Как назло, я — его Луна

Глава 3

Я стояла посреди квартиры, кутаясь в старый растянутый свитер. Воздух был ледяным, и казалось, что он пронизывает меня насквозь, добираясь до костей. Я тяжело выдохнула, наблюдая, как белесый пар растворяется в темноте комнаты.

Не сказать, что я не любила свою квартиру. Просто в ней было невыносимо холодно, и я уже привыкла спать в одежде, закутавшись в несколько слоёв одеял. Свет включала только на время — разогреть что-то поесть или помыться. Телефон заряжала на работе, чтобы сэкономить хоть немного денег.

Я знала, что не буду жить так вечно. Это всего лишь временно. Время, пока я не соберу достаточно, чтобы уехать отсюда.

Подойдя к зеркалу, я провела пальцами по лицу. Кожа выглядела уставшей, под глазами залегли тёмные круги, волосы слегка растрепались после сна. Ванна встретила меня пронизывающим холодом. Я набрала в ладони ледяную воду, стиснув зубы, когда брызги коснулись кожи.

— Просто потерпи, — прошептала я себе под нос и ополоснула лицо.

Зубная паста казалась чересчур свежей на фоне ледяной воды, а каждая минута в этом холоде только раздражала. Быстро закончив, я накинула куртку, сунула телефон в карман и вышла за дверь.

На лестничной площадке пахло сыростью и пылью, из угла тянуло застоявшимся табачным дымом. Я нажала кнопку вызова лифта, засунув руки в карманы.

Сквозь мутное стекло этажного окна пробивался серый утренний свет. Город медленно просыпался.

Лифт скрипнул где-то сверху, а через пару секунд двери раскрылись. Внутри уже стоял мужчина. Я невольно напряглась, но быстро взяла себя в руки, кивнув в знак приветствия.

Он был высоким, хорошо одетым и выглядел так, будто абсолютно естественно вписывался в этот город. Светлые волосы, правильные черты лица, лёгкая небрежность в осанке. Один из тех, кто привык к дорогому кофе по утрам и стильным пальто.

— Доброе утро, — сказал он, ловя мой взгляд.

— Привет, — ответила я, осторожно встав у стены кабины.

Лифт тронулся, и несколько секунд повисла тишина.

— Ты меня, скорее всего, не знаешь, — произнёс он с лёгкой улыбкой, — но я часто тебя вижу. Мы возвращаемся примерно в одно время.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Не подумай, что я маньяк, просто внимательный, — добавил он. — Мы не знакомы, но можем познакомиться. Всё же соседи должны знать друг друга.

В его голосе была лёгкость, но в то же время ощущалась какая-то уверенность. Я снова кивнула, не зная, что ответить.

Мужчина порылся в своём рюкзаке и достал небольшой батончик.

— Это в честь нашего знакомства, — протянул он его мне. — Только не выбрасывай, решив, что я психопат.

Я замерла, переводя взгляд с него на батончик. Это было неожиданно. Странно.

Но почему-то внутри вдруг стало тепло.

Лифт дёрнулся и замер, двери со скрипом разъехались в стороны.

Мужчина бросил на меня короткий взгляд, сделал шаг наружу, но перед этим всё же обернулся:

— Кстати, меня зовут Андрей, — сказал он, улыбаясь, словно мы были давними приятелями, и легко исчез за углом коридора.

Я так и осталась стоять с батончиком в руках, вцепившись в него, будто это могло помочь мне хоть немного осознать произошедшее.

На самом деле, я знала Андрея. Частично.

Я знала, что он добрый. Слишком добрый для этого города, где каждый думает только о себе. Он помогал соседям — выносил тяжёлые сумки бабушкам, чинил мелкие поломки в подъезде, всегда первым здоровался, а если засиживался у дома с кофе, мог угостить дворников, просто потому что у него было хорошее настроение.

Я никогда не видела его без улыбки, даже если наблюдала за ним издалека.

Андрей был тем, кого можно назвать маяком — человеком, знающим всех и способным найти общий язык с любым, без разбору.

Милый, хоть и наглый. Прямолинейный, но добрый. Именно за это его все и любили.

