Ночные тени

3.1

Всю ночь я не могла уснуть, возвращаясь вновь и вновь к этому ужасному сну. Встав утром с кровати с первыми лучами солнца, я чувствовала себя разбито и опустошенно. Тревога в сердце все крепло, накрывая меня все большей паникой.

Все мои мысли были только о том, как быстрее передать трагичную новость об убийстве Ордену, чтобы поскорее поймать морока с его нечестью. То, что это был именно он, у меня уже не осталось сомнений, хотя я по-прежнему не могла понять, как он оказался именно здесь.

Слова Яра и действия морока поселили в моих мыслях зерно сомнения. А может он прав, что Орден давно не занимается защитой стен и все его действия напускные. Но как и зачем?? Я видела жизнь Ордена изнутри, я проходила все эти жуткие тренировки, сложное обучение. И не я одна! Для чего тогда все это?

Тряхнув головой, отгоняя дурные мысли, я четко решила все узнать, чтобы убедиться в своей правоте.

Для этого, мне нужно было, в первую очередь, узнать как можно больше о том, что же случилось с первой женой Белозара, которая как и я была прислужницей, но решила совершить самый большой грех, который можно было, обрекая свою душу на вечные муки неупокоения.

– Не просто же он мне об этом сказал, – пробубнила я, натягивая простое рабочее платье, чтобы отправится в покои царицы.

Затянув потуже пояс, я вошла в свою умывальню, сполоснула лица холодной водой, чтобы не выглядеть настолько уставшей.

Погруженная в свои мысли, я взяла гребень и монотонно начала расчесывать свои спутанные волосы, после беспокойного сна.

Во время обучения нам рассказывали историю Варвары, первой жены царя. Я тогда была ученицей младших послушниц и только-только начинала свой путь.

Варвара была доброй и честной девушкой во время служения в Ордене, часто помогала больным селянам, которые приходили к нам за помощью по болезни или увечьям из-за тяжелой работы. Она славилась умением варить отличные отвары, которые помогали людям быстрее вставать на ноги. Редко участвовала в патрулях на ту сторону крепости и старалась не показываться в царских домах. Когда она получила благословение, ей было всего 19 лет. Сразу после обряда ее поспешно выдали замуж за Белозара. Говорили, что ее свадьба была самой большой и пышной за последние 100 лет. Они прожили вместе не так долго, прежде чем в Орден прискакал гонец и сообщил, что Варвара сбросилась с балкона своих покоев, оставив только одну записку, которая предназначалась матушке Наталье.

О том как она умерла, нам запрещалось спрашивать, мы и не пытались. Самоубийство для нас, как и для всех самый большой грех, которые боги не прощали, особенно наша богиня Морана. Но после ее смерти поползли слухи, что Варвара выходя замуж, уже носила под сердцем дитя и родила его незадолго до своей смерти. Одни говорили, что это был мальчик, который не выжил, а царица не смогла пережить горе, другие говорили, что это была девочка, которую сразу отняли от матери, с чем та и не смогла смириться. Матушки не потакали этим слухам, не давая никаких пояснений по поводу ребенка Варвары.

Я и не заметила, как уже заплела свои черные волосы в тугую косу и была полностью готова отправляться к Елене.

Спрашивать у нее подробности о Варваре было бессмысленно. Елена вышла замуж за царя спустя два года, после смерти первой жены, как только царь перестал носить положенный ему траур. А вот Белозар… Но спрашивать его напрямую я не могла, это точно. Оставалось только расспросить обо всем Яра, собрать слухи по двору, и, если получится, сопоставить рассказы, выискивая истину.

– Так и сделаю, – повторила я, выскальзывая из своих покоев в коридор.

В этот день стражи в доме было гораздо больше, чем обычно. Солдаты стояли почти возле каждый двери комнат, где жили родные царской семьи и вельможи. Проходя по длинному коридору мне то и дело приходилось приветствовать стражу, слегка опуская голову.

Все они были в парадной форме серого цвета, с гербом дома и с короткими мечами в ножнах, на поясном ремне.

Прислуги в доме доже прибавилось, так как после вчерашних событий послов решено было разместить в главном здании царского дома, чтобы обеспечить им должную защиту.

Я завернула за угол, в боковой коридор, который вел на кухню и чуть не налетела на Стоума, который шел мне навстречу.

Досадно потирая ушибленный лоб, я слегка присела в приветствии. Стоум был одет с иголочки, хоть в этот раз выбрал не свой парадный мундир. На нем была свободная черная рубашка, верхние пуговицы которой были расстегнуты, и черные, кожаные штаны. Если бы я не знала, что он царевич, никогда бы не подумала, что он из знатного рода: так просто он сегодня был одет.

Его темные короткие волосы были небрежно зачесаны назад. Рядом с зелеными глазами залегли уставшие тени. Он тоже не спал.

– Ты еще и неуклюжая, – усмехнулся он, но в этот раз в его голосе совсем не было злобы, наоборот, он звучал по-доброму, с легкой, дружеской ухмылкой.

– Прошу прощения. Я не…

– Проводи меня на кухню, а то в вашем доме легко заблудиться, а мне бы хотелось все-таки с утра успеть поесть.

А нет, узнаю Стоума с его пренебрежением и приказным тоном.

– Может вам показать столовую? Я попрошу поварих накрыть вам там.

– Не обязательно, – оборвал меня он. – Я люблю завтракать в одиночестве и без лишних церемоний.

– Тогда вы были почти у цели.

Скрепя зубами я повела его в сторону кухни, звуки которой уже начали раздаваться и в коридоре.

