Во власти страсти 18+

Смирение

- Зря Вы сударыня так о нём, прежде так и было, но он смог не только привязаться к Вам, но и полюбить сердечно, как дочь.

- Право, Павел Янович! Вы меня растрогали до слёз, я и впрямь замечала последнее время его заботу о себе. Пусть земля ему будет пухом, мир праху…

- Ну, так что Павочка, Вы готовы исполнить последнюю волю своего деда? Решайтесь милочка, быть княжной Ковальской дорого стоит.

- Я не отказываюсь, но позвольте мне лето пожить на природе, я так успела привязаться к этому месту.

- Сударыня, у Вас никто его не отнимает, Вы всегда можете и после женитьбы бывать здесь. Через две недели в городе будет Светский вечер при дворе, где будут присутствовать сливки общества, я хотел бы представить Вас, как свою невесту: необходимую сумму я передам Якову, купите в городе всё необходимое – наряды самые лучшие, не скупитесь, это будет от меня Вам подарок, о драгоценностях я сам позабочусь.

- Право неловко…

- Я вижу мы начинаем понимать друг друга, это радует, ну, а теперь извольте отклонятся, Яков проводи меня.

    Он в лёгком поклоне поцеловал кисть руки Павлины, и не свойственно для его лет, быстрым шагом направился к выходу, оставив девушку в лёгком недоумении и задумчивости.

   Яков скоро вернулся и сказал с иронией:

- Да, не прост, ох не прост господин Ковальский! Ему самому только ведомо, что он замышляет, но щедр, не поскупился…- и показал пачку банкнот, - тут на многое хватит.

- Как считаешь дружок, для чего ему нужна молодая жена, не в постель же он будет её укладывать?

- Для престижу так понимаю, он очень амбициозный человек: на службе, в силу возраста не востребован, денежки водятся и немалые, пусть завидуют, что такая молодая красивая жена. Не всяк похвалится то может.., всё больше по расчёту идут.

- Ой, не пойму я этого господина, но и особой неприязни не испытываю к нему.

- Сказал через две недели приедет; в «свет» Вас будет выводить…

- Да уж, будь, что будет, другого выбора пожалуй у нас нет. Только дружочек, Вы уж не покиньте меня, даже если я и замуж выйду, я без Вас не смогу, без Вашего совета никак, Вы мои глаза и уши… Павлу Яновичу сразу условия поставлю Вы с Дуняшей останетесь при мне, думаю он мне не откажет в этой просьбе.

- Куда же я от Вас, голубушка моя, Вы для меня, как дитя моё стали, я за Вас жизнь положу если придётся… спасибо за доверие, - на глазах мужчины появилась скупая слеза.

- У меня в том нет сомнения, с Вами расстаться всё равно, что кусок от себя оторвать, за два с лишним года прикипела душа моя к Вам,- девушка взяла его за руку, было видно, что слова её шли от сердца, обычно в разговоре с приказчиком она обращалась к нему на «ты», сейчас же в знак глубокого уважения, она  употребляла «Вы».

    Было видно, мужчина тронут таким признанием:

- Я в обиду никому Вас не дам, будьте спокойны, пойду я пожалуй, надо с крестьянами решить вопрос с посевной и какие поля оставить под зерновые.

     Яков ушёл, а Павлина не долго прибывала в задумчивости, все её мысли были обращены к Сергею, её сердце и тело изнывало от страсти и желания быть с ним, она обдумывала, как ей вновь посетить усадьбу Белоцерковских… Ульяна Дмитриевна приглашала её третьего дня посетить их. Она намеривалась завтра непременно навестить соседей и обдумывала, что ей одеть и как очаровать хозяина усадьбы, чтобы окончательно вскружить ему голову.

     Вечером Павлина имела с Дуней разговор:

- Дуняша, завтра с самого утра никуда не ходи, ты мне понадобишься, поедем по приглашению в соседскую усадьбу, поможешь выбрать мне наряд, а на неделе поедем в город, за очередными нарядами.

- Рада за Вас барыня, стали баловать себя дорогими вещами, а то вроде бы и барыня и хозяйка, а одевались, как простушка.

