House of four elements

Глава 5

Городская площадь пестрит огнями, как наряженная ель, отовсюду разносится музыка, громкие голоса и смех, а в воздухе витает запах сладкого попкорна и карамелизированных яблок.

Колесо обозрения подсвечивается, стреляя по стальному корпусу цветными лучами, у палатки с тиром собралась толпа, пытаясь выиграть самого огромного плюшевого медведя, а карусель (на которой Эшли отдал свой поцелуй Роксане Эвиган) медленно вертится по кругу под убаюкивающую музыку.

— Ненавижу подобные мероприятия, — Томлинсон с брезгливым видом оглядывает шарманщика и кукловода, под управлением которого танцуют марионетки. — Что за дичь?

— Перестань, здесь же весело, — усмехнувшись, оглядываюсь вокруг в поисках Честити и Финна, ну и, конечно же, Эшли. — Смотри, автомат с гадалкой!

— О нет, Купер, только не это, — недовольно бормочет парень, когда я тяну его за локоть. — Разве ты здесь не для того, чтобы помогать голубому сыну Рапунцель?

— Это всего на пару минут, пошли!

Мы останавливаемся у автомата похожего на лифт, корпус и низ короба сделаны из тёмного дерева, а сверху установлено стекло, за которым сидит кукла до жути похожая на человека.

Тёмные длинные волосы обрамляют бледное фарфоровое лицо, синие глаза обводят жирные чёрные стрелки и пышные искусственные ресницы, на кроваво-красных губах застыла кривая улыбка, а тонкие безжизненные пальцы застыли над прозрачным шаром, в котором якобы отражается будущее.

Шлёпаю ладонями по карманам в поисках монет.

— У тебя случайно нет пятидесяти центов? — сняв рюкзак, начинаю трясти его в поисках мелочи.

— Я полудемон, Марни, — облокотившись плечом на автомат, Луи вскидывает брови, — нахрена мне носить с собой монетки?

— Ну, например, для того, чтобы одолжить их своей подопечной, чтобы она развлеклась, а после оставила тебя в покое.

— Ладно, если она перестанет говорить о себе в третьем лице, я помогу.

Вздохнув, парень оглядывается, а затем дотрагивается кончиками пальцев до деревянного корпуса. Вдруг прозрачный шар под тонкими пальцами гадалки загорается фиолетовым светом, из автомата играет мистическая музыка, как из фильма ужасов, и звучит жуткий смех, хотя кроваво-красные губы не двигаются; раздаётся щелчок — из маленькой прорези выскакивает карта с фиолетовой рубашкой, покрытой золотыми узорами.

— Охренеть! — улыбнувшись, перевожу взгляд на Томлинсона. — Вау, это же потрясающе!

— Боже, — приподняв уголки губ, он скрещивает руки на груди, — боюсь представить, что с тобой будет, если я достану кролика из шляпы.

Закатив глаза, тянусь за картой и, перевернув, обнаруживаю на картинке круг, исписанный иероглифами.

— Колесо фортуны, — читаю я надпись на карте. — От тебя ничего не зависит — дело в удаче.

Луи издаёт смешок, а, когда я посылаю ему обиженный взгляд, он тут же потирает переносицу, маскируя улыбку.

— Тяни карту, — недовольно щурюсь, будто парень виноват в том, что гадалка «решила», что от меня ничего не зависит.

— Ну уж нет, не буду я заниматься этой фигнёй.

— Тяни карту, Луи.

— Отвали, Купер.

— Когда мы попадём в твой волшебный мир, то я в красках распишу всей твоей полудемонической тусовке о том, как ты катался на карусели на блестящей лошадке. Я буду очень много и правдоподобно врать, добавляя в историю всё новые детали и как можно больше розового цвета.

— Шантаж?

— Это, — поджав губы, пожимаю плечами, — будет ложь во благо.

— Ты, вроде как, недавно отказывалась отправляться со мной на ту сторону.

— О, можешь не сомневаться, теперь я попаду туда назло тебе же!

— Вот же маленькая стерва, — издав смешок, Томлинсон прикасается пальцами к автомату и магический шар вновь загорается. — Она похожа на накрашенного Джареда Лето, — задумчиво произносит парень, глядя на гадалку.

Усмехнувшись, молча соглашаюсь с этим замечанием, а когда карта выскакивает из автомата, то я смотрю на неё, молча умоляя показать надпись: «Ты ужасный слуга, Луи Томлинсон».

Выудив карту, Томлинсон смотрит на неё пару секунд и, приподняв уголки губ, покачивает головой.

— Что там? — встаю на цыпочки, чтобы взглянуть.

Луи словно не слышит меня и, нахмурив брови, оборачивается.

— Я чувствую рядом демона, — всучив мне свою карту, он делает шаг вперёд, всматриваясь куда-то вдаль. — Оставайся тут, здесь много народу, он не нападёт при стольких людях.

Праздничное настроение вмиг улетучивается, сердце испуганно подскакивает к горлу, и я начинаю оборачиваться по сторонам.

Как только Томлинсон делает ещё один шаг, я тут же хватаю его за рукав куртки.

— Можно мне с тобой? — заглядываю в голубые глаза, пытаясь скрыть разрастающийся внутри страх.

Буду честной, я прошусь вместе с ним не для того, чтобы поучаствовать в демонической драке, а потому что вместе с Луи мне не так страшно. Он уже один раз спас меня, когда я была в шаге от смерти.

— Всё будет хорошо, Купер, просто оставайся в людном месте, не надо геройствовать и спускаться в тёмные подвалы как в фильмах ужасов.

— Хорошо, — поджав губы, киваю. — Оставаться рядом с людьми, не уединяться, не ходить даже в туалет. Поняла.

