Под клиньевой юбкой

Знания — это сила.

— Что за балаган? — с каплей апатии в голосе спросил Чимин, а затем бросил свой кожаный старенький рюкзачок со слегка стёртыми лямками на парту.

А спросил он это, собственно, из-за Чонгука, который со вселенской грустью на лице сидел за партой, а Тэхён через каждые пять секунд цокал языком и закатывал глаза. У Чона было такое лицо, будто он сейчас зарыдает. Последний раз Чимин видел идентичное выражение на лице Чонгука, когда у того кошка съела деталь от лего и откинула свои мохнатые лапы.

— Такого ещё никогда не было, — захныкал парень, топя лицо в ладонях. — Вообще ни разу.

— Новенькая его проигнорировала, — ответил Тэхён, в очередной раз закатывая глаза и пожимая плечами.

— И всё? — не удерживая проскользнувшее в голосе удивление, Чимин сел за парту, подтягивая к себе рюкзак. — Я уж думал, ты залил томатным соком свои любимые штанишки.

— Нихера не смешно, — резко отрывает брюнет ладони от лица, хмуря чёрные густые брови, чем-то напоминая Чимину какого-то мультяшного героя. — Ещё ни одна девушка не оставляла мои сообщения без ответа, а эта даже на «привет» не ответила!

— Вот же самовлюблённая сучка, — прикладывая ладони к щекам и театрально изображая возмущение, ответил Пак. — Да вы же просто идеальная пара.

Люди часто путают самолюбие и самолюбование. Это две совершенно разные вещи. Чонгуку больше присуще самолюбование, что порой плотно пролегает на одном ряду с нарциссизмом и самовлюбленностью, поэтому ему так невыносимо признать, что какая-то девчонка проигнорировала его сообщение. Чимину же свойственно самолюбие. К себе и своей внешности он относится с огромным равнодушием, как и ко мнению о себе окружающих. Потому что эти люди, которые окружают его и рассуждают чересчур поверхностно, в большей степени не имеют никакого значения для него. Они приходят и уходят. А самолюбие — это не когда ты обсасываешь своё отражение в зеркале, а когда ты моешь для себя это самое зеркало, потому что уважаешь себя. Глупо — это самолюбование и самодовольство, а самолюбие же — полезно и необходимо.

До двенадцати лет Чимин всегда экономил на обедах в школе, чтобы отложить деньги на проезд и после занятий поехать в другой район города, где находился тогда ещё существующий дом престарелых. Всему, что сейчас умеет, он научился у своей бабушки. Она часто, когда мелкий Пак откидывал кисть в приступе раздражения, произносила одну и ту же фразу: «Пока ты не полюбишь себя, Чимин-и, у тебя нет ни малейшей возможности раскрыть свой потенциал». Бабушка была тем самым человеком, которого можно назвать самым родным, самым понимающим, частью самого себя. Но трагедия не обошла семью Паков стороной, потому как в доме престарелых случился пожар, унёсший жизни более двадцати человек, включая персонал. Имя бабушки Чимина входило в этот список. После случившегося Пак заставил себя думать, внушил самому себе, что бабушка умерла своей смертью, потому что ненависть к людям, что допустили подобное, сожрала бы его внутренности и его самого вместе с потрохами.

Но с детства, благодаря бабушке, он уяснил эту простую истину о самолюбии: ты должен себя любить и любить в себе то, что может любить в тебе кто-то другой. Несмотря на столь юный возраст, Чимин уже не один раз был в отношениях. Он пробовал отношения как с девушкой, так и с парнем. Несмотря на сильное чувство, его первые отношения распались из-за борьбы двух самолюбий, постоянных попыток самоутверждения двух подростков, не желающих идти на уступки друг другу. Она была импульсивна и ни во что не ставила чиминовы интересы. Всё было примерно таким:

— Прикольно! А меня нарисуешь?

— Я не рисую людей.

— Почему?

— Я их ненавижу… по большей части.

— Вот как? То есть ты меня ненавидишь?

— Я не это имел в виду.

— Да пошёл ты, эгоистичный придурок. Я ухожу.

— Господи.

