Опустошённый

Девятая глава

Я встаю с резким глухим вскриком, втягивая в лёгкие как можно больше воздуха. По телу струится неприятный холод, а глаза пытаются отчаянно привыкнуть к темноте. Сердце ускорило свой ритм в раза три быстрее, чем ему положено.

Опять этот сон. Я и предположить не могла, что он может повториться, причём избавляя себя от малейших изменений. Мне страшно.

Темнота вокруг меня только больше пугает меня, и я отчаянно пытаюсь найти рукой в воздухе ночник на тумбочке, но все никак не могу нащупать его. Из-за суеты и скорейшего желания осветить комнату хоть чем-то, действия моих рук становятся хаотичными, что только усугубляет ситуацию. На пол стремительно падают маленькие статуэтки, журналы и рамки с фотографиями.

Воздух из моих лёгких вновь внезапно исчезает, дышать становится сложно и нечем, а шею будто окутывает тугая колючая проволока, впиваясь своими шипами всё глубже и глубже в кожу. Я хочу кричать от безысходности.

Надо успокоиться и постараться вдохнуть.

Я прижимаю руки к телу, закрываю глаза и медленно втягиваю в себя сжатый горячий воздух в комнате. Как только кислород вновь поступает к мозгу, я вновь тянусь рукой к ночнику и наконец-то включаю его.

Комната сразу же погружается в неприятный жёлтый свет, который раздражает глаза.

Взгляд мой устремляется на стену, где висят часы и которые показывают, что время близится только к часу ночи.

Я опускаю взор на пол, что усеян мелкими вещами с тумбочки, которые я сбросила, пока пыталась включить свет. Удивительно, что на этот грохот не прибежала мама.

Подняв с пола одеяло и подушки, я бросаю их комом обратно на кровать и быстро иду к окну, опасаясь, что земля под моими ногами так же резко пропадёт, как и во сне. Я открываю окно и впускаю в помещение свежий, немного морозный воздух. На улице опять идёт дождь и сейчас я только рада этому. Мелодия стука капель о растения, землю и подоконник успокаивает меня.

Вернувшись в постель, я не выключаю свет и не пытаюсь опять уснуть. Сейчас отчётливо ясно, что мне не удастся.

Перед глазами все ещё мелькают картинки сновидения, и меня бросает то в холод, то в жар.

Я снова была на том ромашковом поле, которое слишком быстро сменилось на густой тёмный лес, с живущими в нем воронами. И голос... Тот же голос, который утверждал, что я в его власти. Такой же грубый, чёрствый и жестокий, но, к сожалению, уже знакомый мне.

Больше всего я боялась, что этот сон повторится, и это случилось.

Холодный ночной воздух уже полностью завладел комнатой, но я не спешу закрыть окно. Лучше чувствовать холод, чем этот дикий ужас.

Внезапно мне начинает казаться, будто стены сближаются друг с другом, а потолок стремится к полу.

Нет-нет-нет! Это всё не по-настоящему, это галлюцинации. Этого нет. Так не бывает.

Стены спешат зажать меня между собой. Я крепко закрываю глаза и жду, когда это случится, но ничего не происходит. Открыв один глаз, я с облегчением обнаруживаю,что всё осталось на своих местах. Кажется, я медленно, но уверенно схожу с ума.

Я не могу больше здесь находится. Стены, в прямом смысле слова, давят на меня. Мне срочно надо на свежий воздух, в открытое пространство, где я буду в безопасности. Я буду в безопасности только...

Резко встав, я хватаю с полки в шкафу джинсы и розовый свитер, также стремительно надевая их на себя. Главное — это не разбудить маму, она не должна меня видеть.

Во-первых, она, конечно, никуда меня не отпустит ночью. Во-вторых, женщина обязательно потребует, чтобы я рассказала ей всю правду, а завтра утром потащит меня к психологу. Я вернусь прежде, чем встанет солнце. Мне нужен хотя бы один час.

Я тихо выхожу из своей комнаты, освещая себе путь по до лестницы фонариком на телефоне. Возле спальни мамы, я выключаю его, чтобы через щель между дверью и полом не просочился свет.

Снимаю с вешалки дождевик и надеваю ботинки, вглядываясь в темноту и беззвучно молясь о том, чтобы из неё не показались вороны из сна.

