"Папочка" моей подруги

Глава 10

Давид.

Мелочь уходит — и только тогда мозг начинает шевелиться.

Понимаю, что перегнул. Чересчур.

Её рука — маленькая, тёплая, нежная — легла на моё запястье, и меня пробрало до костей.

А потом я глянул на неё — вся в одном полотенце. И всё. Слетела логика, сорвало тормоза.

Перед глазами тут же всплыла утренняя картина: её тонкая талия, изгиб бёдер, красивая грудь.

Проклятье.

Эта пигалица с карими глазами на меня влияет чертовски плохо. Очень плохо. Как вирус под кожей — еле сдерживаюсь, чтобы не сорваться.

Любую могу взять. Сами вешаются. Сами просятся. Сделают всё, что пожелаю — и даже больше.

А эту — нельзя.

Запрет. Барьер. Стена.

И именно она, как назло, расхаживает по дому почти голая. В одном полотенце.

Дразнит. Даже если не специально — всё равно дразнит. Как будто испытывает на выдержу.

А оно же, как обычно: что нельзя — то и хочется сильнее всего.

Что со мной творится?

Я не мальчишка, чтобы терять контроль от полуголой девки. Тем более — не страдаю от нехватки секса.

Но эта... Эта действует, как яд.

Тихий, липкий, сладкий яд, от которого мутнеет в голове.

Хочется только одного — вкусить.

Ну вот зачем мне надо было выходить в этот момент?

Еле выкинул из головы утреннюю сцену — и теперь ещё хуже. Теперь ещё ощущаю её кожу на губах.

Запах манго…

Она пахнет, чёрт бы её побрал, как спелый, сладкий манго.

Пиздец какой-то.

И как мне теперь её домой везти?

Сидеть рядом, чувствовать этот запах, эту тёплую, живую энергию рядом — и при этом ничего не сделать?

Для неё будет лучше, если мы вообще не будем пересекаться. Особенно — никаких "один на один". Потому что в следующий раз… я могу не сдержаться.

Я не привык к отказам.

И не привык к тому, что нельзя.

И я плохо умею останавливаться, если начал хотеть.

Слышу хлопок двери и лишь тогда двигаюсь с места. Сейчас дам распоряжение и её отвезёт домой водитель.

Не буду испытывать судьбу. Иначе в следующий раз будет не плечо, а губы.

*****

Карина.

Дверь за мной хлопает — и я выдыхаю.

Всё. Я больше никогда не остаюсь в этом доме с ночёвкой. Ни раздеваюсь, ни расслабляюсь.

А лучше — вообще не появляться здесь.

Абрамов… он ненормальный. Озабоченный. И, кажется, его явно тянет на молоденьких девушек.

А я не собираюсь спать с отцом своей лучшей подруги. Ни при каких обстоятельствах. Это ненормально! Это...

— Кто вошёл? — Машка перекрикивает шум воды.

— Я.

— Ааа, ну я сейчас. Подожди. Я тут балдею.

— Жду.

У меня есть пара минут.

Пара минут, чтобы вернуть себе адекватное состояние. Перестать дрожать. Перестать чувствовать его взгляд. Его дыхание. Его жар от тела.

Какого чёрта вообще только что произошло?..

Как ему в голову влезла идея прижать меня к стене? Наговорить куча всего. Да ещё оставить поцелуй... на плече. Спокойный. Уверенный. Словно он имеет на это право.

А ведь не имеет. Не имеет!

Надо было влепить по морде за такое. Мгновенно, без раздумий. Жаль, что растерялась.

Да и как тут не растеряешься, когда над тобой нависает такая громадина? Когда тело само реагирует на его близость — будто кто-то врубил ток. Волосы дыбом, сердце грохочет, дыхание сбивается.

Ну это и понятно. Рядом взрослый, опытный мужчина, знающий как соблазнять и что делать. А он явно соблазнял. Нагло и открыто.

— Дурак!— вырывается вслух.

— Что? — выходит Машка обматывая волосы полотенцем.

Я аж вздрогнула от неожиданности.

— Говорю жара, — натянуто улыбаюсь.

— Пекло, — отвечает.

Ага. Ещё какое. С персональным Дьяволом.

Хватаю свои вещи и иду переодеваться в ванную.

— Ринка, подожди, — зовёт Маша. — Давай я тебе платье дам. Ты в штанах сваришься.

— Я уже пол твоего гардероба примеряла.

— Поверь, на это у тебя уйдёт дня два, не меньше, — улыбается и лезет в шкаф. — У меня тут одно платьюшко... где-то...

Она роется, а я всё вижу эти чёртовы глаза Абрамова. Горят как факелы и гипнотизируют. Блядские, наглые глаза.

— Вот, — достает жёлтое платья на тонких бретелях. — Тебе пойдет, а я в нём как бледная поганка. Жёлтый не мой цвет.

— Спасибо, Манюнь, — пальцы сжимаются на ткани через чур сильно. Как бы его успокоиться?

