Пока Калинин наступал на меня и пыхтел недовольно, играя желваками, чему я напрасно не придал значения, в рядах моих оккупантов началось заметное оживление. Юрий Георгиевич о чём-то шептался с Марьей Тимофеевной, при этом поглядывая на меня заговорщически.
— Больше двух говорят вслух, — пошутил я, за что сразу же поплатился.
— Почему тебе названивает какая-то психиатр? — разгневанно хором спросила парочка, спевшаяся меж собой. — Ты опасен для общества?
— Не какая-то, а какой-то психиатр. — пробурчал я. — И, уважаемые, у меня назрел тот же вопрос, что и у вас. Не замечал как-то за собой проблем с психикой, хотя после ваших нападок мне, пожалуй, стоит пройти психиатрическое освидетельствование. — хохотнул я и не успел открыть сообщение от Лейлы с информацией о некоей Изольде Гурьяновой,