- Сменю гардероб, отдам тебе вещи, будешь при мне тоже барыней, теперь можем себе позволить.

- Смотрю этот господин, хоть и стар на вид, а ловок, видела вчера, с каким проворством он  в экипаж взобрался, не каждый молодой сможет. Я прямо опасаюсь его, ещё тот старый лис…

- Нельзя так дурно говорить о человеке, всё ж, замуж меня зовёт, да и ты при мне будешь.

- Барыня, как же я без Грини своего? Душенька истоскуется.

- Во-первых, мы никуда ещё не уехали, и кто тебе сказал, что я стану жить в городе, я и сама привязана к этому месту и не хочу покидать его, а замужем буду, больше для  виду.

- Ой, это кто же такую красотку от себя отпустит?

- Старому человеку не больно-то красота нужна, здесь что-то иное, но что?..

        Утром, предупредив Якова, девушки сев в коляску, отправились в соседнею усадьбу. Не успели они подъехать, как услышали мальчишеский радостный крик:

- Ура! К нам Павлина –ангел в гости приехала! Мама, мама! К нам гости! – это кричал хозяйский сын – Андрейка.

- Господи, что же ты так кричишь?! Гости решат, что ты невоспитанный мальчик, - упрекнула его мать и тут же обратилась к Павлине, - рады, весьма рады Вас видеть! Вы простите нашего отпрыска, его подростковая несдержанность требует определённого внимания и возможно наказания. Скоро станут подъезжать наши гости из города, к обеду подадут мясо на углях, буквально с утра Серёжа распорядился забить кабанчика. Если хотите подадут чай, возможно вы не успели позавтракать…

  Мальчик видимо обидевшись на высказывание матери, куда-то убежал.

- Нет, спасибо, чай мы успели попить, может мы не кстати? – виновато сказала Павлина и добавила, - зря наверное мальца обидели, он очень похож на своего отца.

- Ему полезно бывает услышать о себе. Что Вы милочка, давеча я сама пригласила Вас отобедать у нас. Вот увидите, будет весело.

- Барыня, можно мне отойти, у меня здесь подружка из дворовых, после смерти хозяина, её Сергей Львович выкупил.

- Хорошо Дуня, иди пообщайся.

-  Право неловко мне Вас покинуть, но мне надо сделать кое какие распоряжения до приезда гостей, если хотите можете прогуляться по усадьбе.

- Конечно Ульяна Дмитриевна, идите по своим делам, я найду себе занятие.

Андрейка был обижен на мать за то, что она выставила его не в приглядном свете перед прелестной гостьей, если бы она только знала, как его мальчишеское ранимое сердце было  разбито красотой Павлины, с того самого момента, как впервые он увидел её и с того времени неустанно думал о ней… ему нравилось прятаться от всех в сенцах, где его никто не мог найти. Вот и теперь он вбежал в конюшню  и забрался на сено, так ему лучше думалось и мечталось: сегодня он увидел её и его сердце так сильно заколотилось, будто хотело выпрыгнуть из груди, такое волнение вдруг охватило его, ему казалось, что сегодня она была ещё красивей и прекрасней: она улыбнулась ему  так, что земля  ушла из под ног, эта улыбка предназначалась ему, он не успел даже и словом обмолвится с ней, как мать напала на него с упрёками…

     Павлина шла по двору и увидела издалека Сергея Львовича, тот стоял возле добротного строения, он жадно и пытливо смотрел на неё, и как ей показалось, кивком головы пригласил её и тут же зашёл в конюшни. Она последовала следом.

   Тяжёлая дубовая дверь в конюшни была приоткрыта, Павлина успела сделать шаг за дверь и тут же оказалась в сильных, жарких объятиях Сергея:

- Что ты делаешь со мной, с моей жизнью? Ни дня, ни минуты не проходит, чтобы не думал о тебе…

   Он заключил её в свои крепкие объятия, она с благодарностью и любовью смотрела на него, в его взгляде она читала страдания и муку. Девушка поняла, как сильно он любит её и растворялась в его объятиях.

- Люблю.., - дрожащим голосом шептала она,- с того самого момента, как увидела тебя впервые, уже тогда поняла, что буду принадлежать только тебе.

