Съёмки 2

7

— Из тех, кто готовит в отпуске.

Она засмеялась, беря мужчину за руку.

— Мой муж обожает готовить, но находит на это время только в отпуске. Но если ты не из этих, то, поверь, бокадильо в барселонских кафе ничуть не хуже!

— Боже, звучит неприлично заманчиво…

— С такой работой, как у вас, — продолжала женщина, — регулярный отдых просто необходим.

— Да уж, — протянула я, оглядываясь по сторонам. — Я едва справляюсь: один званый ужин за другим! Мне платят недостаточно…

Под смех моих собеседников я почувствовала тёплую ладонь на своей спине.

— Отбиваться от поклонниц Оскара Нордина — вот где настоящий нечеловеческий труд, — воскликнула я, когда Оскар возник рядом со мной.

Последние полчаса он тоже кружил тут и там, поддерживая светские беседы.

— Вот уж действительно, не повезло, — он улыбнулся мне своей широченной улыбкой и поздоровался со всеми.

Анна виновато прищурилась:

— Оскар, мой муж там сильно утомляет гостей разговорами о ваших съёмках?

— Может быть, совсем немного, — ответил Нордин, окидывая взглядом мужскую компанию, от которой он только что отделился, и я поняла по его взгляду, что ему здесь не просто неплохо — ему хочется остаться. Я видела, как они с Миланом обменивались фразами, яростно вплетавшимися в общий ход беседы, формируя концепции и озвучивая идеи, и эта расслабленная поза Оскара, руки в карманах, непринуждённый смех и тот факт, что он задержался в одной группе в два раза дольше, чем обычно, расшифровывались мной как удовольствие от общения. Оскар всегда и для всех был лёгким собеседником и умел имитировать интерес, но на светских раутах редко кто мог вызвать его искреннюю вовлечённость.

— Но думаю, никто не против, это же его день рождения, — добавил Нордин.

— Как будто в другие дни он говорит о чём-то другом, — засмеялась Анна. — Так что, я слышала, твои фанатки не дают покоя Лизе?

— Если честно, я понятия не имею, почему она вообще меня терпит, — поддел он, втихаря прохаживаясь пальцами вдоль моего позвоночника.

— Исключительно потому, что ты берёшь меня на такие вечеринки, — парировала я.

— Значит, он тебе больше не нужен, у тебя теперь есть я, — Анна сжала мою руку и заразительно расхохоталась, её друзья подхватили.

— Но тогда я буду скучать по прозвищам, которые мне придумывают фанатки “Бальтазара”.

— Серьёзно, Лиз, — заговорчески сказала она. — Мне даже как-то любопытно, что плохого можно сказать о тебе! — Анна сделала упор на последнем слове, как будто обо мне невозможно даже подумать плохо, не то, что сказать, и я покраснела, но ответила на её вопрос.

— Последнее, что я прочитала — «мещанка, которую повысили до девушки Бонда».

— Правда? — удивился Оскар.

— Это из-за того фейкового трейлера фильма про Бонда, где тебя “нарисовал” искусственный интеллект, — напомнила я про видео на ютубе, которое за первую же неделю набрало двадцать миллионов просмотров.

Он цокнул и покачал головой.

— Какой ужас, — говорила Анна сквозь смех.

— Это немного лучше предыдущих, — я пожала плечами. — И после долгих рыданий в подушку я пришла к выводу, что я вовсе не против побыть мещанкой.

— Ну, платье у тебя сегодня совсем не мещанское, — отметила Анна, — здесь ты упустила, конечно.

— Чёрт, — подыграла я, — завтра же составлю мещанский мудборд со своим стилистом. Я толкнула Оскара в бок:

— Ну, что, будешь встречаться с мещанкой?

Оскар окинул меня оценивающим взглядом.

— Если ты станешь мещанкой, это превратится в тренд за одну ночь.

Наша компания одобрительно загудела. Анна прищурилась, обращаясь ко мне:

— Может, всё-таки есть смысл потерпеть его ещё немного?

Я покосилась на Оскара, ловя на себе его хулиганский взгляд.

— Может, и есть.

Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку. Анна вздохнула, глядя на нас с умилением:

— Ах, молодость…

— Да брось, тебе не на что жаловаться, — воскликнула я. — Судя по всему, вы с Миланом только и успеваете, что печатать детей!

Анна засмеялась и, поднимая на руки темноволосого трёхлетку с тёмными вьющимися волосами, который подошёл и начал дёргать её за подол платья, заверила:

— Поверь мне на слово, каждый из них состаривает нас сразу лет на десять!

***

Вечер подходил к концу, и энергия на крыше постепенно трансформировалась с яркой и живой на более спокойную и расслабленную. Мы с Оскаром нашли тихий уголок подальше от основной толпы. Я прислонилась к перилам, наблюдая за детьми Милана, которые бегали вокруг, их смех звенел в воздухе, когда они играли в догонялки. Сам Милан был неподалеку, его строгий, деловой вид смягчился при виде его детей. Он поймал одного из них в свои объятия, поднял в воздух, и на его лице отразилась неподдельная радость.

— Посмотри на него, — прошептала я Оскару, который стоял рядом. — Как удивительно он преображается рядом с ними.

Тот улыбнулся, глядя на Милана с искренним теплом.

— Да, не знал, что у него есть такая сторона.

Не отрывая взгляда от идиллической картины, я спросила:

— Как ты думаешь, ты когда-нибудь захочешь детей?

Оскар слегка напрягся, застигнутый врасплох.

— Лиз, ты…?

Я засмеялась, покачав головой.

— Нет, нет. Я не беременна. Просто… интересно.

Он выдохнул, его поза расслабилась.

— Понятно, — он задумчиво посмотрел на хохочущих мальчишек. — Да, определённо. А ты?

Я прикусила губу, чувствуя тяжесть разговора.

— Когда Мария упомянула брак сегодня в студии, я почувствовала себя неловко. Мы с тобой никогда не говорили об этом.

Оскар повернулся ко мне, немного ошарашивая меня серьёзностью во взгляде.

— Лиз, ты хочешь выйти замуж?

— Ну, да. Может быть, когда-нибудь, — призналась я тихо. — Но я не хочу, чтобы ты думал, что ты что-то должен…

Он взял меня за руку ещё до того, как я успела договорить, и тепло его пальцев на моей, как оказалось, холодной коже, вызвало волну мурашек.

— Я уже знаю, что моё место рядом с тобой. Если свадьба сделает тебя счастливой, нет причин откладывать, — сказал Оскар, снимая с себя пиджак и покрывая им мои плечи. — Я наконец-то получу законное основание называть тебя своей, — добавил он, и уголки его губ поползли вверх.

— Я хочу, чтобы всё происходило естественно, — заявила я, удерживая пиджак за лацкан, чтобы он не съехал, и позволяя знакомому запаху заполнить мои лёгкие. — Но да, однажды я буду счастлива взять твою фамилию.

Глаза Оскара расширились:

— Ты всерьёз взяла бы мою фамилию?

Я кивнула — это был самый простой вопрос, на который мне приходилось отвечать за последнее время.

— Да, взяла бы.

Он смотрел на меня ещё какое-то время терпеливо, будто давая мне возможность для отступления, но такового не последовало, и тогда над моим ухом зазвучал его шёпот:

— Это самое сексуальное, что ты когда-либо говорила мне.

Его дыхание на моём виске вызвало запустило волну тепла по спине. Он откинул мои волосы, открывая доступ к шее, и поцеловал точку под ухом. Я задохнулась.

— Я не знала, что разговоры о браке тебя возбуждают, — произнесла я, одновременно поглядывая за его плечо, чтобы убедиться, что на нас никто не смотрит.

— Я тоже не знал…

— Свадьба, кольца, медовый месяц, совместная налоговая декларация…

Оскар тихо засмеялся, затем немного отстранился, чтобы снова посмотреть на меня своими потемневшими карими глазами.

— Давай уйдём отсюда, — прошептал он. — Я хочу провести с тобой время до того, как ты улетишь завтра.

— Ты собираешься отправить меня домой совершенно измотанной, да? — спросила я. Он усмехнулся.

— Поспишь в самолёте.