Ведьма всегда против!

Глава четвертая. Наследство и обязанности

Утро начинается не с кофе, утро начинается не с чая, утро начинается с кота. Геша сел мне на грудь и, кажется, проломил её. Потому как далее нормально дышать стало невозможно.

– Геофаний, слезь с девочки – задавишь же!

Грозный голос Аглаи согнал кота с насиженного места, отчего, наконец-то, смогла свободно вздохнуть. Сев на постели, недоуменно оглянулась. Обстановка показалась мне знакомой – не мой дом, конечно, но бывать здесь с тёть Зиной доводилось не раз.

Удивляло лишь то, что всё вокруг двигалось: горшки на полках подскакивали, венички сушеной травы, подвешенные под потолком, болтались из стороны в сторону. Утварь на полках звенела, но ничего не падало, ничего не валилось. Хотя дом ходил ходуном.

От такого зрелища я подскочила и чуть не рухнула от очередного толчка. Ухватившись за деревянный стол, испуганно выдохнула:

– Что происходит?

Аглая, сидя у печи, подняла голову от шитья отвечая.

– Домой идём. Чего уж здесь странного.

С трудом доковыляв до окна, чуть не заорала. Деревянный дом, который, как я помню, когда-то плотно стоял на земле, сейчас шагал по лесу. Казалось, деревья словно расступаются на его пути, убирают ветви и, похоже, смыкают их за нами. Это было настоящее волшебство. С немым удивлением оглянулась на Аглаю, а она, внимательно посмотрев на меня, неодобрительно хмыкнула и отвернулась.

– И чему тебя моя сестра учила? Чего умеешь?

Грустно вздохнув, я уселась на стул, задумчиво глядя в окно.

– Ничему особенному. Я ничего не умею.

Ведьма снова хмыкнула и заговорила.

– Я говорить буду, а ты слушай да не перебивай. Сейчас в Северный Лес нагрянем, наследство твоё заберём, лесных духов подчинять станем. Лес совсем прохудился, запустел и порос болячками да мхом. Совсем обленились лесные без хозяйки-то, – я испуганно втянула воздух. – Помогу тебе, чем смогу. Да только стать хозяйкой лесов северных тебе мало поможет. Дед твой, по батюшке, видно сильно нуждается в наследнице.

Едва я открыла рот чтобы спросить, как ведьма заворчала недовольно.

– Не перебивай окаянная, – недовольно выдохнула она. – Поешь. Стынет всё. За стол садись, да поживее!

Наверное, у всех жителей этого мира язык развязывается только если кто-то начинает есть.

– А дядька Никодим?

– На разведку пошёл. Мой верный домовой тебе служить стал. Подкупила чем?

Только пожала плечами. Чем я могла его подкупить? Да ничем, в общем-то. Само как-то...

– Ешь и слушай. Замуж он тебя отдать хочет, – поперхнувшись, я вытаращилась на Аглаю. – Чего удивляешься? Дочки у этих клыкастых, что у мужика скотина: захотел – продал, а захотел – подарил. Тьфу ты, нечестивые! – она сплюнула на пол.

– Так вот, дед твой спор с другим кланом завёл. Землю ироды не поделили. Кровная вражда на их тёмных землях уже пять веков идёт. Да только Сумрачные с Кланом Мечей связались – с равными им по силе. Война теперь им как кость в горле. Брак двух глав отпрысков стал бы хорошим решением проблемы. Да только Сумрачные гордые слишком. Аристократы они, и с воинами им зазорно родниться. Да так дела их плохи стали, что наступили бы гордости на горло себе, да породнились бы. Вот только не было у главы клана дочерей. А как ты родилась, так дед твой сообразил, что коль отдать тебя в жёны их врагу, война и прекратиться. Породичаются. Да только ведьма ты. Не их племени принадлежишь. Ведьмы – свободный народ! Ни царям, ни князьям, никому не служим. Перед богами ответ держим и только.

Я фыркнула от смеха, вспомнив слова Добби: «У Добби нет хозяина! Добби свободный эльф!»

– Ну и что ты смеешься, окаянная? Замуж за кровопивца захотелось?

Поперхнувшись смехом, перестала веселиться, осторожно спросив:

– А кровопийца этот из Клана Мечей – это как вампир, да?

– Он, родименький. Да не за простого тебя сватают, а лорд он какой-то. Куды не плюнь, кругом лорды, – ведьма и сплюнула. – Ты хорошего от тех родичей своих не жди. Они всё выгоды ради. Соловьём петь будут, заискивать, а как поверишь, так и ужалят. Так вот, учиться тебе надобно. Наши ведьмы у матерей науку перенимают. А тебе в город нужно, в школу ведическую. Хоть и по законам верховного правителя живём, но нам никто не указ. Да только и дед твой тоже не лыком шитый, поганец. Даром что ли верховная ведьма за правителем замужем? У неё защиты и попросишь. Вот муж её клыкастым клыки эти и подровняет.