    Её тело, казалось, жило собственной жизнью, не подчиняясь её воле, оно обмякло в сильных руках мужчины. Павлина откровенно, бесстыдно поддавалась власти его страсти и готова была принадлежать ему, прямо здесь и сейчас, настолько сильны были порывы её желания к нему. Ей хотелось уйти от реальности и взлететь к небесам в руках этого сильного, мужественного мужчины.

   Сергей сжимал её хрупкую фигурку, всё в нём набухало и кипело от обуревавшей страсти, готовый позабыть обо всём на свете, так жаждал он её тела, что готов был заставить померкнуть и исчезнуть весь мир.

- Желанная, никого никогда не желал так в своей жизни, ты опрокинула моё представление о порядочности и чести, - едва сдерживая страсть, горячо шептал он,- если я погрузился в ад, со своей греховностью, то у меня нет ни малейшего желания покидать его… и тебя. Я хочу тебя, так сильно, как только изнывающий от жажды в пустыни путник, жаждет глотка воды, какие бы последствия не ждали потом, не успокоюсь, пока ты не станешь моей.

- Люби меня Серёженька, люби! Я так долго ждала этой любви, не зная, как могут быть сладки мужские объятия, я приму тебя, всегда, как только пожелаешь.

  Они слились в долгом, жарком поцелуи, руки мужчины обследовали части тела юной соблазнительницы. Она поддалась ему навстречу, он приподнял её платье, она не сопротивлялась, он обхватил её ягодицы  и с силой прижал к себе. Слышались томные жадные стоны, оба понимали, надо остановится. Сейчас в эти мгновения не существовало никого и ничего, кроме них двоих.

  Сергей страстно сжимал тело девушки и тяжело дышал, напряжение в теле,  было таким, что казалось разорвёт его изнутри, его губы не выпускали её губ, язык проник в её рот и обвивал её язык, она вдруг застонала протяжно и жалобно и он ответил более грубым и сдавленным стоном. Приватность близости, дала понять обоим, как они нуждались  друг в друге.

    Мужчина опустил платье девушки, на его брюках  проявилось пятно.

- Тебе немедленно надо покинуть это место, пока нас не кинулись, позже я подойду к вам.

    - Сегодня я буду тебя ждать у себя в имении, окно будет открыто, синяя лента будет свисать с окна…

      Павлина поправила одежды и причёску, её разгорячённое тело ликовало от недолгой близости и вожделенной предстоящей встречи с объектом своего  желания. Она выскользнула из конюшен и огляделась, вокруг никого не было видно, она облегчённо вздохнула.

     Андрейка лежал на сене  его мечты были обращены к объекту своего обожания: через время он услышал голоса, один принадлежал его отцу и как он вовсе не ожидал ангелу своего сердца, которую сжимал в объятиях отец. Его буквально разъедала ревность изнутри, она такая молодая, красивая… как могла она так бесстыже оказаться в руках обольстителя – отца, который старше её самой лет на 25… ему хотелось вырвать её из лап этого животного, который обхватил её так грубо, но она почему то не пыталась вырываться, а даже вовсе наоборот, мальчишке показалось, что и сама желала этого. Ему хотелось крикнуть им в лицо, что они ведут себя непристойно и что он всё расскажет матери о том, как они за её спиной обманывают её, но боялся наказания отца и решил дождаться их ухода. Всё, что он наблюдал далее, заставило его тело содрогнуться: всё в нём напряглось и набухло, всё его существо изнывало от непонятных сладостных ощущений, словно не отец, а он сам держал и сжимал в своих объятиях юную, прекрасную деву, стоны доносившиеся снизу передались ему; внизу живота появилась приятная боль, рукой он сжал свой орган, причиняющий ему эту боль и прикусил до крови губу, чтобы не сорваться на крик, пока не почувствовал облегчение блаженного полёта и в руке не стало мокро. Андрейка откинулся на спину и лежал так некоторое время; не смотря на то, что он испытал новизну ощущения, до отключения сознания,- до того приятного, что самому себе стыдно было признаться  в этом… Всё же, счёл любовников предателями и его состояние было близко к обмороку, от всего случившегося у него закружилась голова, боль острой обиды, глушила в нём все остальные чувства, но понимал, что был влюблён и эти чувства только усиливались в нём… приобретая новую непонятную силу, от которой хотелось перевернуть весь мир с ног на голову и рыдать… мальчишка не собирался покидать своего убежища, ему хотелось выплакаться, внутренняя боль разрушающей, сметающей силой объяла его душу, ему никого не хотелось видеть, он возненавидел весь свет, покачнулся мир, в котором ему жилось вполне уютно и комфортно; рухнула в одночасье непоколебимость семейной идиллии, в которую он так свято верил…