Я надеваю капюшон и выхожу из дома, тихо закрыв за собой дверь. Как только я оказываюсь на улице, мне сразу же становится легче.

Фонари освещают мне путь, а ливень сменился на лёгкий, почти неощутимый дождик. Я решаю воспользоваться этим шансом и немного прогуляться.

Миновав свой двор, я сворачиваю в сторону парка, где мы с Крисом обычно встречаемся перед школой. Сейчас бы отдала всё на свете, лишь бы поговорить с лучшим другом о моём сне. Он бы, наверное, улыбнулся, крепко обнял бы меня и сказал, что это всего лишь плод моего воображения, который не навредит мне.

Я снимаю капюшон и позволяю мелким каплям падать мне на лицо, чтобы немного остыть. Проснувшись, я чувствовала в теле холод, будто всё внутри меня покрылось толстым слоем льда и наполнилось снегом. А сейчас же ощущаю неимоверный жар, который стремительно разливается по венам, покалывает кожу и заполняет собой каждый атом моего тела.

Парк встречает меня глухой тишиной и тусклым светом фонарей. Сложно представить, что днём здесь полным полно людей. Сейчас пустуют скамейки, велодорожные и пешеходные дорожки, палатки закрыты, нет фургона с самым вкусным в мире мороженым, и фонтан прекратил своё шоу, которое так забавляет посетителей с восьми утра и до десяти вечера.

Я медленно иду сквозь парк, наслаждаясь спокойной атмосферой. Непривычно видеть сквер в таком свете.

Как только я выхожу за пределы парка и, тем самым, за пределы нашего небольшого квартала, моему взору открывается город во всей своей красе.

Вывески магазинов ярко пылают разнообразными цветами, дороги почти отдыхают от вечного гула машин, улицы пустуют от пешеходов.

Я сразу же замечаю прилавок булочной миссис Коупри, где всегда самая свежая и вкусная выпечка. Я и Крис любим бывать здесь в зимнее время, когда и без того уютное кафе украшено декорациями к Рождеству — нашему любимому празднику.

Нам нравится сидеть за столиком у окна, с чашкой горячего шоколада и есть свежую, только что выпеченную булочку с корицей, наблюдая за прохожими.

Помимо аромата свежей выпечки, в кафе всегда пахнет лавандой.

Крис спрашивал иногда, откуда этот запах, но миссис Коупри всегда загадочно улыбалась и не отвечала на поставленный вопрос.

Я прохожу мимо кафе и заглядываю вовнутрь, узнавая знакомую обстановку. Надо будет сходить сюда в ближайшее время.

Завернув за угол здания, передо мной открывается незнакомая мне улица, и я удивляюсь тому, какая здесь непроглядная темнота. Если же всё это время меня сопровождали фонари, то здесь нет ни одного.

Я решаю, что здесь делать мне нечего и лучше вернуться туда, где есть свет, но не успеваю я полностью принять это решение, как позади меня раздаётся отклик.

— Эй, малышка, — зовет меня кто-то пьяным голосом.

Черт, сейчас только не хватало угодить в такую ситуацию. Я не могу сейчас позволить себе развернуться в ту сторону, откуда пришла, потому что именно оттуда ко мне стремительно приближается незнакомец.

Я тяжело вздыхаю, стараясь сохранить спокойствие и не впасть в панику.

— Кенни, иди сюда, — рядом со мной появляется ещё один мужчина, лицо которого я не могу разглядеть, — рыбка забралась в сети.

Я поворачиваюсь в сторону чёрной улицы и начинаю идти быстрее, медленно переходя на бег.

— Куколка, куда ты так спешишь? — со злобной усмешкой интересуется первый голос, находясь от меня не более, чем в семи метрах.

Я сворачиваю за угол жилого многоэтажного дома, надеясь таким образом оторваться от мужчин. Ночная мгла не позволяет мне увидеть что-то дальше расстояния вытянутой руки.

- Быстро за ней, - командует другой.

Мое незнание собственного города, сейчас играет вовсе не в мою пользу.

И зачем я только пошла сюда? Могла ведь насладиться умеренной прогулкой в центре города.

Я забегаю за еще один угол, который приветствует меня тупиком. Черт!