Томлинсон быстро теряется из виду, а я медленно передвигаюсь к компании, что собралась у тира, и оглядываюсь по сторонам.

Как распознать демона?

Я могла спросить это у Луи, а вместо этого задавала идиотские вопросы вроде: «А тебя видят остальные люди?» — идиотка!

Две карты из тонкого картона уже порядочно измялись в моей ладони, переворачиваю одну из них, чтобы взглянуть на ту, что вытянул Томлинсон.

На картинке изображён рыцарь, стоя на коленях, он склонил голову вниз, а прямо за ним стоящая на дыбах обглоданная лошадь, на которой восседает скелет в красной мантии, держа в руке острую косу. На лице скелета улыбка, а вместо глаз чёрные круглые впадины.

Смерть.

Не закрывай глаза — враги повсюду.

От одного вида этой картинки по моей спине пробегается холод, пересчитывая леденящими пальцами каждый позвонок.

Самое странное в гаданиях на будущее, будь это карты или печенье с предсказаниями, это то, что если ты получаешь что-то хорошее, то появляется секундная радость, после чего это послание быстро забывается. Но как только в твои руки попадает предсказание с плохим значением, то ты каким-то магическим образом просто начинаешь в это верить.

Как только Луи вытянул карту смерти, то тут же почувствовал рядом демона.

Это ведь просто совпадение, а не настоящее предупреждение, да?

В моей жизни и так уже достаточно магии, так что это просто совпадение.

Поджав губы, качаю головой и прячу карты в карман, чтобы больше не видеть эту картинку и не накручивать себя плохими мыслями.

Обняв себя за талию, оглядываюсь по сторонам.

«Не закрывай глаза — враги повсюду».

Эта фраза не даёт мне покоя, как и картинка, на которой изображён сражённый смертью рыцарь.

А вдруг карта действительно дала подсказку? Вдруг демонов слишком много, и Луи не справится? Боже, о чём я думала, когда потащилась на эту ярмарку?

Да, Томлинсона приставили ко мне, чтобы он помогал мне и защищал, и пусть он язвительный засранец, но при этом можно сказать, что теперь мы играем в одной команде, а я просто пришла сюда, как долбанная мишень, и теперь моя «тень», возможно, уже не дышит.

Я подставила его.

И если мы в команде то, не знаю как, но я попытаюсь ему помочь.

Лезу в карман и, подцепив пальцами карты, вновь достаю их.

«От тебя ничего не зависит — дело в удаче».

Интересно, удача сегодня на моей стороне?

— Проверим, — тихо бормочу я.

Быстро шагаю, стараясь никого не толкнуть, и одновременно с этим оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти Томлинсона.

Будет сложно найти его, потому что хоть я и совсем недолго знаю этого парня, но уже поняла, что Луи появляется только тогда, когда сам посчитает нужным, а не когда это нужно мне.

Удаляясь от людей, сворачиваю к полосатым красно-белым шатрам, множественные голоса становятся всё приглушённее, и у меня желудок сжимается от одной лишь мысли о том, что где-то здесь бродит демон.

Споткнувшись об один из металлических крепежей шатра, тихонько чертыхаюсь. Сыщик из меня шумный, да и просто хреновый.

Вздрагиваю, когда вдалеке раздаётся чей-то визг, но это всего лишь маленькая девочка, которую напугал мим.

Мимы — придурки.

Кажется, старший брат маленькой плачущей девочки тоже считает мима придурком, потому что он бросается вперёд, чтобы ударить его, но парня удерживают друзья. Люди вокруг быстро забывают об аттракционах, наслаждаясь новым бесплатным шоу.

Усмехнувшись, покачиваю головой и снова вздрагиваю, когда на моё плечо ложится ладонь.

— Далеко собралась? — доносится до меня хриплый голос.

С облегчением выдыхаю, когда узнаю голос Томлинсона.

Не думала, что когда-нибудь в своей жизни буду рада приходу демона, но никогда не говори «никогда».

— Я, — обернувшись, сдуваю упавшую на лицо прядь волос и впечатываю в его грудь карту смерти, — собралась играть с тобой в одной команде, поэтому пошла за тобой.

Вскинув брови, парень берёт карту и, напрягая скулы, покачивает головой.

— Купер, что из предложения: «Оставайся в людном месте» - тебе было непонятно?

— Я думала, что ты уже мёртв! Кстати, а если бы тебя убили, как бы я узнала об этом?

— Узнала бы.

— И как же?

— Сюда спустился бы Иисус и дал тебе пять, а потом подарил бы беспроводные наушники. Пошли уже, командный игрок.

Опустив ладонь на мою шею, парень разворачивает меня обратно и чуть подталкивает вперёд, где драка между заботливым старшим братом и мимом уже закончилась так и не начавшись.

— А как же демон?

— О нём можешь больше не беспокоиться.

— Надеюсь, что перед тем как умереть, он хорошенько тебе врезал.

Уголок его губ приподнимается, и я даже вижу в этом крошечном действии намёк на улыбку. Глядя вперёд, Луи продолжает держать ладонь на моей шее, наверное, думая, что я сейчас убегу.

— Марнс!

Оборачиваюсь на голос Честити. Держа Финна за руку, она тащит его в нашу сторону и одновременно с этим ест огромное облако из сладкой ваты, нанизанное на палочку.

Тёмные волосы завязаны в высокий хвост, а на виске красуется узор из блестящих красок для лица.

На лице Финна, как обычно, играет недовольное выражение, будто он звезда, которая была популярна когда-то, а теперь все о ней забыли, и вместо стадионов, эта звезда вынуждена петь на свадьбах.

