Чужой ребенок

Глава 1

Демир

Я - Демир Бейбарс. Я зарекся отомстить за смерть своей возлюбленной. За смерть моей Шейды. Они забрали её жизнь. Они забрали её у меня. И виной всему - семья Альбора.

Я верил, что так будет лучше. Я верил отцу, когда он сказал, что должен отдать её замуж. Он уверял, что это остановит вражду, что кровь перестанет литься. Я поверил . Хоть мне было больно, хоть каждая клетка внутри кричала «нет», я отпустил её.

Я видел, как Шейда уходит в их дом, в дом врага. Я видел, как она пытается улыбнуться, чтобы не показать страх . Я не знал, что этот день станет началом конца . Что её глаза - те самые, в которых я когда-то находил покой - вскоре закроются навсегда.

Когда она умерла, я сорвался с цепи. Всё, что во мне было живого, умерло вместе с ней. С тех пор я живу одной мыслью - отомстить. Отомстить каждому, кто хоть как-то причастен к тому, что она больше не дышит.

Я не забыл, как всё началось . Мой дед убил отца Альбора . Потом старший сын Альбора, Баран, убил моего деда. И эта война тянется до сих пор. Поколение за поколением. Кровь за кровь. Но теперь всё стало личным. Потому что они забрали не просто кого-то из семьи. Они забрали мою женщину.

С тех пор я не сплю . Не ем. Не живу. Каждая минута моей жизни - это план. Каждый вдох - шаг к мести . Я хочу, чтобы имя Альбора звучало так же, как звучало имя моей Шейды в тот день, когда её хоронили - тихо, со слезами и страхом.

Я клянусь своей кровью - я заставлю их заплатить . Всех. До последнего.

Зеррин

Меня зовут Зеррин Альбора. Мне двадцать два. Я студентка. У меня фамилия, которая, кажется, сама по себе уже приговор.

Альбора. Она звучит в этом городе громче, чем фамилии судей, политиков или даже артистов . Громко и тяжело, как закрывающаяся дверь . Мне с ней не по пути. Но от нее нельзя избавиться . Не переименуешь . Не отпишешься. Это кровь.

Утро началось, как всегда. Будильник, который я поставила на полседьмого , проигнорирован трижды. Шестой раз - уже с агрессией . Подушка пахнет моим шампунем и вчерашним Каем.

Я выныриваю из сна, отталкиваясь локтем от матраса, и сажусь. Голова тяжёлая, тело - как из ваты. Поздно легла. Опять. Мы с Каей провели полвечера в парке , потом ещё долго переписывались . А потом я просто смотрела на его фото в телефоне.

Иногда мне кажется, я люблю его слишком сильно. Глубже, чем можно позволить себе в этом доме.

Мама стучит в дверь уже с утра. Резко. Коротко. Будто выстрел.

– Не забудь сегодня документы отдать нотариусу. Отец звонил.

– Доброе утро. - бурчу я, но она уже ушла.

С ней у нас давно нет настоящих разговоров. Только задачи, напоминания и напряжение , которое висит в воздухе, как влага перед грозой. Она всегда была такой - жесткой, сухой . Но после того, как отца посадили, она стала ещё хуже. Как будто обвинила всех , включая меня, что жизнь пошла под откос.

Папа. Эджемель Альбора. Слишком громкое имя . Слишком тяжёлый взгляд.

Раньше он был другим. Я помню, как в детстве он носил меня на плечах, учил плавать , подсовывал шоколад под подушку. Но потом . . . начался бизнес. Тот, о котором никто вслух не говорил. Папины «дела» - это слово , которое в нашем доме заменяло правду.

А потом был арест. Контрабанда, нелегальные сделки, обвинения , суд. Папу посадили на восемь лет . Прошло два. Недавно его перевели в больницу - рана после конфликта в тюрьме.

Мама обвинила всех. Суд. Адвокатов. Предателей. Но больше всех - Садакат Альбора, это моя тетя невестка семьи с которой всегда вражда, сколько я себя помню.