В кармане нащупываю телефон и несколько долларов, чтобы отдать их этим пьяницам, лишь бы меня не трогали.

Шаги слышатся все ближе и ближе, и уже через мгновение я оказываюсь зажатой между кирпичной стеной и двумя мужчинами, которые преобладают надо мной в весе.

— Попалась, — шепчет один из них, прижимая меня своим телом к холодной постройке.

Я задерживаю дыхание, чтобы не ощущать ужасный запах алкоголя и гнили, который исходит от него. Ужас сковывает меня, я не могу пошевелиться.

— Патрик, ты ведь здесь не один, — напоминает другой.

— Кенни, — передразнивает его друг, переключив свое внимание, пока я беззвучно молюсь, — здесь самому мало.

Уже в который раз за последние полтора часа, я забываю, как надо дышать.

Ладони Патрика ложатся на мои плечи и стараются притянуть меня ближе. Я сопротивляюсь, пытаясь ударить обидчика хотя бы лицу, но он умело хватает меня за запястья.

— Тише, детка, — мужчина переносит вес своего тела на меня, — тебе понравится.

Страх в моих глазах можно заметить даже в этом мраке. Нет! Это не должно случиться!

Я отчаянно зову на помощь. Мой голос эхом раздаётся по улице, отбивается от стен и возвращается ко мне. Неужели нет никого поблизости? Неужели никто меня не слышит?

— Напрасно, — заявляет Кенни, засунув руки в карманы, наблюдая за тем, как его друг пытается справиться с застёжкой на моем дождевике.

Господи, если ты слышишь меня, помоги! Дай мне сил сбежать от этих маньяков. Пришли мне на помощь кого-нибудь, кто будет способен спасти меня.

Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

— Умница, — комментирует Патрик то, что я перестала сопротивляться.

Пожалуйста. Пожалуйста...

Внезапно из чёрной мглы раздаётся знакомый голос, который я впервые в жизни рада слышать.

— Оставьте её в покое, — требует он.

Как всегда, моё тело покрывается мурашками, когда я вижу, слышу или думаю о Деймоне, но это первый раз, когда это приятные мурашки.

Деймон приблизился к нам в три больших шага, отшвырнув от меня Патрика. Меня не волнует, что Деймон здесь делает и как меня нашёл, главное — это то, что я больше не одна.

Парень загораживает меня своей спиной, пока друзья, собравшись с силами, наступают на нас.

— Послушай, защитник, — начинает Кенни, но Деймон не желает его слушать и нагло перебивает.

— Если хоть пальцем её тронете, я собственными руками повешу вас на ваших же ремнях, — пусть Деймон не выглядит таким крупными, как они, но он значительно выше Патрика и Кенни, и они замечают это.

Я сама не понимаю, что делаю, когда по инстинкту хватаю Деймона за руку, крепко сжав его чуть выше локтя.

— Чёрт, — шипит кто-то из них, и, резко развернувшись, уходит сам и уводит друга от нас.

Как только я перестаю слышать звук шагов, облегчение накрывает меня. Слёзы произвольно хлынули из моих глаз.

Не могу поверить, что всё закончилось. Деймон, вероятно, вспомнив о моём существовании, освобождает свою руку от моей железной хватки и сам берётся за моё запястье, потащив меня на ту самую улицу, с которой я решила свернуть десять минут назад, не проронив и слова. Он с силой тянет меня за собой, больно сжимая руку выше ладони. Кажется, останется след.

Как оказалось, всё это время я было совсем близко от дороги, хотя мне казалось, что я ушла достаточно далеко.

Оказавшись под светом вывесок, во мне смешались воедино облегчение, беспокойство, подавленность и радость.

— Какого черта это только что было? — зло вопрошает Деймон, швыряя в меня взглядом молнии.

Его неожиданная злость парализует меня. Как он может так говорить со мной, когда я только что пережила ад на земле?

— Ты оглохла? — продолжает он и тресет меня за плечи. Меня качает в его руках, как тряпку. — Что ты делаешь здесь посреди ночи?

Только что Деймон стал на мою защиту, а теперь в ярости на меня? За что?

— Я... Мне... — я так поражена его поведением и произошедшим, что не могу ничего объяснить.