Иду в ванную вроде бы спокойно, а внутри всё скребёт и не отпускает.

Ну от какими своими действиями я разрешила так себя вести со мной? Или он просто сам себе разрешил? Решил что может цепляться? И часто он на девочек глаз ложит? А они что? Позволяют?

Бля. Не туда мысли идут.

Делаю глубокий вдох и снимаю полотенце.

Платье надеваю быстро — лишь бы отвлечься.

Тонкие бретельки ложатся на плечи, ткань мягко скользит по коже обтягивая её.

Смотрю на себя в зеркало.

Жёлтое, нежное. На загорелой коже смотрится почти вызывающе.

Ярко. Сочно. Слишком.

Ну Машка, не вовремя ты мне это платье дала. Ещё "папочка" твой подумает что для него одела.

Господи. Скорей бы домой. И чтобы этот день ужасный быстрее закончился.

Стараюсь успокоиться, дышу ровнее. Только вот в голове всё равно он.

Какого чёрта, а? Он же взрослый, мать его, мужчина. У него дочь. Я — её подруга. Я вообще ребёнок по сравнению с ним.

А он…

Он вёл себя так, будто я его позвала на охоту. Так, блять не звала же.

Сжимаю зубы. Надо собраться. Выдохнуть. Не подавать виду. Ни Машке, ни уж тем более ему.

Это он, похоже, любит играть в доминанта. Так вот — не на ту нарвался. Я в таком не участвую!

Выпрямляю спину, выдыхаю, расправляю плечи.

Открываю дверь.

— Ну как тебе платье? — оживлённо спрашивает Маша.

— Хорошее. Даже очень. Спасибо, — киваю и прохожу к зеркалу в комнате, делая вид, что рассматриваю себя, хотя глаз дёргается.

— Я ж говорила, тебе в нём пойдёт. Словно под тебя шилось, — смеётся.— Ты в нём такая...ммм...как аппетитный манго.

Ага. Только если бы она знала, что я в нём себя чувствую как на витрине под прожекторами.

Слишком… видимой.

Подходит ближе.

— И пахнешь, кстати также, — хихикает. — Даже аппетит на манго нагнала.

Хватает за руку.

— Идём. Покушаем и папочка тебя домой отвезёт.

Да мне и есть не хочется. А чтобы вёз тем более.

— Машуль, я не голодная. Да и домой нужно. Меня там ожидает концерт на бис с пьяной актрисой.

Подхватываю все свои вещи засовывая в рюкзак.

— Ринка, может останешься? Папочка будет не против. День тяжёлый. Отдохнуть бы, — улыбается. — В джакузи мы бы ой как отдохнули.

Я резко застёгиваю молнию на рюкзаке, будто от этого станет легче.

— Манюнь, в другой раз. Не могу. Там мама… ну, ты знаешь. Если и сегодня не явлюсь — будет драма в трёх действиях. А потом, может, и четвёртый акт с разбитой тарелкой.

Машка слаживает губы в трубочку.

— Ой, не. Ты там что думаешь? — смотрю на неё прищурив глаза. — Никаких идей. Мы уже сегодня набатрачились. Давай ка ты перерыв сделаешь. Хоть на пару дней.

— Да ладно тебе, — хихикает, — я просто представила, как бы это выглядело. Мы с тобой в джакузи, огурцы на глаза, бокалы в руках…

— А потом тебя понесёт и мы снова найдем приключения на свой зад.

— Зануда, — смеётся. — Мы легко отделались.

Я подымаю брови.

— Ну почти легко, — исправляет себя. — Но было же весело. Я бы повторила, — улыбается.

— Думаю в следующий раз санкции нам гарантированы, — говорю закидывая рюкзак на плечо.

Но Машка уже серьезно смотрит.

— Карин, ты в случаи чего — звони. Ок? Не терпи пьяный бред. Я приеду за тобой. Даже если ночь.

Внутри на секунду ёкает, но я тут же сглатываю и выдыхаю сквозь фальшивую улыбку:

— Спасибо, но точно не понадобится. Там как обычно. Что-то между сериалом и цирком.

Она кивает, без лишних вопросов. Просто кивает.

— Идём проведу.

Мы спускаемся вниз, а у меня в животе в тугой узел скручивается от волнения. Как бы уйти не замеченной Абрамовым? Ехать с ним не хочу.

Но внизу нас встречает прислуга, сообщая, что меня отвезёт домой водитель.

Я на радостях даже улыбнулась. Вот это хорошая новость.

Машка чмокает меня в щеку.

— Черкани смс что дома всё в пределах нормы.

— Хорошо, Машуль. Пока.

Довольная чешу к машине.

Слава Богу у Абрамова появились дела поважнее. Вечер налаживаться начал.

Сажусь в машину и хорошее настроение портиться от голоса Давида Игоревича.

— Я сам отвезу. Свободный.

Твою ж мать.