Тени Чернолесья

Арина Волкова никогда не считала себя героиней. Обычная жизнь с утренним кофе, работой в архиве местного музея и вечерами за сериалами — вот ее реальность. Но в тот вечер, когда осенний дождь стучал по подоконнику старой квартиры, судьба напомнила: некоторые двери, однажды открытые, уже не захлопнутся. Она разбирала коробку с бабушкиными вещами, когда телефон завибрировал. Экран вспыхнул синевой уведомления: «1 новое сообщение от: Сестра». Арина улыбнулась. Катя уже месяц не выходила на связь, уехав в очередную «научную экспедицию» — так она называла свои поездки с группой энтузиастов, изучавших аномальные зоны. — Наконец-то, — проворчала Арина, вытирая пыль с фотографии, где они с сестрой лет десяти стояли у бабушкиного дома. На обороте детским почерком было выведено: «Чернолесье, 2005». Сообщение оказалось голосовым. Арина включила громкую связь, продолжая раскладывать старые письма по папкам. Первые три секунды — только прерывистое дыхание. Потом голос Кати, но какой-то… спрессованный, будто говорящий сквозь слой ваты: — Ариш… они здесь. Я нашла… следы ритуала. Не верь… не верь теням. Церковь… полуночный алтарь… — Гулкий стук, словно что-то тяжелое упало на каменный пол. — Оно просыпается. Если не вернусь… сожги мои записи в чёрном… Щелчок. Тишина. Арина застыла с фотографией в руках. Капля дождя, просочившаяся через щель в раме, попала на стекло поверх детского лица Кати, исказив улыбку в гримасу. — Дурацкие шутки, — попыталась убедить себя Арина, но пальцы уже лихорадочно набирали номер сестры. «Абонент недоступен». Повтор — та же автоматическая голосовая почта. Она встала, задев коленом коробку. Старые письма рассыпались по полу, и среди пожелтевших конвертов Арина заметил странный треугольник из чёрного воска — точно такой же, как на фотографии в последнем сообщении Кати из экспедиции. Дождь усилился. Арина включила все лампы в квартире, но тени в углах комнаты казались гуще обычного. Она открыла ноутбук, чтобы проверить последние маршруты Кати. Карта пестрела пометками: «Зона молчания», «Поляна сдвинутых камней», «Мёртвое болото». И последняя метка — красный кружок с координатами, наложенный на контур леса, которого… не должно было существовать. — Чернолесье, — прошептала Арина, проводя пальцем по экрану. Официально — заповедник, закрытый из-за опасного рельефа. Неофициально — место из детских кошмаров, куда, по слухам, исчезали сталкеры и учёные-одиночки. Бабушка крестилась при одном упоминании: «Там врата, дитятко. Врата, которые лучше не тревожить». В три часа ночи Арина всё ещё сидела на кухне, перед ней — распечатанные скриншоты из дневника Кати. Обрывки фраз: «…пятый день, образцы мха продолжают менять структуру…», «…Михаил сегодня видел их снова, говорит, тени двигаются против ветра…», «…если Пробуждающийся вырвется, черт возьми, мы все…». Последняя запись датирована вчерашним числом: «Они нашли меня. Даже здесь. Передай Арине…». Холодильник жужжал в такт тиканью часов. Арина встала, чтобы налить воды, и вдруг резко обернулась. Краем глаза она уловила движение — чёрная полоска тени под шкафом дёрнулась, словно живая. Сердце ушло в пятки. — Собирайся, — сказала она вслух, голос дрожал, но руки уже складывали рюкзак: фонарь, нож, баночка с солью (бабушкины суеверия оказались сильнее здравого смысла). Над дверью висел ключ от бабушкиной дачи на краю Чернолесья. Катя оставила его перед отъездом: «На всякий случай». Автобус до посёлка Весёлый Яр ходил раз в сутки. Арина купила билет на рассвете, пока город ещё спал под одеялом тумана. Кондукторша, женщина с лицом, изборождённым морщинами, как карта забытых дорог, долго разглядывала её: — Туристы там редко бывают. Места глухие. — Я… к родственникам. — В Весёлом Яру родственников только у леших да русалок, — фыркнула кондукторша, выдавая билет с чёрной зубчатой полосой по краю. Позже Арина заметит, что на всех билетах в тот рейс стояла та же маркировка. Дорога заняла шесть часов. Лес за окном постепенно менялся: стройные сосны сменялись корявыми берёзами с белой корой, похожей на облезшую кожу. К полудню автобус высадил её на пустынной остановке. Табличка «Весёлый Яр» висела криво, буквы «ЯР» отвалились, оставив зловещее «Весёлый…». Дача встретила её скрипом ставней. Арина толкнула калитку, заросшую крапивой, и замерла: на крыльце, прямо перед дверью, лежала кучка пепла, аккуратно сложенная в круг. В центре — отпечаток ладони. Её собственной ладони, если судить по размеру. В доме пахло плесенью и чем-то ещё — сладковатым, как гниющие яблоки. Арина бросила рюкзак на кровать с прогнувшейся панцирной сеткой и включила фонарик. Луч выхватил из темноты стену с фотографиями. Сотни снимков Чернолесья: деревья с корнями, похожими на скрюченные пальцы, туман, застывший меж стволов вертикальными полотнами, тени… Тени, которые даже на фото казались слишком густыми, слишком цепкими. На столе лежала карта. Красная линия маркера вела от дачи к полуразрушенной церкви на краю леса. Рядом — пометка Кати: «Врата открываются при лунном свете. Не смотри на тени. Не отвечай на голоса. Иди до конца». Арина достала нож. Рукоять была липкой от пота. — Ладно, Кать. Ты хотела приключений? — она говорила в пустоту, чтобы заглушить дрожь в коленях. — Получишь их. С сестрёнкой в придачу. Луна взошла, когда она подошла к церкви. Сгнившие брёвна стен почернели, будто обугленные. Над входом висел колокол, покрытый мхом. Арина направила фонарь на резьбу над дверью — переплетение змей с человеческими лицами. Одна из голов имела её собственные черты. — Нет, — твёрдо сказала она, шагнув за порог. Холод обволок лодыжки, словнув под джинсы. Воздух гудел низким звуком, от которого заныли зубы. Внутри не было алтаря — только каменная плита с желобками, сходящимися к центральной впадине. Арина провела пальцем по бороздке: налёт бурого цвета пах железом. Кровь. Много крови. Она достала распечатку с координатами. GPS на телефоне показывал сплошные нули. Внезапно фонарь мигнул, и в этот миг Арина увидела их — силуэты вокруг, высокие, слишком худые, с плечами, неестественно вывернутыми назад. — Кто здесь? — крикнула она, и эхо вернулось искажённым, будто кто-то повторил слова за ней, смеясь. Фонарь погас. Тьма сомкнулась. Где-то впереди, в глубине леса, завыл колокол.