Ему казалось, что девушка его недостаточно уважает, и отношения кончились в тот момент, когда встретился парень постарше, поднявший его своим восхищённым отношением на совершенно недосягаемую высоту. Но спустя пару месяцев Чимин понял, что всё восхищение и понимание были фальшью, просто игрой. Эти постоянные подлизывания и попытки угодить той или иной фразой. Боже, да Чимина просто тошнило и выворачивало от этого наизнанку. Если в предыдущий раз этого было недостаточно, то потом этого было слишком много. Но Чимин знает, что когда-нибудь встретит золотую середину. Наверное.

— Тебе осталось лишь создать фан-клуб себя любимого и набрать туда участников, Чонгук, — фыркнул Тэхён, доставая из кармана брюк телефон и быстро туда погружаясь, поскольку уже подготовил нужные учебники для занятия.

— Кстати, да. Туда вступит вся женская составляющая нашего класса, — согласился Чимин, выуживая из рюкзака тетрадь. — Кроме новенькой, естественно.

Вызывая очередной вымученный стон Чонгука, что уронил голову на сложенные руки, Чимин с удовлетворением усмехнулся, качая головой.

— Я думаю, что в пятницу можно затусить у меня, — заявил Тэхён с едва заметной толикой сомнения в голосе, судя по движению большого пальца листая в телефоне контакты и жуя. — Родители уезжают на конференцию в Пусан.

— Правда?! — чуть ли не вскрикнул Чонгук, резко поднимая голову, отчего аккуратные пряди угольных волос слегка шелохнулись. — Чёрт, да!

— Ты чего? — Чимин нахмурил брови: эта вот чонгукова импульсивность порой так раздражала.

— Ты позовёшь «твикс»? — спросил Чон просто с неимоверных размеров надеждой в голосе, большими оленьими глазами уставившись на опешившего Тэхёна. Кажется, тот аж замер, побоявшись, что брюнет утопит его в этих немых мольбах.

— С чего бы? — вышел Тэхён из ступора. — Ты же знаешь, что я недолюбливаю этого придурка Хосока. До сих пор не могу понять, каким образом они оказались на тусовке в прошлый раз.

— Я буду две недели покупать тебе обед, — Чонгук сложил ладони в умоляющем жесте. — Да и вообще буду делать, что захочешь. Пожа-а-алуйста.

— Да зачем? — всё ещё не мог понять Ким.

— Они, судя по всему, хорошо дружат с Юнджи. Следовательно, девяносто пять процентов из ста, что они возьмут её с собой, — ответил Чонгук с таким видом, будто читает лекцию.

— Ты, блин, серьёзно? — сморщился с негодованием Чимин. — И что ты будешь делать? Жонглировать весь вечер стаканчиками перед её глазами? По-моему, девушка игнором ясно дала понять, что ты её не интересуешь.

— Это мы ещё посмотрим.

***

— Как раз таки игнорированием я дал ему понять, что он меня не интересует, — возмутился Юнги, в узких чёрных лоферах вышагивая по тротуару. Единственное, что ему нравилось во всей этой ситуации, так это тот факт, что под юбкой так приятно обдувает кожу. Он бы никогда об этом не подумал, если бы не попробовал.

Второй день оказался довольно приятным и солнечным. Юнги выспался, собирался без спешки, даже успел посмотреть серию «котопса» во время завтрака. В одно мгновенье он реально ощутил себя настоящим подростком, который собирается в школу. Не сказать, что это ощущение было неприятным. Скорее, странным.

— Игнорированием ты кинул ему вызов. Не забывай, что мы — школьники, у которых бушуют гормоны. А у таких, как Чонгук, ко всему прочему ещё и особо сильно тестостерон плещется, — говорил Намджун, вышагивая рядом с другом и одновременно наслаждаясь солнечным теплом, что приятно ласкало кожу лица. — Поэтому зря ты оставил его сообщение без внимания.

— А что мне следовало ответить? — с непониманием возразил Юнги, подправляя на плече лямку от сумки.

— «Привет, сладкий», — с подделкой под женский соблазнительный голос бросил Хосок, идущий по другую от Мина сторону.

— Хуядкий, — закатил Юнги глаза. — Если он такой уж тупой и не понимает, то я могу напрямую написать, что он меня не интересует.