— Смотри, что мне только что нарисовали, — Чес указывает ватой на свой висок. — Всего за пару минут, представляешь...

Остановившись перед нами, она резко замолкает, переводя взгляд на Луи, а затем широко улыбается.

— Финн, Честити, это...

— Тот красивый парень, — помогает подруга, — который откуда-то тебя знает.

— И он всё-таки существует, — с улыбкой подмечает Финн.

Господи, ну почему мои друзья просто не могут быть немыми?

— О, — пальцы Томлинсона спускаются по моей шее к лопаткам, а затем исчезают, — значит, ты уже успела обо мне и друзьям рассказать.

— Нет, — фыркнув, отмахиваюсь, — я говорила о красивом парне, ты-то здесь причём?

— Хорошо, что вы подошли, — Луи понижает голос, обращаясь к ребятам, — она хоть немного отвлеклась, а то пялится на меня влюблённым взглядом весь вечер. Это немного выматывает, если честно.

Мои (теперь уже бывшие) друзья смеются, а затем Луи с улыбкой представляется им. Чёрт возьми, почему со мной он не может быть таким же улыбчивым и вежливым?!

— Так откуда ты знаешь Марни?

— Думаю, — натягивая улыбку, он заглядывает в мои глаза, — Купер хочет рассказать вам об этом сама.

О, и что мне сказать? Что это потерянный сын Пэни? Много лет назад Аполлон спустился с небес, чтобы заняться с ней сексом, а теперь тут стоит их красивый сын-полубог.

— Кажется, Марни сегодня не в форме, — улыбнувшись, Луи закидывает руку на моё плечо. — Мы были друзьями в детстве, наша семья переехала, но теперь я снова здесь, приехал повидать подругу детства.

— Да, — натянуто улыбнувшись, хорошенько хлопаю парня по спине, — Лу был так влюблён в меня. Прямо как сейчас.

— Просто жить без неё не могу. К тому же, взгляд у неё остался такой же глуповатый, как в детстве, — он взъерошивает мои волосы, и я очень сильно хочу ударить этого полудемона, — только по этому взгляду её и узнал.

— Господи, это так мило! — Чес облизывает липкие пальцы, на что Финн тут же закатывает глаза. — Прямо как в романтичном кино... А что насчёт Эшли, поговорила с ним?

— Эшли, — выдыхаю я, — вот же чёрт.

Я же пришла сюда, чтобы помочь Миллеру. Но учитывая произошедшее и эти дурацкие карты смерти... В общем, не хочу рисковать.

— Знаете, нам уже пора, — вздохнув, натягиваю улыбку, — но я просто должна сказать вам, что Финн выиграл двадцатку в вашем споре, потому что сегодня утром я подходила к Эшли и говорила с ним. Правда я облажалась.

Ребята открещиваются от того, что спорили, но на лице Финна играет довольная улыбка, которая выдаёт в нём победителя спора.

В счёт проигрыша Чес отправляется покупать билеты на один из аттракционов, и я с грустью смотрю вслед друзьям, а затем иду в сторону выхода.

— Эй, — Луи пихает меня в бок, — мы пока никуда не собираемся. Пошли, поможешь своему юному Элтону Джону.

— Но ведь демоны могут напасть и...

— Заткнись уже, Купер, — закатив глаза, парень тяжело вздыхает. — Мы договорились, и я обещал тебе нормальный день, иди и ни о чём не беспокойся, я прикрою.

— Прикроешь? — прикусив губу, пытаюсь скрыть улыбку. — Звучит так, будто мы с тобой настоящая команда.

— Ага, с игроком-инвалидом.

— Чёрт возьми, — растерянно хлопаю ладонями по карманам, — кажется, я потеряла...

— Что потеряла?

— Потеряла своё мнение о твоём сарказме... А, вот, нашла, — вытащив из кармана руку, демонстрирую парню фак. — Вот же оно!

Мягко рассмеявшись, Томлинсон качает головой.

— Вали уже, Купер.

— Кстати, Эшли предложил тебе сесть в Будку поцелуев. Случайно не хочешь?

— Нет, спасибо, я лучше покатаюсь на блестящем пони.

***

Будка поцелуев в этом году светится красными огнями, выглядя как дешёвый притон, но Эшли Миллер похож на ангела в порочном царстве.

На одном из стульев сидит Роксана Эвиган, и, чтобы поцеловать её, уже выстроилась приличная очередь парней. Но я-то знаю, чей поцелуй она на самом деле хочет получить.

На другом стуле сидит Дюк Лерой, он снова пьяный и очередь из девушек к нему совсем небольшая.

Глубоко вздохнув, подхожу к Эшли, который смотрит в папку с листами и разговаривает по гарнитуре, решая вопросы с ярмаркой.

Заметив меня, он вежливо улыбается и, договорив, поворачивается.

— Рад, что ты пришла...

— Марни, — подсказываю я.

— Да, конечно, я помню. Пойдём со мной.

Оставив кого-то за старшего, Эшли уходит в сторону, а я, скрывая довольную улыбку, семеню вслед за ним.

— Нужно поработать на одном аттракционе, — Миллер смотрит то на меня, то на листы в руках, ловко лавируя между людьми. — Дети его просто обожают, работа простая. Кстати, ты любишь бегать?

Не очень.

Ладно, я просто ненавижу бегать.

— Ты выглядишь подтянутой.

— Да, я просто обожаю спорт! Бегаю каждое утро.

Может, пригласить Эшли на пробежку, на которую я ни разу в жизни так и не поднялась?

— Аттракцион называется «Липучка», вот и он, кстати.

