Моя тропинка к счастью

Злая девчонка

Погода в Аргете была в основном дождливой и пасмурной. Летом, правда, выдавались погожие солнечные дни, тогда-то и можно было пощеголять в красном шерстяном платье без кофты и любимых туфельках. Я наслаждалась стуком своих каблучков о мостовую, это придавало мне взрослости. Еще моей гордостью были длинные волосы, которые бабушка иногда позволяла не заплетать. Так я больше походила на принцессу, и мне тогда, казалось, что прохожие все время смотрят на меня.

 – Бабушка, а почему люди смотрят на меня? Это потому что я красивая и у меня длинные волосы?

Бабушка засмеялась.

– Волосы и, правда, у тебя длинные, чем немногие могут похвастаться, но люди всегда смотрят на детей.

Меня не очень вдохновил ответ бабушки, и я все же склонялась к мнению, что я похожа на принцессу и красивая. 

– Бабушка, а почему всегда нельзя ходить с распущенными волосами? Ведь, когда их заплетаешь, то не видно насколько они длинные?

– Вот, именно потому, что они у тебя длинные. Волосы очень путаются и их сложно расчесывать, вот мы их и заплетаем в косы.

Я сразу же вспомнила, как довольно частые зубцы обыкновенной расчески, проходя по всей длине волос, упирались в запутанные кончики, отчего возникало тянущее, неприятное ощущение у корней. От подобных воспоминаний меня передернуло и сразу же отпало желание интересоваться чем-либо еще.

Прогулки были для меня праздником, но это не бывало прямо уж очень-то часто. В основном это совмещалось с походом в магазин, на рынок или на почту. И то, если позволяла погода. Лето было коротким, и погожие дни быстро заканчивались. Чаще всего мне приходилось сидеть дома и ждать бабушку, занимая себя играми и тем, что я смотрела в окно, ожидая издалека приметить знакомый силуэт, отчего снова обострялось чувство одиночества и некчемности. Ждать же я начинала еще тогда, когда бабушка еще не успела уйти. Но, видимо, моя логика подсказывала, что чем раньше я начну, тем раньше бабушка вернется.

Когда же наступала зима, я и вовсе не выходила из квартиры, и это было грустно. Развлечений у меня было немного. Я успевала наиграться всем, что у меня было несколько раз, посмотреть телевизор, хотя там все равно не часто показывали передачи для детей или мультики. Даже смотреть в окно быстро наскучивало. И тогда я хвостом бродила за бабушкой, изрядно ей докучая. В свободное время бабушка читала мне. Больше всего мне запомнился карельский эпос. Меня забавляли имена и названия, что были непривычны на слух, и я смеялась, чем вызывала недоумение.

– Чего ты смеешься?

Интересовалась у меня бабушка, потому что не понимала причины моего заливистого смеха, ведь ничего настолько веселого или смешного не происходило.

– Ой, какое странное и смешное имя Вяйнемяйнен, почему оно такое?

– Потому что это имя на другом языке, это же карельская легенда.

– Но ты же тоже родилась в Карелии, и тебя зовут бабушка Леля.

Не унималась я, ведь все, что выходило за рамки моего понимания, сразу же подвергалось сомнению. Бабушка, лишь махнула рукой и продолжила чтение дальше. Чем больше я слушала, тем больше меня захватывали тамошние события. Особенно в мое детское сознание врезалось описание угрюмой страны Похьелы, где все изо льда и снега, и где живут ужасные великаны, «в ледяных своих перчатках, в ледяных своих сапожках, в ледяной высокой шапке...».

Иногда зимой, когда на улице были морозы и дул шквалистый ветер, мое воображение представляло, что все вокруг превращается в ледяную Похьелу, и тепло никогда не настанет. Такие дни, бывало, затягивались надолго. Даже бабушка в такую погоду выходила из дома лишь по необходимости.

Вот и сегодня на улице был сильный мороз и дул сильный ветер, но бабушка собиралась пойти в универсам. Я же, замаявшись торчать в четырех, стенах, стала канючить и проситься вместе с ней. Бабушка начинала злиться.

– Ты помнишь, как было в прошлый раз? Я тебя одела, а ты только вышла из подъезда и сразу сказала, что передумала идти? Пришлось вместе с тобой тащиться аж на седьмой этаж!

Я торжественно пообещала, что в этот раз так не поступлю, и была полна решимости, тем более моя душа требовала приключений, а это было способом вырваться из надоевшей квартиры на волю. Бабушка нарядила меня в двое штанов поверх колгот, в три кофты и шубу. Рот был закрыт теплым шарфом, на голове меховая шапка, завязывающаяся под подбородком, так что из незащищенного тела были лишь глаза. С трудом нацепив валенки, потому что в таком убранстве было сложно сгибаться, я приготовилась выходить, но бабушка решила поверх шапки повязать пуховый платок, так что я еще больше стала походить на неваляшку. Я не противилась процессу, ведь на кону стояло приключение. И, если уж старый Вяйнемяйнен пережил холода Похьелы, то я и подавно справлюсь.