Я переодеваюсь быстро. Леггинсы, белая футболка, куртка. Волосы в высокий хвост. Смотрю в зеркало - серая. Уставшая. Лицо без лица. Кая бы сказал: «Ты у меня как ветер. Невозможно не любить». И я бы снова поверила.

Мы с ним . . . странные. Он тоже Альбора, только из другой ветви . Наши отцы воевали ещё до нас. Наши матери соревнуются в холодности. Но я люблю его . И он любит меня. Без пафоса, без планов, просто - как дышать.

Он появляется у меня под окнами поздно. Приносит теплый лаваш и какао . Шепчет глупости. Целует руки. Он не боится. А я - боюсь за него.

Нас ненавидят все. Отец сказал:

– Ещё раз увижу его возле тебя - выдам тебя замуж.

Мама даже не разговаривает со мной , если слышит его имя. А родители Каи сказали, что я - позор. Что мой отец - преступник, и я тащу за собой грязь . Но он всё равно рядом. Пока ещё рядом.

В университете день тянется, как жвачка. Я слушаю, делаю вид, что пишу, думаю о Кае, думаю о папе, думаю, когда всё это закончится.

В обед мне звонит мама.

– Ты должна съездить в больницу. Сегодня. Он просил.

– Что с ним ?

– Всё нормально. Просто хочет тебя видеть.

– И ты не поедешь ?

– Я устала. У меня дела.

Классика.

Я ловлю такси и еду. Больница - за городом. Частная. Белые стены, стеклянные двери. Охрана . Современная мебель. Я поднимаюсь на нужный этаж. И уже в холле чувствую , как сжимается горло. Место давит. Тут слишком чисто. Слишком пусто. Тут не пахнет больницей. Тут пахнет деньгами.

Я не сразу нахожу нужный кабинет. Медсестра говорит:

– Его перевели в палату 307.

Я киваю.

Тихий коридор. Почти пустой. И только один человек впереди . Высокий. Черная рубашка, дорогие туфли, осанка, будто он вырос не среди людей , а среди волков. Я не знаю, почему именно его я замечаю сразу . Не лицо . Не одежду. Что-то другое. Внутри . Он стоит у окна, полубоком, и смотрит на улицу . Молчаливый. Чужой. Он словно чужой даже самому себе . Я понимаю это тот самый Демир Бейбарс.

Я прохожу мимо - и он вдруг поворачивается. Наши взгляды встречаются. И меня будто ударяет. В его глазах - не взгляд. Приговор . На секунду мне кажется, что он что-то понял . Что он знает, кто я. Что он ненавидит меня . Хотя мы незнакомы.

Я отвожу взгляд. Делаю вид, что ищу нужную палату . Пальцы дрожат. Я ненавижу такие ощущения - когда сердце колотится без причины. Я никогда не была трусливой. Но в этом человеке - что-то странное. Не гнев. Не злость. Тьма. Холодная, взрослая тьма.

Я быстро дохожу до двери. Стучу. Захожу.

Папа лежит, полубоком. Серый, постаревший. Он кивает.

– Ты приехала. Молодец.

Никаких объятий. Никаких «как ты». Только тон, как будто я отчёт принесла . Я сажусь. Мы говорим о чём-то неважном. А в голове всё ещё лицо того мужчины . Я не знаю, кто он. Но я чувствую - мы ещё встретимся.

Я вышла из палаты и больше его не увидела. Но даже в лифте, даже в такси, даже пока шла к себе домой, я чувствовала, будто он где-то за спиной. Не физически. А в мыслях.

Я набрала маму.

– Я была у папы.

– Хорошо, - коротко ответила она. – Возвращайся. Тебе есть чем заняться.

– Я уже еду.

Разговор завершился. Как всегда - сухо. Без интереса, без заботы. Просто отметка: дочка на месте , теперь можно выдохнуть.

Вернувшись домой, я зашла в комнату и сразу закрыла за собой дверь . Разулась, бросила куртку на спинку стула , подошла к зеркалу. Лицо было уставшим . Глаза - тяжелыми. Я чувствовала , как под кожей живёт тревога.