Раскрываю губы, когда вижу перед собой большой квадратный короб размером с гараж. Внешней стенки нет, поэтому сооружение больше похоже на огромный сейф без дверцы, который раскрашен внутри яркими неоновыми красками. Такое чувство, что кого-то вырвало в этот куб эффектом от ЛСД.

— Стенки и пол у куба мягкие, так что не бойся упасть, — Эшли снова идёт вперёд, а я следую за ним, не зная, как бы сбежать. — Ты наденешь комбинезон, с внешней стороны он покрыт липучкой. В общем, люди кидают в тебя мягкие тканевые шарики, а твоя задача бегать из стороны в сторону и не дать им в себя попасть. За десять из десяти попаданий суперприз.

— И какой же? — спрашиваю я, без особого интереса.

— Большой енот. В общем, постарайся быть ловкой, ведь ты тоже борешься за енота, его нельзя отдавать так просто.

Среди призов на светящемся стеллаже нахожу огромного плюшевого енота, который больше похож на шар, а его глаза до невозможности печальные и круглые, прямо как у меня сейчас.

— Боюсь, что за этот приз начнётся настоящая драка, — жаль, что Эшли не улавливает моего сарказма.

— Ну что, — Миллер оборачивается и смотрит на меня своими небесными глазами, — согласна поработать?

Как научиться говорить «нет» любви всей своей жизни?

Я не могу и не хочу бегать в костюме липучки и уворачиваться от грёбаных шариков.

— Да, конечно, нет проблем.

Ненавижу себя!

***

Через полчаса я ненавижу аттракцион «Липучка» так, как не ненавидела ещё никого в своей жизни. Комбинезон из плотной ткани доставил проблемы ещё в процессе одевания, когда мои волосы запутались в коротких ворсинках липучей стороны костюма.

В нём до невозможности жарко, влажные пряди волос липнут к лицу и попадают в глаза, пока я бегаю и уворачиваюсь от мячей, которые кидают ребята из школы. Я бы сказала им пару ласковых, если бы не дети, которые тоже пришли распять меня тканевыми шарами.

На самом деле, удары мячиками не самые приятные, потому что они набиты мелкими шариками или крупой, так что утром меня явно ждёт парочка синяков.

Я действительно ненавижу этот аттракцион, мне кажется, что я бы лучше справилась в Будке поцелуев рядом с Эшли Миллером, а лучше тренируясь на нём же.

Бегаю по цветной мягкой коробке из стороны в сторону, уворачиваясь от снарядов, и чувствую себя подопытной мышью.

В данный момент пухлый мальчик лет двенадцати выпрашивает у родителей купить ещё билетов, чтобы попасть в меня все десять раз.

Огромные розовые щёки свисают, почти доставая до плеч, из-под красной бейсболки торчат светлые кудряшки, а футболка с Бэтменом настолько огромная, что, кажется, принадлежит отцу мальчика, который покупает своему сыну новую порцию билетов.

— Ну же, Дэниел! — подбадривает отец-пончик свою мини копию. — Ты размахнись хорошенько и бей ей прямо по животу.

— Отлично, — бормочу я себе под нос, — лучше достаньте пистолет и сразу выстрелите мне в голову.

Пока папа учит сына правильному размаху, я упираю руки по бокам и вглядываюсь в сторону Будки поцелуев, где большая очередь, но, к сожалению, отсюда мне ничего не видно.

Зато у моего аттракциона не такой большой ажиотаж, но я этому даже рада. Вот кому я точно не рада, так это наглому полудемону, который с улыбкой пробирается в мою сторону и, остановившись напротив, не скрывает смеха.

Держа в руке красный стакан с колой, Луи делает пару глотков через трубочку, пока оглядывает меня с головы до ног.

— Разве ты не говорила о том, что хочешь нормальный день?

— Даже не начинай сейчас, — качнув головой, выставляю вперёд указательный палец.

В этот момент малыш Дэниел готовится к очередному броску: перевернув бейсболку козырьком назад, он щурит глаза и, взглянув в мои, поднимает сжатую в кулак руку и, оттопырив большой палец, проводит им вдоль горла.

Не вынимая трубочки из губ, Луи смотрит на мальчика и удивлённо вскидывает брови, а затем переводит взгляд на меня.

— Я ошибался, Купер, я обожаю ярмарки.

Раскрываю губы, чтобы выругаться, но пухлая ручонка уже сжимает шарик, а затем выбрасывает его вперёд; уворачиваюсь, но на моём бедре всё-таки повисает зелёный мячик.

Сдаётся мне, что шарик прицепился не без помощи демонический магии. Стреляю гневным взглядом в сторону Томлинсона, но он лишь вскидывает ладонь вверх, как бы говоря: «я здесь ни при чём».

— Ещё, — не отрывая от меня взгляда, Дэниел раскрывает розовую ладошку в ожидании снаряда.

Следующие два удара я ловко уворачиваюсь и едва сдерживаю злобный смех.

— Девушка, — обращается ко мне мама Дэниела, — не могли бы вы чуть поддаться? У нашего сына на следующей неделе День рождения.

Хитро улыбнувшись, мальчик кивает, а затем показывает мне язык.

Маленький засранец!

— Вот на следующей неделе и поддамся, — отвечаю я с натянутой улыбкой

Теперь уже вся семья смотрит на меня так, будто я убила их любимую собаку, а затем выставила её чучело у себя на крыльце.

Томлинсон вообще улыбается так, будто это лучший вечер в его жизни.

— Ты сможешь, сынок, добей её.

Дэниел щурится, и, если честно, то я уже начинаю побаиваться.

Интересно, этот мальчик точно не демон?

Пончик глубоко вздыхает, а на выдохе из его лёгких вырывается громкий вопль, словно он замахнулся молотом, а не мешочком с крупой; не жалея себя, отскакиваю в сторону и врезаюсь в мягкую стенку, от которой меня отпружинивает назад.