 И в этот раз я радостно шла в большой универсам, несмотря на обжигающий и сбивающий с ног ветер. Магазин был в десяти минутах ходьбы от нашего дома, но из-за погоды казалось, что мы с бабушкой шли полдня. Зато внутри было светло и уютно, здесь казалось, что никакой непогоды за окнами нет. Пока бабушка пошла за покупками я была предоставлена сама себе и развлекалась.

Магазин был большим с белым кафельным полом, настолько гладким и скользким, что на нем можно было кататься, особенно в валенках без калош, но за это сильно ругали, поэтому этот вариант был отметен сразу. Кроме этой забавы была еще одна, как мне казалось, изобретенная мною. Как и во всех универсамах советского периода в этом были большие окна, буквально от потолка и почти до самого пола. Под окнами проходила длинная квадратная труба парового отопления с отдушинами, накрытыми металлической частой решеткой. Эти отдушины располагались через равные промежутки длиной, примерно, в метр – полтора. Так вот, целью забавы было успеть посидеть на всех решетках, пока бабушка совершает покупки. Это было здорово, за это никто не ругал, да и из трубы шел теплый воздух, что в такую погоду было особенно приятным.

Ожидая, пока бабушка стоит в очереди в кассу, я самозабвенно предалась любимому занятию. Вдруг я заметила, что от входа в мою сторону идет другая девочка. Я не ожидала конкуренции, и была до последнего убеждена, что девочка идет не ко мне, пока она приблизилась ко мне вплотную и сказала:

– Здесь я сижу.

Заявила девчонка. Я удивилась и возразила.

– Нет, это мое место, и вообще это я придумала, так что сядь рядом.

 Девочка, поджав губы, села на соседнюю решетку.

  – А тебе сколько лет?

Спросила девочка, которая мне все меньше и меньше нравилась.

– Три с половиной.

Ответила я.

– Ха-ха, а мне пять, малявка. Вон моя мама стоит, а ты с кем пришла?

–  С бабушкой.

– Фу! У тебя даже мамы нет! Да ты никому не нужна!

Зло смеясь, сказала девочка. В тот момент мне очень хотелось ее ударить, но девочка была старше и крупнее меня, кроме всего прочего, я знала, что драться не хорошо и еще больше боялась получить сдачи. По спине пробежал неприятный холодок. Я вскочила со своего места и подошла к бабушке, взяв ее за руку.

– Ха, место сгорело, пожарников нет!

Веселилась девчонка, крича мне вслед, тут же заняв мое место. Бабушка же удивилась моему порыву, потому что обычно я нехотя встаю с насиженного места.

По дороге домой я все время молчала, еле сдерживая слезы, чувствуя себя подавлено. Мне было больно и обидно, тем более, что эта противная девчонка в магазине подтвердила мои опасения.

Придя домой, я все так же молчала, чем очень удивила бабушку.

–  Ты чегой-то молчаливая такая и носом шмыгаешь? На тебя не похоже, обычно щебечешь без умолку. Не заболела ли?

–  Нет.

И я снова всхлипнула.

–  Рассказывай, давай, что стряслось?

Настояла бабушка. И мне пришлось со слезами на глазах рассказать про эту мерзкую девчонку, и про то, что она сказала, что у меня нет родителей, раз я с бабушкой пришла в магазин, и что я, малявка такая, больше некому не нужна!

Бабушка долго смеялась после моего печального повествования, отчего мне стало еще обиднее.

– Вот, даже ты смеешься надо мной, значит, все правда!

Не унималась я, распаляясь и рыдая все громче.

– Да не над тобой я смеюсь, глупенькая.

В это время раздался звонок телефона. Бабушка поспешила ответить.

– Алло, а привет, Лилечка! Да вот, мы только что из магазина вернулись, сидит, рыдает. Чего рыдает? Какая-то девчонка в магазине сказала ей, что раз она пришла с бабушкой, значит, у нее нет мамы.

Я навострила уши, прекратив на время свои переживания. Бабушка кому-то рассказывала по телефону про мое горе, и они опять смеялись. Это было вероломством! Я так злилась, что аж перестала плакать.

–  Да, сейчас, дам ей трубку.

Сказала бабушка кому-то на том конце провода.

–  Иди сюда.

Обратилась ко мне бабушка. Я поднялась и послушно подошла к телефону.

–  Вот, прижми трубку к уху.

Я сделала, что мне велели.

–  Ну, чего молчишь, скажи что-нибудь в трубку.

Подражая бабушке, я тоже сказала в трубку

–  Алло…

 Больше я ничего не произнесла, а только слушала. Я не знала, что сказать, боялась поверить, что говорю с мамой, чтобы это не оказалось сном или неправдой. Мама сказала, что любит меня и скучает, и что папа скоро за мной приедет и заберет в Фирион.

Мои глаза просохли, и я была почти счастлива. Сомнения, хоть и не совсем покинули меня, зато появилась уверенность и надежда. Этой ночью я засыпала с улыбкой.