— Сомневаюсь, что его это остановит, — пожал плечами Намджун. — Он конспекты может переписывать по четыре раза, если ему в одном абзаце почерк не понравится.

— Ну и пизде-ец, — с негодованием заключил старший. — И что мне с этим делать?

— Обзавестись парнем, нуна, — поиграл Хосок бровями, уставившись в телефон. Мин не уловил момент, когда тот успел его достать.

— Я же, вроде, просил, блять, без этих ебанутых шуточек? — с раздражением прошипел Юнги, простреливая младшего острым взглядом.

— А кто шутит? — возмутился Чон в ответ, отрывая серьёзный (серьёзно?!) взгляд от экрана телефона. — Сам подумай, хён. Если всем намекнуть или показать, что у Юнджи кто-то есть, то можно у***ь всех возможных зайцев одним выстрелом.

— Где настоящий Хосок и что ты с ним сделал? — Намджун усмехнулся, переводя взгляд на Мина. — Он прав, Юнги-хён. В этом случае проблем точно не будет.

— Тэхён написал в чат, что устраивает вечеринку в пятницу, — произнёс Хосок прежде, чем Юнги успел что-либо ответить на изложенный младшими план. — Не знаю, как вы, но я на тусовку этого заднеприводного ни ногой.

— Не утрируй, Хосок, — запротестовал Намджун. — Признай, что прошлая тусовка у него была на высоте. Пусть мы и заявились туда, уже будучи нажратыми в хламину, — он усмехнулся, — но факт всё равно остаётся фактом. Нам ведь нужно подходящее место, чтобы реализовать задуманное. В школе, на виду у учителей, это будет не совсем уместно, а Тэхён обычно собирает почти всех одноклассников. Да хватит даже тех двух местных королев сплетен, которые даже после закинутой на плечи руки начинают обсуждать, в какой кабинке школьного туалета трахалась та или иная парочка. А эти стервы не пропускают ни одного сборища.

— Так, стоп! Притормози-ка, — бросил Юнги, выставив ладони перед собой и даже слегка застопорившись на месте. — То есть вы хотите сказать, что мне нужно переться домой к тому парню, который собирает компанию бухающих школьников под одной крышей, и зажиматься там с какой-то левой малолеткой? Ну сейчас, блять, ага. Сто раз. Я об этом только и мечтал всю свою сознательную жизнь.

— Кто сказал, что с левой? — Хосок снова поиграл бровями с полуулыбкой на лице. — Ради твоего успеха, хён, я готов переступить через…

— Намджун.

— М?

— Давай это будешь ты?

— Без проблем, Юнги-хён.

— Ну ты и стерва, хён! Я ранен в самое сердце, — хватаясь за грудь, Хосок в драматичном жесте откинул голову назад, а ветерок подхватил его каштановые пряди, смахивая их со лба.

— Ладно, может это и не самый худший план, — согласился Юнги, глядя на бетонные плитки тротуара, проносящиеся под ногами и нагретые под ленивыми сентябрьскими лучами солнца. — А как же подготовительные занятия в субботу?

— На них можно ходить по желанию. Мы там были-то раза три за два года, — проинформировал Намджун, хмыкнув. — Или ты настолько сильно рвёшься грызть гранит науки?

— Ясен хуй, знания — это сила.

***

— Чёрт, ну где же вы? — под нос себе прошептал Юнги, сидя в столовой за одним из столов у больших окон, вид которых выходил на школьный двор.

Хосок отправился в курилку (не мог сделать это после обеда?), а Намджун в библиотеку (и тут у Юнги к нему абсолютно идентичный вопрос). Один пояснил, что «после обеда палево», а второй, что в библиотеке сейчас быстро разберут все экземпляры нужной ему книги. Оба написали об этом в их тройной чат, попросив свою любимую одноклассницу занять стол в столовой. И Мин, положив на столешницу перед собой сумку и слегка впиваясь в неё пальцами, чувствовал себя овечкой в волчьей стае. С каждым протекающим часом в стенах этой школы Юнги всё больше осознавал, насколько тяжело быть девчонкой-подростком. Ему казалось, что все пялятся на него. Что все шепчутся, переговариваются между собой, глядя на испуганную девчонку. Пытаются получше разглядеть перебинтованную шею и заглянуть под юбку.