Выкуси, маленький говнюк!

— Дай-ка я попробую, — отец закатывает рукава свитера и берёт мячик.

Мой порыв радости тут же улетучивается, перевожу взгляд на Луи и одними губами прошу: «Помоги мне».

Приподняв уголки губ, он качает головой и встаёт чуть ближе к семейству пухликов.

— Вы пробуйте попасть ей в голову, — советует парень, — думаю, что этот удар должен быть засчитан. Да и, если честно, ей не помешает пара лишних шариков в голове.

— Засчитывается только костюм! — пищу я, сжимая кулаки от злости. — По голове нельзя!

— Тут вроде, — Томлинсон оглядывается с невинным видом, — не написаны правила.

Я убью его!

Пока я пререкаюсь с Луи, в меня летит шарик, и брошен он с силой разозлившегося отца.

Пячусь назад и задерживаю дыхание в ожидании удара, но в сантиметре от моей груди мячик останавливается, застывая в воздухе, а затем мягко приземляется на пол.

Пухлое семейство бурно возмущается и уходит, жалуясь на то, что у нас установлены какие-то магниты и работают здесь одни аферисты, а я посылаю вопросительный взгляд полудемону, на что он с улыбкой пожимает плечами.

— Придурок.

— И это твоя благодарность?

Присев на мягкий прорезиненный пол, откидываюсь на спину. Смотрю в цветной потолок, но вид на яркие краски быстро закрывается наглым парнем со стаканом колы в руке.

— Только не говори ничего, — умоляюще прошу я.

К аттракциону подходят новые люди, и, приподнявшись на локтях, я тяжело вздыхаю.

— У нас перерыв, — говорит Луи, присаживаясь рядом со мной, — аттракцион сломан, у него депрессия.

Проводив людей взглядом, сажусь ровно и внимательно смотрю на парня.

— Что такое? — улыбнувшись, он пожимает плечами. — Думала, что не помогу? Только я могу издеваться над моей подопечной, остальным говнюкам нельзя.

Усмехнувшись, киваю.

— Что ж, тогда спасибо, наверное.

Господи, на меня охотятся демоны, а я трачу своё время на липучий комбинезон и шарики с крупой.

И какая, к чёрту, из меня избранная?

— Я знаю, — тихо говорю я, проводя пальцами по мягкому покрытию, — что ты обо мне думаешь.

— Я вообще не особо о тебе думаю, — согнув ноги в коленях, Луи опускает на них локти. — Скорее, мысли заняты только твоей безопасностью.

— На меня открыта охота, а вместо того, чтобы выслушать тебя, я бегаю по цветному кубу.

— Ты бегаешь по цветному кубу и охотишься за повседневными вещами, потому что пытаешься отрицать реальность магии и того, что произошло с тобой за последние сутки. Это нормально, Купер, — он протягивает мне стакан с колой, и я не отказываюсь. — Просто... Это действительно то, чем ты хочешь заниматься сейчас? Где-то здесь бегают твои друзья, сладкий парень болтается совсем рядом, а ты здесь занимаешься полной хернёй, которая тебе не нужна.

— Сладкому парню я не нравлюсь, — сделав пару глотков колы, возвращаю Томлинсону стакан.

— Конечно, потому ему вообще не нравятся девочки.

— Ну хватит уже, — издав смешок, пихаю его плечом.

Опустив взгляд, полудемон внимательно изучает мой костюм липучки и, прикусив губу, качает головой.

— Хочешь узнать, что я думаю о твоём комбинезоне?

— Нет, совсем нет.

— Точно?

— Не надо, лучше не говори ничего.

— Как скажешь.

У палатки с хот-догами замечаю семью, которая только что жаловалась на магниты и аферистов, а теперь плотно перекусывает, с недовольством поглядывая в нашу сторону.

— Может, — говорю я, глядя на пухлого Дэниела, — стоило отдать ему суперприз в виде енота?

— Для чего, чтобы он съел его на завтрак?

— Боже, — рассмеявшись, качаю головой, — ты такой злой, Томлинсон.

— Знаешь, я вполне мог бы выиграть этого енота.

— О, не сомневаюсь, — откинувшись на спину, снова смотрю в цветной потолок, — с твоими демоническими штучками это будет легко.

— Думаешь, что я не умею бросать мячики? Ты такая неповоротливая, что я попаду в тебя с закрытыми глазами.

Приподнявшись на локтях, вскидываю брови.

— Если попадёшь с первого раза, то я отдам тебе енота.

— Если я попаду с первого раза, можешь забрать себе этого грёбаного енота, — глядя в сторону, Луи пихает меня локтем. — Смотри, твой сладкий начальник идёт сюда.

Поворачиваю голову и когда вижу Эшли, то тут же начинаю дергаться в попытке подняться, но создаю лишь ненужное шуршание липучки.

— Перестань называть его сладким, — недовольно бормочу я и, упираясь ладонью на плечо Томлинсона, поднимаюсь на ноги. — Эшли не гей.

— Да у него это чуть ли не на лбу написано.

— Знаешь, — упираю руки по бокам, — я готова поспорить на то, что он не гей, потому что у меня есть внутренний гей-радар.

— И на что будем спорить?

— Эм, — прикусив губу, оглядываюсь по сторонам, — на енота?

— Боже, — присвистнув, Томлинсон вскидывает ладони вверх, — вот это ставка, как бы не проиграть.

— Заткнись, ты готов облажаться или нет?

— Прощайся с енотом, Купер, потому что в том, что касается споров, я как Гитлер или как отец несовершеннолетней дочери.

— В смысле?