     Павлина удовлетворила своё самолюбие, теперь она наверняка знала, как любима и ей было крайне приятно осознавать это.  Она увидела, как ко двору подъезжала одна и следом другая кареты, из них выходили незнакомые ей люди благородного происхождения, к ним тут же подошли слуги, не весть откуда взявшиеся. Девушка не знала всех этих людей и решила направится в сторону беседки, там она присела на лавочку, наблюдая от туда за происходящем. Вскоре появилась хозяйка дома Ульяна в сопровождение Сергея, он успел переодеться, проходя мимо, бросил на неё мимолётный взгляд, ничего незначащий, этот пустой взгляд неприятно резанул по сердцу.

   Она слышала, как хозяева любезничали с гостями, а её словно никто не замечал. Тут спохватилась Ульяна, вспомнив за гостью:

- Павлина, голубушка, присоединяйтесь к нам, прошу всех в дом!

   Среди гостей было три мужчины и две женщины, разного возраста.

   Павлина покинула беседку и направилась по направлению к дому, один из мужчин лет сорока, отделился от толпы и пошёл в её сторону:

- Кто Вы, прелестное создание? Боже! Я сражён, в самое сердце! Богиня! Как посмели скрывать такое сокровище?! Кто Вы милое создание?!

   Он приклонился, перехватив руку для поцелуя.

- Павлина! – пролепетала та.

  Все остановились и обернулись.

- Извините, не успела представить, это наша юная соседка, внучатая племянница ныне покойного Петра Ильича,- опомнилась хозяйка.

  Все стали с интересом рассматривать девушку. Мужчины явно были очарованы её красотой, женщины смотрели больше с пренебрежением и ревностью, явно почуяв соперницу в красотке.

- Всех прошу в дом! Обед стынет, все вопросы потом, - настоятельно сказала Ульяна, - не надо смущать нашу гостью.

  Павлине были неприятны пытливые взгляды незнакомых людей, которые буквально раздевали её своими любопытными взглядами.

- Георг! – представился мужчина, подставляя ей свой локоть, - не бойтесь, со мной Вас точно никто не обидит.

  На мужчине был офицерский мундир.

- Это заметно! – осмелела Павлина, слегка улыбнувшись ему. При этом заметила, что мундир больше подошёл бы Сергею, для его прекрасно сложенной фигуры.

    В доме был щедро накрыт стол, рядом суетились слуги.

    Гости расселись за стол, последними присели за стол хозяева, стул Сергея каким-то образом оказался рядом с Павлиной.

- Всем приятного аппетита, - пожелала Ульяна.

- Нет, это определённо не вежливо с Вашей стороны скрывать такую знакомую от общества, - сказал сидящий напротив Павлины мужчина лет пятидесяти, который буквально пожирал её своим взглядом.

- Леонид! Это с твоей стороны не вежливо так откровенно пялится на девушку, ей и кусок в горло не полезет… - отчитала его молодая дама, одетая с шиком, сидящая рядом с ним, по всей видимости - жена.

- И действительно, разве можно прятать такую красоту в лесных трущобах? -поддержал разговор другой мужчина среднего возраста.

- Да, в конце концов, что за мужчины нынче пошли, как увидят  миленькую мордашку, так готовы из штанов выпрыгнуть, лишь бы как-то проявить себя,- сказала другая женщина более зрелого возраста.

- Еда стынет, давайте продолжим разговор позже, после трапезы, - обратилась к гостям хозяйка дома.

  Павлина залилась краской, она не ожидала, что привлечёт столько внимания к себе.

- Господа, просьба не беспокоится по поводу прехорошенькой молодой особы, сегодня ангажировать буду я! – вполне смело заявил Георг.