Поэтому, когда напротив него за стол кто-то присел, тело невольно вздрогнуло, как и руки, сжимающие сумку. Юнги быстро взял себя в руки, расслабил напряжённые плечи и сфокусировал взгляд на черноволосом парне, что сел прямо напротив него. Хватило несколько секунд, чтобы разглядеть его. Ничего себе такая физическая форма, широкие плечи, статная осанка даже в сидячем положении. Жилистые руки, идеально выглаженная форма и мягкое выражение на симпатичном юношеском лице.

Стоп, так Юнги вроде знает его.

Блять, Чонгук.

— Привет? — произносит парень, складывая на столе руки. — Тут не занято?

Юнги прищуривается и продолжительно смотрит на этого дебила с ожиданием во взгляде. Когда до Чонгука доходит, он, как показалось бы любой девчонке, мило смущается и шлёпает себя ладонью по лбу. Но вот только один пунктик тут играет самую важную роль: Юнги не девчонка.

— Чёрт, прости, я придурок, — зажмуривается черноволосый, всё ещё держа ладонь у лица. — Я забыл. Ты можешь… Эм-м… Покачать головой? — произносит он, скорее, как предложение, а не как просьбу, отрывая ладонь от лица. — Если не занято, покачай головой отрицательно.

Юнги особо долго не колеблется и, не церемонясь, машет головой в положительном жесте, давая Чонгуку понять, что место занято. Он очень надеется, что вместе с этим обрубит на корню все интересы мальца.

— Я так и думал. Ну ничего, я не займу у тебя много времени, — вид у парня стал более серьёзным, будто он снял эту милую маску зайки-попрыгайки. — Я писал тебе вчера, но ты не ответила. Это было не очень вежливо, знаешь?

«Неужели настолько пострадала твоя самоуверенность?» — подумал Юнги, снова прищуриваясь и грациозно закидывая ногу на ногу. Он не против слегка поиграть, настрой сам собой появился, когда на горизонте теперь уже окончательно прорисовался мелкий самодовольный засранец. В ответ Юнги с вызовом пожал плечами.

— Ладно, пусть даже так, но ты ведь новенькая здесь. Намджун и Хосок — не лучшая компания для такой девчонки, как ты, — заверил Чонгук, открыто глядя в глаза «девушке». — То есть я имею в виду, если ты хочешь с интересом провести последний год обучения, то тебе лучше подыскать себе компанию получше.

— Ты куда из очереди убежал? — рядом с Чонгуком плюхается тот самый Тэхён, немного испугав парня своим внезапным появлением, а рядом с самим Юнги опускается уже знакомый ему ранее, кажется, Чимин. Они друзья?

— Я тут как бы разговариваю, — Чонгук с раздражением скидывает тэхёнову руку со своих плеч. — И вообще, валите, тут занято. Я догоню.

Когда светловолосый парень опускается рядом с Мином, то Юнги по инерции невольно отодвигается как можно дальше, чтобы подчеркнуть для этой компашки свою неприкосновенность. Но происходит то, чего Юнги и боялся: несколько сантиметров всё решают, когда краешек клетчатой юбки совсем немного задирается, представляя всеобщему обозрению каёмку чёрных чулок. И Юнги замечает это, когда прослеживает направление взгляда светловолосого парня. Резко дёрнув рукой, он подправляет юбку, скрывая эту блядскую злосчастную каёмку, и ощущает, как тёплым румянцем наливаются его щёки. Ещё через пару секунд он поднимает глаза, глядя на Чимина (верно?), но тот смотрит на своих друзей, и его взгляд не излучает ничего, кроме вселенской апатии и беспросветного равнодушия.

Мину становится даже как-то обидно. Может Чимин (да?) и не заметил вовсе? Всё действие ведь прошло за две секунды.

— Тогда почему ты здесь, раз занято? — Тэхён озирается с Чонгука на Юнги, а затем обратно. И за эти мгновения Мина окатывает таким холодом чужого взгляда, что аж физически становится прохладно. Ко всему этому можно просто утонуть в презрении, которое Тэхён посылал ему телепатически. — Пойдём, Чимин-а. Не будем мешать Чонгуку заводить новых друзей.