— В смысле, — улыбнувшись, парень отставляет стакан и поднимается на ноги, — никто не может быть правее меня.

Он говорит так уверенно, что я уже сама потихоньку начинаю верить в его слова, но как только я вижу улыбку Эшли, то сразу отбрасываю все сомнения в сторону.

— Ну, как идут дела? — Миллер подходит ближе и, держа папку в руках, косится в сторону Луи. — Если устала, то можешь взять перерыв.

Я боюсь, что Томлинсон сейчас ляпнет вопрос про ориентацию напрямую, но он лишь молчит, загадочно улыбаясь.

— Если честно, то я бы не отказалась поменять аттракцион...

— Твой друг передумал насчёт Будки поцелуев, — перебивает он, — или просто пришёл поддержать тебя?

— Друга зовут Луи, — глядя в глаза Миллера, полудемон подаётся вперёд, чтобы пожать руку, и это рукопожатие длится на пару секунд дольше положенного. — И он специально пришёл сюда, чтобы ещё раз увидеть одного человека.

Матерь божья, только не полудемонический гейский флирт!

— Эм, правда? — опустив взгляд в папку, Эшли пробегается по ней ручкой. — И как успехи, нашёл?

— Ага, — спрятав ладони в карманы куртки, Луи чуть склоняет голову на бок, продолжая держать на губах эту загадочную улыбку. — Буквально пару секунд назад.

И когда Эшли поднимает взгляд, Томлинсон просто берёт и нагло облизывает свои губы, походя на самого красивого соблазнителя в мире.

Чёрт возьми, если бы кто-то заснял это крошечное действие на камеру, то эта короткометражка взяла бы «Оскар» за самую красивую и сексуальную сцену в мире.

Глубоко вдохнув, я глупо моргаю, а затем борюсь с желанием сбить полудемона с ног и укатить подальше отсюда.

— Мне пора, — Миллер поспешно пятится назад, чирикая ручкой в папке. — Ещё много работы сегодня.

— Эшли, — шагнув вперёд, прикладываю ладонь к груди, — прости за это недоразумение, мой друг просто...

— Если твой друг, — он мельком смотрит на Луи, а затем снова в папку, — вдруг передумает насчёт работы в Будке поцелуев, то пусть позвонит.

Эшли резко отрывает клочок бумаги и, сложив вдвое, протягивает его мне, а затем быстро уходит.

Смотрю ему вслед несколько долгих секунд, а в это время крошечный клочок бумаги буквально прожигает подушечки моих пальцев.

— Если оглянется, — тихо говорит Луи, глядя на удаляющегося Миллера, — то не просто запал на меня, а теперь уже весь вечер не сможет думать ни о чём кроме меня.

Глядя в затылок Эшли, мысленно умоляю его не поворачиваться; ещё несколько шагов, и он скроется, но тут он оглядывается и смотрит, но не на меня...

Медленно перевожу взгляд на Томлинсона, его губы дрожат от желания рассмеяться, впрочем, я и сама едва ли сдерживаюсь от глупого смеха.

— Ты больной.

Луи сдаётся, и с его губ (которые он только что соблазнительно облизывал, пытаясь склеить любовь всей моей жизни) слетает смех. Не выдержав, я тоже начинаю смеяться.

— Открывай записку, Купер.

— Нет. Ни за что!

— Твой парень адресовал эту записку мне, так что открывай.

Опустив взгляд, медленно разворачиваю бумажку, где написан номер телефона, а под ним:

«Заканчиваю в десять. Эшли».

— Кажется, — стоя за моей спиной, Луи склоняется ближе, и меня снова окутывает приятный аромат парфюма, — твоему принцу определённо нравятся принцы.

— Ты отбил у меня парня, — скомкав бумажку, отбрасываю её в сторону, — грёбаный демон.

— Да ладно тебе, Купер, — он опускает ладони на мои плечи, — найду я тебе классного парня в магическом мире.

Обернувшись, вскидываю брови.

— Правда?

— Конечно, — он пожимает плечами, — есть пара знакомых троллей.

— Всё, заткнись и никогда не продолжай.

Остаток вечера Эшли слишком часто появляется в поле моего зрения, видимо, чтобы лишний раз тайком взглянуть на Луи.

Томлинсон продолжает наслаждаться представлением и, назло мне, подмигивает Миллеру, на что тот краснеет так же, как и я сама перед Эшли. Сегодня не вечер, а круговорот безответных симпатий.

***

Постепенно городская площадь пустеет, свет в палатках и на аттракционах гаснет один за другим, а рабочие потихоньку начинают разбирать технику, гремя железками.

С радостью скинув себя костюм липучки, хватаю рюкзак и куртку и выхожу из шатра, где шумят оставшиеся волонтёры.

Остановившись посреди пустующей площади, смотрю на горящую карусель, которая больше не крутится.

Здесь Эшли целовался с Роксаной Эвиган, а теперь он оставляет свой номер Луи.

Что за несправедливость?

— Я знаю парочку тёмных ведьм, — раздаётся хриплый голос сзади, — они могут пошаманить и сделать тебя парнем, тогда точно завалишь своего принца.

Усмехнувшись, покачиваю головой, но не оборачиваюсь, продолжая смотреть на блестящих лакированных лошадей.

— А они могут пошаманить и сделать тебя немым слугой?

— Вряд ли, — отзывается парень, останавливаясь рядом, — я слишком нравлюсь тёмным ведьмочкам. Ну и, как оказалось, нудным мальчикам с ярмарок я тоже по душе.

Повернув голову, вижу красивое лицо Томлинсона, в голубых глазах отражаются горящие огни карусели, а на губах играет лёгкая улыбка, которая придаёт этому парню плюс сто очков дерзости.