Парень отпускает меня, отходит на шаг назад и смотрит на меня как на сумасшедшую. Может быть, именно так я сейчас и выгляжу.

— Садись в машину, — рявкает он и я только сейчас замечаю, что рядом со мной стоит знакомая ауди.

Я забираюсь на заднее сиденье и вновь забиваюсь в угол. Не могу сейчас предугадать, что можно ждать от Деймона, когда он злится.

Парень садится на водительское место и заводит автомобиль.

— Говори адрес, — приказывает он и я послушно диктую, где живу.

Я не могу перестать плакать. Всё внутри меня будто взорвалось и рассыпалось на мириады осколков.

— Перестань разводить сырость, — приказывает он и бросает на меня через зеркало взгляд, который полон отвращения. — Отвечай на вопрос, — рявкает парень, раздраженный моим молчанием.

Я вытираю ладонью слезы и глубоко вдыхаю.

— Я не могла уснуть, — тихо говорю я, опустив глаза в пол, — и решила немного прогуляться. Случайно пришла в тот переулок, но когда поняла, что надо возвращаться, было уже поздно.

Щеки мои начинают краснеть, потому что в голове пробегает мысль о том, как это, наверное, глупо звучит. Деймон сосредоточился на дороге.

— Почему ты просто стояла? Почему не отбивалась? — зло продолжает спрашивать он, а я все больше пытаюсь вдавить себя в сидение.

— Я молилась, — честно признаюсь я, смутившись ещё больше.

— Молилась?! — удивляется Деймон. — Вместо того, чтобы кричать и стараться спастись, ты молилась?

Да. И небеса меня услышали, прислав мне помощника в лице Деймона.

— Надеюсь, ты собираешься рассказать об этом Крису? — все ещё находясь в шоковом состоянии от моего признания, вопрошает парень. — Иначе это сделаю я.

Нет! Ни в коем случае! Я внезапно оживляюсь.

— Крис не должен знать об этом! Он ведь точно заставит меня написать заявление на них, об этом узнает мама, а как я объясню ей, что делала ночью в нескольких кварталах от дома?! — Это же безумие. Никто не должен знать и случившемся.

— А ты считаешь, что они должны остаться безнаказанными? — со скепсисом спрашивает Деймон, который явно не разделяет мою точку зрения. От его низкого голоса мое сердце останавливается от страха.

— Их накажут когда-нибудь, но это сделаю не я, — тихо, очень тихо говорю я, отвернувшись к окну.

Парень молчит, о чем-то размышляя. Это можно понять по тому, как на его лбу проступают морщинки.

Внезапно Деймон останавливает машину прямо посреди дороги, поворачивается в мою сторону и смотрит на меня в упор.

— Ты хоть представляешь, что могло с тобой быть, если бы не я? Ты хочешь сохранить это в секрете от своей мамы потому, что не сможешь ей объяснить все досконально, а от Криса потому, что он решит поступить правильно и засадить их за решётку? — он в бешенстве. Я ещё никогда не видела кого-либо в большей ярости, чем Дэвиз сейчас.

— Д-да, я хочу поступить именно так, — с дрожащим голосом подтверждаю я, находя в себе силы ещё сердиться на него.

А что Деймон делал там? Я благодарна ему за моё спасение, но каким образом он смог меня найти?

Пока парень с гневом и осуждением глядит на меня, я решаю задать ему этот вопрос прямо в лоб.

— Не задавай вопрос, ответ на который не хочешь знать, — с холодом замечает Деймон.

Я решила оставить его в покое и позволить довести меня до дома. Наконец-то я чувствую усталость и мои глаза начинают закрываться.

Машина останавливается у моего дома через пять минут. Деймон погасил фары, чтобы не привлекать на свет ни маму, ни наших соседей.

Я спешу быстрее выбраться на улицу, но останавливаюсь, вспомнив о том, что так и не поблагодарила парня за спасение.

— Деймон? — с опаской зову я. Я никогда не называла его по имени, кажется.

— Что? — грубо бросает он, даже не посмотрев в мою сторону, ожидая, когда я покину машину.

— Спасибо, — искренне отвечаю я, не обратив внимание на его грубость, и выхожу на улицу, исчезнув в темноте ночи.