  Девушка почувствовала, как чья-то нога под столом коснулась её ноги и поняла, это Сергей подаёт ей знаки внимания.

- Разве сегодня будут танцы? – спросила молодая дама.

- Елена Борисовна, это шутка сказана к тому, что рядом с девушкой место не занимать… - сказал офицер.

- Серж, так всё же, откуда эта прекрасная незнакомка, которая буквально обаяла наших мужчин?- спросила дама в летах – Ольга Дмитриевна.

- Да, мы собственно едва знакомы, Павлина соседка по усадьбе, внучатая племянница покойного Петра Ильича и уже засватана господином Ковальским.

- Ну, ещё бы, этот своего не упустит! Так Вы милочка богатая наследница? Я бы на Вашем месте получше присмотрелся к этому поляку сомнительной репутации, ни так уж он стар и немощен, как- то может показаться. От него не так просто отвертеться, умеет, как клещ под кожу влезть… - не очень лестно отозвался о женихе девушки мужчина.

- Ну, так вовсе запугаете девушку, мы её в обиду не дадим, засватана, ещё не жена, правда милочка? Мы ей более молодого и достойного мужа найдём,- обратился Георг к Павлине.

- Простите, меня это сейчас меньше всего заботит, - с ноткой загадочности произнесла та.

  Ульяна поняв, что слишком много внимания уделяется юной гостье и, заметив ревностность, со стороны женщин, решила разрядить обстановку:

- Представляете, сидим мы с Сергеем на днях за завтраком, и тут врывается Андрейка и кричит: «Ангел, Ангел!», мы не поняли в чём дело: когда открывается входная дверь и входит Павлина. Серёжа чуть не выставил её за дверь: мол, у нас не принято без приглашения… я всё ж уговорила её остаться.

   Все дружно рассмеялись.

- Сергей Львович ты слишком строг! Разве можно такое очарование, да за дверь… представляю её лицо… а где же ваш Андрейка?

- Елена Борисовна Вы всё не так поняли, просто это было несколько неожиданно.., а сын где-то во дворе болтается с крестьянской ребятнёй, - оправдывался Сергей, перед молодой дамой.

- У девочки видно не достаёт воспитания, и что же заставило Вас голубушка без приглашения явится? – задала Павлине вопрос всё та же молодая дама.

- Пожаловалась, что в их имении слишком скучно, и они никого у себя не принимают, - ответила за неё Ульяна, - старый хозяин держал её в чёрном «теле», она без его ведома шага ступить не могла - бедняжка… она не обучена даже верховой езде.

 - Разве это повод, как разбойник врываться в чужой дом? Ну и нравы у нынешней молодёжи…  просто возмутительно, - с неким пренебрежением сказала Ольга Дмитриевна, сестра хозяйки.

   Павлина почувствовала себя объектом для насмешек, ей крайне неловко было находится под пристальными взглядами незнакомых ей людей:

- Вы простите меня, мне что-то нездоровится, - она обхватила голову руками, - я пожалуй, пойду... – она вышла из-за стола.

- Пётр! Проводи барышню,- как-то сухо обратилась Ульяна Дмитриевна к слуге.

 - Я сам провожу,- Сергей вышел вслед за Павлиной и придерживая её за локоть направился с ней к выходу.

- Очень любезно с Вашей стороны, не стоило право, я и сама дошла бы, - сказала обиженная девушка.

  Когда дверь закрылась, разговор между гостями продолжился.

- Повезло девчонки, такое состояние отхватить, я бы на твоём месте не больно- то доверяла мужу, такая любого очаруют, даже такого стойкого оловянного солдатика, как твой Серёжка,- сказала пожилая дама, сестра хозяйки.

- Перед такой красоткой ни один бастион не устоит, это точно! – отозвался офицер.

- Я думаю у супруга хватит благоразумия, чтобы не увлечься этой молоденькой смазливой особой, он интеллектуал, о чём можно с ней вести беседы… - с ноткой ревности сказала Ульяна.

- Ах, голубушка, разве с такими юными девами разговоры водят?  Я бы нашёл, чем с ней заняться… Жаль, всё таки, что так рано нас покинула молодая гостья, без неё будет, пожалуй скучновато.