Думаю, что даже если бы Эшли Миллер был истинным натуралом, то, взглянув на Луи, он обязательно бы передумал.

Внезапно полудемон хмурит брови, а улыбка исчезает, и я уже знаю, что это суровое выражение на лице парня несёт за собой плохие новости.

— Марни, — тихо зовёт он, беря меня за руку, — пора сваливать. Быстро.

Свет карусели резко затухает, как и огни колеса обозрения. Становится темно, и пока глаза привыкают к тусклому свету, я вижу светлые пятна, которые всплывают и тут же исчезают.

— Демоны? — спрашиваю я, пока Томлинсон тащит меня вперёд.

— Не совсем, — по тому, как он напрягает скулы, я понимаю, что всё несколько хуже, чем я думала.

Из-за одного из шатров появляется несколько тёмных фигур, и Луи резко сворачивает к аллее, вдоль которой выстроились деревья и уже закрывшиеся киоски.

Под моими ногами громко шуршит гравий, а вот парень передвигается бесшумно, и я в очередной раз убеждаюсь в том, что он не зря именуется тенью.

Сзади доносятся шаги, впрочем как и сбоку.

Мы вновь сворачиваем, оказавшись в детской зоне среди пластиковых горок и цветного паровоза, стоящего на рельсах.

Крепче сжимаю тёплую ладонь, когда вдалеке слышится клоунский смех, и эта детская обстановка становится по-настоящему жуткой.

— Когда я скажу тебе бежать, — тихо говорит Луи, пока мы обходим огромный бассейн, который вместо воды наполнен цветными мягкими кубиками, — беги со всех ног к машине и едь домой, на квартире стоит защита, так что туда они не зайдут.

— А как же ты?

— Обо мне не парься, — он отмахивается, — как только ты уйдёшь, мы дождёмся Эшли Миллера и устроим здесь одну большую гейскую оргию.

Словно из ниоткуда перед нами появляются четыре фигуры, все они одеты в тёмную одежду, в полумраке не видно лиц, но зато слышен шёпот.

Незнакомцы шевелят губами и синхронно бубнят что-то непонятное, разнося вокруг шипящий звук, похожий на шелест листьев на ветру.

Что бы они там не говорили, будь это страшное заклятие или состав чипсов с сыром, звучит жутко.

— Грёбаные обмороки, — бормочет Томлинсон.

— Обмороки? — обернувшись, замечаю ещё несколько фигур, среди которых есть и клоун.

Самый настоящий, мать его, клоун.

— Это не демоны, — поясняет парень, заводя меня за свою спину. — Люди.

— Они под гипнозом?

— Вроде того, поэтому, к сожалению, мне нельзя их убивать.

— Ладно, — опускаю ладонь на его плечо, — если ты убьёшь одного обычного клоуна-убийцу под гипнозом, обещаю, что никому не расскажу, потому что он охренеть как жутко выглядит.

Усмехнувшись, Томлинсон выпускает мою ладонь.

— Уходи, — тихо говорит он, не оборачиваясь.

— Но...

— Беги, Марни.

Качая головой, делаю неуверенный шаг назад, а затем ещё один, но не могу найти в себе сил побежать. В смысле, я хочу этого, но Луи вряд ли попал бы в эту ситуацию, если бы я не шаталась по ярмарке в поисках нормальности.

Вдруг один из парней в тёмном достаёт что-то из кармана, и я вижу отражение металлического отблеска.

Револьвер.

Следом за этим Брюсом Уиллисом остальная банда также достаёт оружие, направляя прямо на нас. Их движения синхронные и механические, словно они роботы, а не живые люди.

Проходит секунда, прежде чем я слышу звук, который прежде слышала только в кино, когда уйма крутых гангстеров стреляют в нечестных копов.

Широко раскрыв глаза, смотрю на ряд серебряных пуль, застывших прямо перед нами. Их так много, что они напоминают мне бусины, которые только что сорвали с ожерелья.

Воздух, разрезанный пулями, также застыл, покрывшись рябью и полупрозрачной дымкой.

Конусообразные наконечники тянутся вперёд, подобно острым когтям, но вонзится в наши тела им мешает стена, сотканная из замороженного времени, но эта стена не простоит долго, потому что я совершенно не знаю, как работает моя сила, а инструкции к ней не прилагается.

Прошла всего доля секунды, а моя грудная клетка тяжело вздымается и поднимается так, будто я пробежала многокилометровый марафон, во рту пересохло, а кровь в ушах стучит так громко, словно пытается перекричать прогремевший от выстрелов шум.

Томлинсон оборачивается и смотрит на меня, вскинув брови, напоминая строгого преподавателя.

Ну вот, даже сейчас, когда мы находимся между молотом и наковальней, он найдёт время, чтобы высказать своё недовольство тем, что я всё ещё стою здесь.

— Я же сказала, — пожимаю плечами, — что мы играем в одной команде.

Усмехнувшись, парень кивает.

— Я ошибался, — прикусив губу, он переводит взгляд на застывшие перед нами пули, — с тобой будет больше проблем, чем я думал.

Луи взмахивает рукой, и пули отлетают в сторону, исчезая в тени деревьев, будто их никогда и не было.

Долго моя заморозка не действует, и тёмные фигуры медленно приходят в движение.

Томлинсон вновь взмахивает рукой, и груда кубиков из бассейна поднимается вверх, словно их засасывают огромным пылесосом, а затем мягкие кубы разноцветной волной летят на врага и резко разлетаются в стороны, как капли воды из распылителя, снося противника с ног.

Я бы сказала нашему полудемону, насколько красиво это смотрится, будь у нас время.