Всё верно, его зовут Чимин.

— Да чего ты опять психуешь, Тэхён? Ну подождите вы, — вдогонку нервно бросает черноволосый, поднимаясь из-за стола, закидывая лямку рюкзака на плечо и переводя внимание на опешившего Юнги: — Подумай над моими словами. Увидимся.

И убегает. А Юнги сидит, всё ещё находясь в ступоре и задаваясь одним единственным вопросом: «Что это такое сейчас, блять, было?».

***

Во всём остальном день прошёл более-менее неплохо, Юнги мог сказать, что даже лучше, чем предыдущий. Только на этот раз он и сам заметил, как этот Чонгук пялится с абсолютно нечитаемым взглядом. Всё это приправляется хосоковскими подъёбами, а вкупе с жутко натирающим в районе лопаток бюстгальтером становится невыносимым пиздецом. Но, несмотря на это, день всё равно лучше. Почему? Юнги не знает.

К вечеру, переписав сфотографированные и отправленные Намджуном задания на дом, Юнги продавливает диван, раскидав по нему конечности и поедая чипсы из чашки, расположенной на животе. Созерцая какой-то боевик, который он уже видел, но не помнит название, Юнги отключает свои мозги и особо не следит за сюжетом, просто расслабляется. На телефоне раздаётся очередная вибрация, и, решив проверить, что там за панихида творится в чатах, Мин вытирает о старую домашнюю футболку пальцы от соли и масла, потянувшись к старенькому кофейному столику перед диваном.

kook.JK883

при­вет ~

kook.JK883

при­вет

— Упёртости тебе не занимать, парень, — бурчит себе под нос Юнги, глядя на диалог с двумя сообщениями. — Ну давай побеседуем, мелкий обнаглевший засранец.

min.yoonji09

при­вет

Отправив сообщение, Юнги замечает, что оно помечается, как проверенное, уже спустя пять секунд. Он усмехается, а потом вдруг ощущает какую-то власть. Ему это даже в какой-то степени нравится. Ещё несколько секунд собеседник молчит, видимо, он удивлён.

Ладно, Юнги признаёт, что порой у него слишком скучная жизнь, поэтому он позволяет себе заниматься подобной хернёй вместо того, чтобы делать что-то полезное. Заняться стиркой, например. Или сменить лампочку в прихожей.

kook.JK883

так и знал, что дело в «~»!!!

Ну хорошо, это забавно. Юнги, возможно, признаёт, что следующее сообщение он набирает с большим энтузиазмом.

min.yoonji09

дело не в «~», оно в том, что ты придурок слишком, высокого о себе мнения

Ответ не заставляет себя долго ждать.

kook.JK883

с чего такие выводы? :(

Ладно, можно сказать, что Юнги начинает это довольно сильно затягивать. Нет, вовсе не переписка с кем-то. Притворство. Мин не сразу понимает, что ныряет в него с головой, когда набирает ответное сообщение, быстро тыкая по сенсорным клавишам.

min.yoonji09

ну, я (не) оценила твой столовский подкат за обедом

kook.JK883

зато я оценил твои чулки ;)

Прочитав сообщение, Юнги резко блокирует экран, округляя глаза. Этот тоже заметил, что ли? По идее это не должно особо смущать или приводить Мина в какой-то мандраж, но приводит. Факт в том, что если они продолжат метить под его юбку, то заметят не только каёмку от чулков, а ещё член в комплекте с яйцами, которых по идее там быть вообще не должно. Именно поэтому теперь следует быть осмотрительнее в несколько раз и надеяться, что эти попытки закончатся после вечеринки.

Юнги ещё некоторое время держит заблокированный телефон перед собой, считая поступающие от сообщений вибрации. Одна, две, три. Немного страшно от представления о том, что следует за тем сообщением. Но пугаться какого-то оборзевшего сопляка совсем не в стиле Юнги, поэтому он снимает блокировку, прочитывая новые сообщения.

kook.JK883

идёшь на вечеринку Тэхёна в пятницу?

kook.JK883

я смутил тебя?

kook.JK883

эй

kook.JK883

извини, я не хотел тебя смущать :(

— Невинный флирт включил, — Юнги фыркнул, качая с досадой головой. — Я так девок клеил, когда ты ещё под стол пешком ходил.