Села за ноутбук. Попыталась что-то учить . Открыла учебник - и закрыла. Мысли не давали сосредоточиться. Всё внутри было о Кае. О папе. О доме, который словно стал мне чужим. И - о нём. О Демире.

– Зачем ты полез мне в голову ? - прошептала я сама себе. – Мы не знакомы. Ты мне неприятен. Просто . . . неприятен.

Я попыталась выкинуть его из мыслей. Поставила музыку, занялась заданиями. День тянулся , как пластилин.

Ближе к вечеру телефон завибрировал. Кая: “Я у ворот. Выйдешь ?” Я сразу подскочила с места . Одела худи, натянула капюшон, на цыпочках прошла по коридору . Мама где-то на кухне - слышно, как скребётся нож по доске.

– Я быстро. - шепчу, будто она меня слышит . Выскользнула из дома. Закрыла за собой калитку.

И вот он - стоит, как всегда, облокотившись на черную машину, руки в карманах, волосы чуть растрепаны, глаза блестят. Мой Кая. Мой мир.

Я бросаюсь к нему. Он крепко прижимает меня к себе.

– Соскучился. - шепчет он мне в макушку.

– Я тоже, - улыбаюсь. – Очень.

Несколько секунд - только тишина, только дыхание , только ощущение, что мы всё ещё держимся. А потом он отстраняется и смотрит на меня внимательно.

– Что с тобой ? Ты какая-то . . . напряженная.

Я колебалась. Но решила сказать.

– Я видела его.

– Кого ?

– Демира Бейбарса.

Кая отшатнулся, как от удара.

– Что ?! Где ?!

– В больнице. Я ходила к отцу. Он был там. Я . . . я не знала, что больница ему принадлежит.

– Он говорил с тобой ?

– Нет. Мы просто . . . столкнулись в коридоре. Я сразу поняла, что это он.

– Он смотрел на тебя ?

– Да. Но . . . ничего не сказал.

Кая сжал кулаки.

– Зеррин, послушай меня внимательно. Ты не должна к нему приближаться.

– Кая . . .

– Ни шагу. Ни слова. Ты поняла ?

– Он просто прошёл мимо . . .

– Всё равно ! Он опасен. Ты не знаешь, на что он способен . Он - болезнь, которую невозможно вылечить. И если он заметил тебя - он уже не забудет.

Я просто кивнула. Не потому что согласна . А потому что не хотела ссориться.

Кая откинул голову назад, выдохнул, провёл рукой по волосам.

– Извини. Я просто . . . я за тебя боюсь.

– Я знаю.

– Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности . Подальше от всего этого. От Демира, от этого проклятого мира.

– Я тоже, - шепчу. – Я тоже этого хочу.

Он обнял меня снова. Я закрыла глаза и уткнулась носом в его футболку.

И в этот момент раздался голос:

– Зеррин !

Мы резко отстранились. У калитки стоял Шахин - мой брат. Недовольный, хмурый, с телефоном в руке.

– Быстро домой, пока мама не вышла !

– Шахин . . .

– Я сказал - быстро. Сейчас не время.

Я бросила взгляд на Каю. Он сжал губы. Я пожала плечами и взяла его за руку на секунду.

– До завтра.

– До завтра. - шепнул он.

Я отвернулась и пошла к брату. Он открыл мне калитку.

– Ты с ума сошла ? Если мама тебя увидит с ним - будет скандал.

– Я знаю.

– Хватит играть в любовь в доме, где за это могут проклясть.

Я промолчала. Просто прошла мимо. Сердце стучало быстро. Слишком быстро.

Утром я проснулась от будильника, как будто он выстрелил в голову . Свет пробивался сквозь шторы, но не звал, а давил. Мне не хотелось вставать . Не хотелось видеть этот дом, эту кухню , эту мать с каменным лицом.

Я лежала и смотрела в потолок . Минута. Две. Пять. Иногда тишина орёт громче, чем слова.

Потом всё пошло по кругу . Подъём. Ванная. Холодная вода в лицо. Пустой взгляд в зеркало. Чистка зубов, причёска, черный лонгслив, джинсы , куртка. Рюкзак на одно плечо. Телефон в руку - и вперёд.

