

— Мы… не смогли…

Переведя дыхание, он объяснил подробнее:

— Знахарь ждал нас и сразу напал. Похоже, он уже поглотил жизненную силу оставшихся за пределами барьера животных, так что нам пришлось тяжело. Колдуну удалось проломить барьер, и брат Винченцо получил удар. Потом я, попав под воздействие магии, потерял сознание. Когда очнулся, чернокнижника уже и след простыл.

— Странно, что он вас не добил, — обронил Карл, укладывая неподвижного Винченцо на землю.

Присев рядом, Дора по привычке начала водить рукой над телом раненого, чтобы определить повреждения. Потом вспомнила, кто ее пациент, и заколебалась. Если бы на месте Доры был Винченцо, он бы точно не стал ее лечить, а наверняка, воспользовавшись представившейся возможностью, прикончил бы.

Видимо, догадавшись о чувствах Доры, Бланка предложила:

— Давайте, я спою лечебную песнь.

— Нет, лучше я им займусь, — быстро сказала та.

Бланка посмотрела ей прямо в глаза, без слов спрашивая: «Уверена?».

— Сын учил прощать своих врагов, — почти одними губами произнесла Дора.

Она снова принялась водить ладонями над телом Винченцо, которого вполне можно было принять за труп, если бы не слабое дыхание. Одновременно она прислушивалась к разговору остальных с Роберто.

— Вы хотя бы ранили колдуна? — допытывался Карл.

— К сожалению, нет…

Роберто, еще недавно выглядевший сильным и уверенным в себе, сейчас казался усталым, почти больным. Возможно, это было первое поражение с момента его вступления в монашеский орден.

— Простите, я израсходовал последние силы на поддержку барьера по пути сюда. Мне нужно… отдохнуть.

— Конечно, отдыхай, брат, — доброжелательно сказал ему Фриц.

Уронив голову на руки, Роберто так и остался сидеть, там где сидел.

Староста, который при появлении клириков тоже поспешил к компании чужаков, все это время почтительно дожидался, когда ему дадут возможность говорить. И без перевода было понятно, о чем он спросил Фрица, едва Роберто замолчал.

Ответ старосту не порадовал.

— Как бы люди не начали роптать, — шепнул Карл, провожая отходящего к своим старосту напряженным взглядом.

— Ну, если кто-то сильно захочет уйти, пускай — барьер хоть поменьше сделаем, — процедила Дора.

Она закончила с осмотром Винченцо, обнаружив повреждения многих органов. Как будто у него внутри поселился бес, который расколошматил молотком печень, легкие и кишки. Чудо, что Винченцо еще дышал — оставшиеся крупицы святой силы еще поддерживали в нем жизнь.

— Надо обшарить деревню, — решительно заявил Карл. — Если колдун не может покидать Кокон, мы найдем его.

— Находиться вне барьера верная смерть! — запротестовала Бланка, в отчаянии всплеснув руками и устремив на Карла умоляющий взгляд.

— Сидеть здесь и дожидаться голодной смерти тоже не выход, Солнышко, — ответил он тем мягким тоном, каким говорил только с ней. — Я сильный. В заднице Идлинга я видел всякие там Коконы.

— Продержишься ты, может, и дольше любого из нас, но когда найдешь колдуна, то уже будешь не в состоянии сражаться, — осадил Фриц Карла.

— У тебя есть другие предложения? — Тот угрюмо взглянул из-под кустистых бровей.

— Мы могли бы пойти все вместе, под защитой барьера, — робко предложила Бланка.

— Как ты себе это представляешь? — Фриц вопросительно выгнул бровь.

Бланка не нашлась, что ответить.

Выправляя магией повреждения Винченцо, Дора одновременно раздумывала над планом. Но выхода не видела. Кончено, они могли бы бросить деревенских, вчетвером под защитой маленького барьера обыскать город и найти колдуна. Но сколько людей умрет за это время? Сколько отдаст свою силу дьявольскому отродью?

— Дора, пусть дальше братом-поджигателем займется Бланка, — внезапно велел Фриц, у которого, судя по плотно сжатому рту и жесткому взгляду, появился план.

Вставая, Дора заметила, что Винченцо шевелит губами и даже расслышала что-то непонятное. Наверное, на иллирийском.

Фриц почему-то скривился, как будто тоже услышал и даже понял смысл.

— Он все рвется сражаться с колдуном, — пояснила Бланка. — Бедный, даже в бреду не забывает о долге.

— А мне показалось, он произнес другое, — с сомнением заметил Фриц, не решаясь однако спорить с той, для кого иллирийский был родным.

— Нет, он говорил, «колдун» и то ли «захватить», то ли «уговорить».

В этот момент доселе безучастный Роберто вскинул голову, прислушиваясь.

— Какая разница, что он там бормочет! — бросил Карл. — Нужно поторапливаться и ловить чародея.

— Пойдете вы с Дорой, — начал быстро излагать план Фриц. — Благодаря нашей с ней совместимости, я смогу…

Он щелкнул пальцами, подбирая слова.

— В общем, сделать что-то вроде благословения. Мой крест будет создавать маленький барьер, питаясь силой Доры.

— Так что ж ты сразу это не предложил! — возмутился Карл.

Вместо Фрица ответила сама Дора, сразу все понявшая:

— Потому что святая магия не моя собственная, для того, чтобы подпитывать ее, я буду тратить в разы больше сил, чем если бы колдовала сама.

— Да, вполне возможно, когда вы найдете колдуна, ты будешь уже слишком истощена для сражения. — Фриц смотрел на Дору, как застуканный за изменой муж, будто был виноват в том, что ей придется рисковать. — Я бы сам пошел, но никто, кроме меня, не удержит барьер, укрывающий всех селян.

Дора ободряюще улыбнулась ему.

— В Элизаре говорят: «Кто не рискует сразиться с быком, тот не получит денег». Уж мне-то не впервой рисковать. Давайте быстрее закончим все приготовления и выдвинемся. Каждая минута на счету.

Карл показал ей большой палец.

— Не волнуйся, я сам этому колдунишке накостыляю.

Сняв с шеи крест, Фриц прошептал над ним молитву и металл на миг ослепительно вспыхнул. Затем торжественно повесил символ веры на шею Доре, как ей показалось, задержав руки рядом с ней несколько дольше, чем требовалось. Она вздрогнула, опять поразившись, насколько холодная у Фрица сейчас кожа.

Быстро объяснив, какие слова нужно использовать, чтобы менять форму барьера и открывать в нем проходы, Фриц сказал:

— Удачи вам и будьте осторожны.

Смотрел он при этом только на Дору.

— Вы обязательно одолеете зло! — Прервав лечебную песнь, Бланка вскинула сжатый кулак в победном салюте. — Карлито не жалей этого мерзкого колдуна! Ты самый сильный, он тебе и в подметки не годится!

С заметным усилием выпрямившись, Роберто тоже пожелал уходящим удачи, пусть и говорил с трудом — мешала одышка.

— Я буду… молиться за вас.

— Вы тоже будьте осторожны, — неловко прошептал Карл, как всегда краснея от похвалы Бланки.

Дора, склонившись к Фрицу так, чтобы только он ее слышал, проворчала грубовато:

— Не вздумай тут жертвовать собой. Если что — найду на том свете и надеру уши.

Фриц натянуто улыбнулся.

— Какое заманчивое предложение. Хотя я бы предпочел, чтобы ты надрала мне кое-что другое.

Ну, раз он еще мог шутить, все не так плохо.