Мин уже почти отправил сообщение в одно слово, начинающееся на «от» и заканчивающее на «вали», когда на экране всплыл входящий звонок.

— Приве-ет, — протянул с лаской Юнги, отвечая на звонок сестры. — Я как раз ждал, когда ты освободишься и вспомнишь о своём любимом и потрясающем брате.

— Привет, оппа. Но вместо него я позвонила тебе, — захихикала Юнджи, заставляя Юнги недовольно забурчать.

Он рассказал ей, как прошёл второй день, снова не упуская деталей и подробностей. Высказал своё мнение о хамящей уборщице, о большой столовской очереди во время обеда и просто отвратительных на вкус эклерах. Даже о ниточке слюны, которую пустил, когда случайно задремал на литературе. Потом ещё полчаса с неподдельным интересом слушал о том, как проходят курсы сестры. О том, что ей безумно нравится, жутко интересно и вообще он такой прекрасный брат, потому что это всё благодаря ему. Когда разговор начал подходить к концу, Юнги, видит Бог, совершенно случайно ляпнул о пятничной вечеринке. Его языком в этот момент управлял никто иной, как сам Сатана.

— Думаешь, это хорошая идея? — Юнджи почему-то заволновалась, это было слышно по интонации мягкого голоса.

— Почему нет? — Юнги пожал плечами, несмотря на то, что его никто не видит. — Меня ребята туда вообще тащат.

Ей необязательно знать об их плане. Ему слишком стыдливо признаваться своей сестре в том, что на него (ну и что, что он в её образе!) запал одноклассничек. И для того, чтобы отвадить его (да и заранее всех остальных) от себя, он будет весь вечер на публике любезничать с Намджуном.

— Что ты наденешь? — прямо с разбегу и сразу в лоб кинула девушка, заставляя Мина нахмуриться.

— Какая разница? Она в пятницу, ещё целых два дня, — с недоумением и примесью возмущения в голосе спросил Юнги. — И вообще, это первое, что тебя волнует?

— Конечно! Ты думаешь, что, когда я перейду на другое отделение, будучи уже собой, обо мне не будут ходить слушки из старой школы? Это клише любого ученика, который переводится из одной школы в другую, — проконстатировала Юнджи, попутно пыхтя, поскольку занималась перестановкой мебели в своей комнате. — Таким образом, мы возвращаемся к предыдущему вопросу.

— Да не знаю я, — буркнул старший, потянувшись к чашке с чипсами. — Первый повседневный комплект?

— Не-ет, он слишком простой для вечеринки, — запротестовала девушка, а потом на несколько секунд задумалась. Услышав ментальный звук крутящихся в её голове шестерёнок, Юнги сглотнул пережёванную чипсу. — Возьмёшь тёмно-синюю юбку из второго повседневного и чёрную футболку из третьего. Ту, с красным смайликом «нирваны».

— Да, я помню, — бросил Юнги, закатив глаза.

— Не забудь про ленточный чокер, — напомнила Юнджи, следом чуть тише обращаясь к, видимо, своей соседке: — Не, я не голодна. Заказывай на одного.

— У меня бинты на шее, какой нафиг чокер? — старший с абсурдом поморщился.

— Ничто не должно мешать девушке оставаться красивой! Тем более какая-то операция. Поверх наденешь, ничего страшного, — со строгостью проворчала сестра.

— Ну пиздец, — едва слышно пробормотал Юнги себе под нос, втягивая голову в плечи, как обиженный всем этим миром человек.

— Я вспомнила! — воскликнула девушка так громко, что Мин аж вздрогнул, на секунду отводя трубку от уха, а затем возвращая. — Иди в мою комнату и открой нижний ящик комода.

— Зачем? — с интересом спросил Юнги, но с дивана всё же поднялся.

— Просто сделай, — лаконично кинула девушка, переводя внимание на кого-то другого, пока Юнги пересекал небольшое расстояние.

Держа телефон около уха, парень присел на корточки рядом с комодом, хватая за ручку и выдвигая нижнюю полку.

— Нет.

— Да, оппа. Да.

Со дна полки на Юнги смотрел новенький, ещё даже не распакованный комплект чулков в сетку.