- Георг, голубчик, до этого ты не жаловался на скуку в нашем доме, видно очаровала тебя прекрасная незнакомка, что же не попытался остановить её? К вечеру мясо на углях будет, игры…

- Это удел хозяев, я всего лишь гость.

- Думаю, у вас у всех будет повод ещё для общения с нашей милой гостьей, слышала, она будет представлена господином Ковальским в качестве невесты на предстоящем балу.

- Как вы находите новый манифест об отмене крепостного права? – спросил хозяйку муж её сестры.

- Пока ничего не ясно, но в чём-то есть свои плюсы, к примеру наши крестьяне все остались на своих местах, да и пару семей приняли с других деревень, в разгар посевной лишние руки не помешают, а вообще-то это не женское дело лезть в политику,- ответила Ульяна.

   Как только Павлина с Сергеем оказались за дверью, девушка ускорила шаг, слегка приподняв одежды. Мужчина пытался её удержать.

- Не стоило мне приезжать, - с ноткой обиды бросила она ему в лицо.

- Я сегодня буду у тебя, жди,  я тебя жутко ревную, и даже рад, что на тебя никто не будет пялится. Никому не позволю отнять тебя у меня, до вечера…

  Она грубо убрала его руку, которой он придерживал её локоть, и не глядя ему в лицо, быстрым шагом направилась к коляске, где ожидал её возничий.

- Дуньку ждать не будем?- спросил он.

- Трогай! Сама придёт,- с хмурым лицом ответила та.

   Сергей с грустью посмотрел ей в след, и как только тронулась коляска, отправился назад к гостям.

   Настроение у Павлины было подпорчено, её гложила обида; что она, как ей показалась, стала всеобщим посмешищем, а Сергей, он даже не вступился за неё…

- Ну, ничего, я этого так не оставлю!..- вслух произнесла она.

  Когда они подъехали к имению, у дома их встречал Яков с удивлённым лицом:

- Так рано? А Дунька то где?

- Пришлось уехать раньше, дико разболелась голова.

- Ну- ка, рассказывай, по лицу вижу не в голове дело.

- Ни ко двору видно пришлась… эти чванливые, расфуфыренные дамочки боялись за своих кавалеров или мужей, словно я виновата, что как магнит для мужчин…

- Так и радуйся, Господь одарил тебя такой внешностью, надо гордо нести себя, величаво; тогда и относится к тебе будут с должным уважением и почтением, как к равной!

- В этом ты дружочек, пожалуй прав, так и будет, я им всем покажу, что со мной надо считаться…

- Вот и правильно, вот и умничка…

- Я ужасно голодна, пожалуй, пойду на кухню схожу, что-нибудь съем, а то кусок в глотку не лез от их пытливых взглядов, будто я зверёк какой диковинный.

- Иди в дом, распоряжусь, принесут сейчас покушать, бедная моя девочка, как они смели обидеть равную себе, думают, наказания не последует…

- Один ты меня понимаешь, я так этого не оставлю!- с вызовом сказала девушка.

    Вечером девушка думала, как ей поступить, отказаться от любви Сергея она не могла, поскольку сама, страстна желала этой встречи, и обида была слишком свежа в ней и всё таки решилась на встречу. 

   Когда служанка прибыла в имение она расспросила её, как вели себя гости после её отъезда и узнав, что её имя не упоминалось более гостями, была обижена ещё больше:

- Так, что твоя подруга не слышала ни от хозяев, ни от гостей обо мне ничего?

- Нет, барыня, все были очень и очень веселы, играли в свои барские игры и громко смеялись. Я тоже была недалече, видела, как они завязывали себе по очереди глаза  и по звуку хлопка в ладоши, ловили  дуг друга, забавлялись, как могли, словно дети. Вот только барский сынок ходил смурной какой-то, его даже покушать не могли заставить.

- Какое мне дело до слюнявого мальчишки, скажи, как вёл себя хозяин, тоже веселился?

- Веселье больше видимое было, глаза у него грустные, грустные, я это сразу приметила.

- Ладно, приготовь мне ванну с маслом роз, так как я люблю, и лучшую ночную рубашку.