Схватив за руку, Луи подталкивает меня вперёд. Мне не нужно объяснять, что пришла пора сматываться.

Прыгая через кусты, царапаю лицо и руки, волосы цепляются о ветки, но меня это ничуть не тормозит. Лёгкие и мышцы горят от напряжения, Томлинсон бежит сзади, и я точно знаю, что он бегает гораздо быстрее, но ему приходится прикрывать меня своей спиной.

Слышу несколько выстрелов и взвизгиваю, вжимая голову в плечи.

— Давай же, Купер, быстрее, — раздаётся голос сзади. — Представь, что твой принц стал натуралом и позвал тебя к себе.

— Может, — бормочу я сквозь сжатые зубы, изо всех сил стараясь бежать ещё быстрее, — на сегодня уже достаточно гейских шуток?

Подбегая к машине, снимаю рюкзак и на ходу пытаюсь достать ключи. Пальцы трясутся и не слушаются, но каким-то чудом я нахожу заветную связку.

Завожу двигатель, подгоняя себя вслух, и, когда машина с визгом срывается с места, я наконец-то с облегчением выдыхаю.

— Твой магический мир совсем охренел! — тяжело дыша, посматриваю в зеркало, чтобы убедиться в том, что за нами никто не гонится. — Нападают на людей людьми, так ещё и из оружия, созданного теми же людьми! Могли бы выдать им волшебные палочки или что там у вас сейчас модно.

— Дело в пулях и чёрной магии.

Шумно выдохнув, Луи откидывается на сиденье, а затем взмахивает пальцами, и лента ремня безопасности волшебным образом сама пристёгивает меня.

— На них вырезаны специальные метки, убивающие демонов, оборотней и остальных. Когда пуля попадает в цель, то она раскрывается, как зонт с кривыми острыми зазубринами, поэтому её тяжело извлечь. А благодаря магическим меткам, пуля действует подобно яду в крови.

Парень убирает со лба влажную чёлку и прикрывает веки, а я замечаю, как побледнело его лицо.

— Луи? — обеспокоенно зову я. — Ты в порядке?

— Да, просто едь уже быстрее, Купер.

— Ты ранен?

— Нет.

— Луи.

— Нет.

— Луи?

— Если я скажу «да», ты перестанешь доставать меня?

— Чёрт возьми! — стиснув зубы, давлю на педаль газа, игнорируя красный сигнал светофора. — Куда именно?

— В спину, между лопаток. Я её вряд ли достану сам, поэтому вытаскивать придётся тебе.

— О мой Бог, — поворачиваю руль, заворачивая в сторону дома. — У меня из врачебных навыков только просмотр «Анатомии страсти»! А нет варианта переместиться к какому-нибудь сверхъестественному врачу?

— Ещё один подобный вопрос, и я выйду из машины прямо на ходу.

Резко торможу возле дома, отчего парень морщится. Он с кряхтением вылезает из машины, и я замечаю на его спине тёмное пятно, расползающееся по джинсовой ткани куртки.

Взбегаю по бетонным ступеням, чтобы открыть дверь, и меня пугает то, как язвительный полудемон становится всё бледнее и бледнее с каждой секундой.

Луи упирается рукой на перила и, напрягая скулы поднимается по лестнице, его лоб покрылся испариной, а губы теряют цвет.

Со стороны можно подумать, что он жутко пьян, потому что парень пошатывается, а взгляд голубых глаз совершенно расфокусирован.

Эта чёртова хрень действительно действует как яд.

Подбегаю к Томлинсону, чтобы помочь подняться, на что он усмехнувшись, отстраняется.

— Не суетись так, Купер, всё в порядке. Зайди уже в квартиру, чтобы мне было спокойнее.

— Заткнись, ты сейчас выглядишь как айфон с одним процентом заряда, а я чувствую себя как полностью заряженный андроид, поэтому могу и врезать тебе.

Несмотря на протесты, закидываю его руку на свои плечи и помогаю подняться на второй этаж.

Кажется, у Луи совсем не осталось сил, потому что спустя пару ступеней он больше не препирается и даже не язвит, а это уже плохой знак.

Бросив рюкзак на пол, включаю свет. В квартире тишина, а это значит, что Пэни ещё не вернулась со свидания с Томми. Не знаю, к лучшему это или нет.

— Боже, — бормочу я, когда Луи закрывает за собой дверь и прикасается к ней лбом. — Только не умирай.

— Единственное, что может меня у***ь — это твоя болтовня, — усмехнувшись, он поворачивается и качает головой. — Я не так уж плохо себя чувствую, как это может показаться. Это всё метки на пуле, ненавижу эти грёбаные ведьминские штучки.

— Ладно, — судорожно выдохнув, заправляю волосы за уши, — скажи мне, что и как нужно делать.

— Так, сейчас, — крепко зажмурившись, Луи трёт пальцами переносицу, а затем снимает куртку и бросает её на пол.

Тяжело сглотнув, парень поднимает веки, но они тут же медленно опускаются.

— Ты же сейчас отключишься, — взволнованно говорю я.

Шагаю вперёд, чтобы помочь, но Луи останавливает меня жестом.

— Я же сказал, что в полном порядке.

Смотрю на багровое пятно крови на светлой джинсовке, лежащей на полу, а затем опускаю взгляд на свои руки и замечаю на пальцах размазанные багряные следы.

Боже, мои руки никогда не делали ничего полезного, как я смогу извлечь магическую пулю?

— В общем, нет никаких особых инструкций, просто постарайся её вытащить, ладно?

Раздаётся глухой звук, и, испуганно ахнув, я прижимаю ладонь к губам, когда вижу полудемона, который без сознания лежит на боку посреди коридора.

Вот же чёрт.