За рабочим столом, который стоял по середине большого кухонного помещения уже сидели служители дома и завтракали. Марта хлопотала возле печи, готовя в котелках завтрак для вельмож. Кухня, которая до этого была заполнена живым разговором и смехом, резко погрузилась в тишину, когда вошел Стоум и я вслед за ним.

Все удивленно стали таращиться на нас.

– Доброе утро, Стоум!

Этот голос, с радостными нотками я уже не спутаю ни с каким другим. Довольный Яр, откинулся на стуле, показываясь из-за спины нашего конюха, который застыл в недоумении с ложкой каши у самого рта. Яр доброжелательно хлопнул ладонью по его широкой спине, давая понять, что все нормально и можно продолжать есть. Тот нерешительно продолжил, а вслед за ним и все остальные работники. Вновь послышались тихие разговоры и смешки.

Яр еще сильнее расплылся в улыбке, показывая свои ровные, белые зубы.

– Присаживайтесь, места всем хватит. – протянул он, указывая на два свободных стула напротив себя.

Стоум недовольно цокнул, но прошел и сел напротив друга.

– Садись, – буркнул он, видя, как я замешкалась в проходе.

Марта, уже собравшись от неожиданности визита на кухню сразу двух царевичей, подхватила с рабочего стола две миски с ложками и активно начала накладывать кашу, недовольно бурча себе под нос.

Думаю, она нас проклинала.

По-доброму, конечно, хотя чувствуя ее взгляд на своем затылке, меня то она проклинала, скорее всего, по-настоящему.

– У нас только каша, молодой царевич, – извиняющимся тоном сказала Марта, ставя перед Стоумом полную миску овсянки со свежими ягодами. – Может, вам накрыть в столовой? Царский завтрак будет совсем скоро будет готов.

– Не нужно. Стоум большой любитель, как и я, завтракать на кухне. Так мы ближе к народу. – ехидно отозвался Яр, зачерпывая еще одну ложку своей каши.

На щеках Марты выступил румянец, когда Стоум тихо поблагодарил ее.

Со мной Марта решила не церемониться и поставила мне миску наполовину полной и без всяких ягод. Даже масла не положила.

Что ж, я заслужила, раз привела еще одного незваного гостя в ее обитель.

– Ешь быстрее, тебя Елена ждет, – бросила она мне, все так же бурча себе под нос.

Наш конюх дернулся, допивая квас из помятого металлического стакана. Поправив свои пушистые усы и бороду, он со звонким стуком опустил на стол пустой стакан и развалился на спинке стула, словно завтракать в обществе царской семьи его обычное дело.

– Нет, не ждет. Я спозаранку проводил царицу. Она ускакала куда-то со своей стражей.

На кухне вновь повисла тяжелая тишина. Все ошалело смотрели на конюха, который уже виновато понурил свою голову, спешно начав собираться, пока ему не влетело за расхлябанность от Марты и от самих царевичей.

Но они спокойно ели, иногда переглядываясь заговорщическими взглядами, словно понимали, о чем идет речь.

– Раз не ждет, то самое время выполнить свое обещание, Аврора, – Яр пристально посмотрел на меня своими голубыми глазами.

Он вновь внимательно оглянул меня, словно оценивая. Почти так же, как в нашу первую встречу. Едва заметно улыбнулся и вернулся к своей тарелке.

Только в этот раз от его взгляда мне стало неловко.

– Мы можем отправиться сразу после того, как вы закончите завтракать.

Я закусила губу, не желая признавать, что идея с прогулкой мне начинает нравиться. Скрывая смущение, я наконец начала есть кашу.

Ее нежная текстура и приятная молочная сладость наполнила мне рот, успокаивая мое беспокойство. Даже без масла и ягод каша была восхитительной.

Стоум заерзал на стуле.

– И куда это вы собрались?

Яр отставил свою пустую миску в сторону и доброжелательно проводил уходящих рабочих, словно с ними он был закадычными друзьями. Он был легок и добр с ними в общении, и за это рабочие благодарно пожимали ему руки, хлопая по плечу при прощании.

– Царевич попросил отвести его к главному Собору, – кисло отвечаю я его холодному и требовательному взгляду.

Ну почему я вновь становлюсь крайней в их немой перепалке…

– Я пойду с вами, – это звучит, как недовольный приказ.

Стоум замолкает, продолжая завтракать. Я еще какое-то время наблюдаю за ним, ожидая продолжения его недовольства, но он делает вид, что не замечает моего внимания.

Мне совсем не хочется, чтобы он стал слушателем истории про Белозара, которую я намеревалась узнать у Яра. И еще больше мне не хотелось, вновь возвращаться к тому неприятному разговору со Стоумом. «Держись от него подальше» – в моей голове все так же громко звучит его предостережение.

– Может, ты найдешь себе другое занятие? – лениво протянул Яр, вновь обращая все свое внимание на нас. Он расслабленно откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за реакцией друга. Но тот продолжал излучать холодное безразличие, доедая свой завтрак.

– К примеру, обсудишь с главой стражи тактику отлова зверя. – продолжал Яр.

Стоум замер на мгновение, но потом продолжил есть.

Видимо, это означало, что тема не подлежит обсуждению и Стоум не изменит своего решения. Яр раздражительно закатил глаза, резко вставая со стула.

– Я закончил завтрак и готов отправиться.

Я вздрогнула от неожиданности, опуская ложку с недоеденной кашей. И с тоской посмотрела на свою миску – я не успела съесть и половину из того, что подала мне Марта.

– Доешь, – бурчит Стоум, допивая свой квас из стакана, искоса поглядывая на то, с каким сожалением я отодвигала миску, собираясь встать, – я не хочу потом тащить тебя без чувств, когда ты грохнешься от голодного обморока.