На кухне мама даже не подняла глаза.

– Ты сегодня во сколько вернёшься ? - бросила, как будто я была уборщицей, а не дочерью.

– После шести. - ответила я.

– Не забудь купить рис.

Никакого «доброе утро» , никакого «будь осторожна» . Я давно перестала этого ждать.

Университет встречал меня шумом и суетой . Толпа студентов, гул голосов, запах кофе и дешёвых сигарет. Знакомая обстановка , в которой можно было раствориться . Я старалась не думать ни о чём. Просто идти. Сначала пары. Потом библиотека . Потом снова пары.

На перемене рядом села Асия - моя одногруппница и, пожалуй, единственная, с кем я иногда разговаривала по-настоящему.

– Ты сегодня какая-то тихая.

– Я всегда тихая. - пожала я плечами.

– Да, но обычно хоть улыбаешься.

– Просто не выспалась.

Она на секунду замолчала, потом наклонилась ближе:

– Ты вчера была с Каем ?

Я подняла взгляд.

– Асия . . .

– Да расслабься, я никому не расскажу. Я вообще за вас.

Я невольно улыбнулась.

– Да. Виделись.

– Он любит тебя, знаешь? Это видно. Только вот . . .

– Что ?

– Не боишься, что кто-то всё-таки застукает ?

Я задумалась. Боюсь. Каждый раз, когда выхожу к нему вечером, дышу так, будто иду по краю. Но иначе - никак. Без него мне просто . . . пусто.

До вечера ничего не происходило. Обычный день. Всё то же. Те же лица, те же вопросы, те же взгляды. Я пришла домой, поела быстро , чтобы не сидеть под взглядом матери, закрылась в комнате. Сделала вид, что делаю уроки. На деле - просто листала старые переписки с Каем.

К восьми вечера - сообщение. "Я тут. Выйдешь ?" Сердце защемило. Я быстро схватила куртку, натянула капюшон, выскользнула на улицу . На этот раз даже Шахина нигде не было видно.

Он стоял, как всегда, у ворот . Тихий, спокойный, с руками в карманах. Я подбежала и сразу обняла его. Он сжал меня крепко, как будто не видел вечность.

– Ты тёплая, - прошептал он. – А я весь замёрз.

– Сам виноват. Кто тебя сюда гнал ?

– Любовь. Она же не ждёт тепла.

Я рассмеялась тихо. Он всё ещё умел это - заставить меня забыть обо всём . Мы прошли немного вдоль улицы. Он держал меня за руку. Ничего не спрашивал. Просто рядом.

Потом я сказала:

– Мне сказали, что папу скоро вернут в тюрьму.

Он замер.

– Уже ?

– Врачи считают, что лечение завершено.

– Он знает ?

– Да. Ему сегодня сообщили.

Он посмотрел на меня.

– Ты сильная. Я бы уже давно сдался.

– Я держусь только из-за тебя.

– А я - из-за тебя.

Мы снова замолчали. Я смотрела в тёмное небо. И вдруг ощутила, как задыхаюсь от обиды, от несправедливости, от этой бесконечной войны между семьями.

– Почему всё так сложно, Кая ?

– Потому что мы живём не для себя . Потому что все вокруг считают, что знают лучше.

– Я просто хочу, чтобы это закончилось . Чтобы нас оставили в покое.

– И я. Но пока - я рядом. Я всегда буду рядом.

Я почувствовала, как в горле подступает ком . Но не заплакала. Я просто прижалась к нему крепче . Как будто от этого зависело всё.

Когда я вернулась домой, мама уже была в комнате . Свет в коридоре горел. Я прошла тихо, на цыпочках , как призрак.

Дверь в мою комнату закрылась без звука . И только когда я осталась одна , села на кровать и обняла подушку , позволила себе выдохнуть.

Папа снова вернётся туда, где всё начиналось . Я - снова в этом доме, как в клетке. Кая - под угрозой . А внутри - только одна мысль: Сколько ещё я выдержу . . ?