Поэтому этот батончик в моих руках — не больше, чем его кофе для дворника.

Просто жест доброты. Привычка.

— Спасибо, — тихо прошептала в пустоту, сжимая в ладони тёплую обёртку.

Утро на работе выдалось суматошным.

Сначала пришла женщина с тремя кошками в переносках и устроила целую дегустацию кормов. Она с дотошностью выбирала для каждой отдельные миски, ошейники с колокольчиками и игрушки, проверяя, достаточно ли мягкая мышка на резинке и будет ли удобно трепать её клыками. Это заняло почти час.

Я устало выдохнула, когда, наконец, смогла присесть за кассу.

Но стоило мне хотя бы подумать о короткой передышке, как дверь с грохотом открылась, и в магазин вошла следующая клиентка.

Женщина выглядела раздражённой, усталой и, судя по всему, не настроенной на вежливый диалог.

Я не успела даже выдавить дежурное «Здравствуйте», как что-то резко ударилось мне в грудь, а затем осыпало лицо и плечи.

Я моргнула, ошеломлённо глядя на россыпь корма, теперь покрывающего и пол, и меня саму.

— Эта дрянь — отвратительная! — закричала женщина, голос её был визгливым, срывающимся на истерику. — Моя собака даже не притронулась к этому, а вы мне его нахваливали! Верните деньги, немедленно!

Я попыталась сохранить спокойствие.

— Давайте разберёмся, — осторожно сказала я, отряхивая фартук. — У нас есть политика возврата, но только если упаковка…

— Да плевать мне на вашу политику! — Женщина схватила ещё одну пачку корма с полки и, даже не удосужившись открыть, метнула в меня.

Я инстинктивно отшатнулась, но пачка с глухим шлепком ударилась мне в бок.

— Вы обязаны мне вернуть деньги! — продолжала она, голос её становился всё громче, а движения — всё более резкими.

Я хотела что-то сказать, но горло пересохло.

Клиенты бывали разными, но такой агрессии я ещё не встречала.

Я сделала полшага назад, подбирая слова, но в этот момент дверь подсобки резко распахнулась, и в зал выбежала Маша.

— Что здесь происходит?! — строго спросила она, вскинув брови.

Женщина метнула на неё злобный взгляд, явно не собираясь отступать.

Я даже не пыталась уклониться.

Словно замороженная, я просто стояла и смотрела, как разъярённая женщина продолжала бросаться в меня пачками корма, мелкими игрушками и чем попало, что попадалось ей под руку.

Всё происходило так быстро, что мозг не успевал осознавать.

Глухой удар. Ещё один.

Ошейник.

Кожаный, с массивной металлической вставкой.

Он полетел в меня прежде, чем я успела понять, что происходит, и больно рассёк кожу на щеке.

Я резко втянула воздух сквозь зубы, ощущая, как по лицу стекает тонкая горячая струйка.

Кровь.

Женщина всё ещё кричала, но теперь её гнев был направлен на Машу, которая металась между нами, прикрывая меня собой и вызывая охрану.

А я просто стояла.

Стояла среди рассыпанного корма, в слипшихся от жира волосах, с трясущимися руками, опущенными вдоль тела.

Никто не учит, что делать в таких ситуациях.

Как реагировать, когда ты не просто вынужден сдерживать чужой гнев, но когда этот гнев — физический, осязаемый, летит прямо в тебя, оставляя на коже синяки и порезы.

Маша что-то говорила, голос её звучал взволнованно, строго, но я не вслушивалась.

Где-то на периферии сознания мелькнуло: «Только бы не разрыдаться».

Потому что слёзы не исправят ситуацию.

Они не уберут боли.

Не сотрут унижения.

Только сделают меня ещё более жалкой.

Я стиснула зубы, заставляя себя глубоко вдохнуть, пока охранник выводил женщину из магазина.

И вот, когда всё наконец закончилось…

Я осталась одна.

Тишина.

Только шелест корма под ногами и жгучая боль на щеке, напоминающая, что это было не воображение, а реальность.

Моя реальность.