На секунду Аглая замолчала, о чём-то задумавшись. А потом продолжила:

– Вот в школе той года три поучишься и домой воротишься. Правитель ведьм в столицу привлекает. Да только нам, хранительницам леса, и здесь работы хватает. Но ты пока что чужая здесь, да науке не обучена, как есть медведь задерёт. Три года школа тебя защищать будет. Мужикам туды ходу нет. А как выучишься, так и пошлють тебя назад – долг империи отдавать. А там и время будет подумать, сама решишь чего дальше делать.

Она снова замолчала.

– А как же наследство?

– Примешь. Духи к тебе на поклон ходить будут, как работники к начальнику. Да токмо знай; слабину дашь – почитай всё, власть ушла. Лес Северный запущенный, ладу нет. Поняла́? Спуску не давай. А стонать начнут, так ты работы ещё поддавай и метлой их. И строгости побольше, шоб неповадно было отлынивать. Ведьма ты, Велимира. Не забывай. Здесь твоё место. Другого не думай.

На удивление о своём доме я почти не думала почему-то. Может, это шок от произошедшего? Но мыслей о прежнем не было, словно всё прошлое было покрыто пеленой тумана.

Дошли мы к нужному месту только к утру следующего дня. Бабуля Аглая меня переодела в здешнюю одежду. Я была не против, хотя новая одежда ощущалась как-то странно. Я никогда не носила такой. Тонкая нательная рубаха льнула к телу, а верхняя – наоборот, казалось, была жёстче на ощупь, но такая же тонкая. Ещё была юбка в пол, и передник заговорённый. Мои волосы были чуть ниже плеч, поэтому их пришлось в косу заплести.

Северный лес отличался от того в котором жила моя прабабка. Здесь было много сухих и поваленных деревьев, поросших болячками и мхом. Непроходимые места попадались всё чаще. Зверьё было совсем не пугливое, и чем дальше в лес мы забирались, тем сильнее, гуще чащоба становилась, словно бы сошла со страниц страшных сказок.

Мы всё так же двигались вперёд, Аглая хлопотала о своём и мало уделяла внимание дороге.

– Бабушка Аглая, а куда мы направляемся?

– Знамо куда. В заговорённое место – духов и лесных работников к ответу призывать, – ответила ведьма.

Я решила подождать с расспросами о духах. Здесь, в Ратании, я чувствовала себя иначе. Словно все органы чувств обострились, особенно интуиция. Аглая говорила, что есть много зеркальных миров нашей Земли. Так много, что их количество неисчислимо. Но все они имеют своё течение времени, раздельное пространством. И иногда некоторые из них становятся проницаемы между собой. Кратковременно, конечно, но всё же.

Во времена очень серьёзных событий, смут, войн, эпидемий или природных катаклизмов стена, которая разделяет наши реальности, истончается. Похоже, так и появились сказки об оборотнях, вампирах, эльфах, демонах, магах и других существах, которые приходили в наш мир.

Земля – это мир, в котором нет магии, и для существ наделённых магией, смерти подобно долго находится в нём, но не для всех. Ведьмы – это исключение. Ведь ведьмы впитывают энергию земли и природы – самой древней энергии из всех возможных миров. И так как природная энергия – это энергия жизни, одна и та же во всех существующих мирах, ведуньи могут свободно путешествовать между ними.

Но почти каждая ведунья – хранительница. Они очень привязаны к своей земле. И их не интересуют другие миры.

Правда, благодаря этой способности, моя мать и тётя попали в мир людей. И теперь, в полной мере понимая как трудно моему деду было послать кого-то за мной в мир людей, я осознаю как сильно нужна ему. И это означает, что он так просто не отступит.

– А как же домовые и Геша? Как дядька Никодим преодолел стену? – удивленно спросила я.

– Домовой? А они дети земли – с неё зародились в неё и уходят. Да только люди забыли о них. Мир людей наполняется злобой, как и наш. Грядут перемены. Не к добру это затишье. Мир между Тёмной и Светлой империями не долговечен. Мелкая грызня за земли – это только начало. Тёмным всегда и всего было мало.

– А светлые?

– А светлое тщеславие сравнимо только с гордыней эльфийского рода, – усмехнулась ведьма.

– А как же мы? К кому относятся ведьмы? Светлые или тёмные? К добрым или злым?

– А как, девонька, у вас люд делится на светлых-добрых и тёмных-злых? – насмешливо спросила она.

– Да нет. Есть добрые люди, а есть злые. В не зависимости от расы, цвета кожи и волос.

– Вот и у нас так. Светлые – это один народ, а тёмные – другой. А злым может быть и светлый. Только свет его более холодным будет, обжигающим, как и тёмный – тогда его тьма будет вязкая, пожирающая.

Весь оставшийся путь я размышляла над словами, что произнесла ведьма. Но, к сожалению, времени не осталось – мы прибыли в заговорённое место.

– Пора принимать наследство. Пора хозяйке Северных Лесов вернуться.

Изба остановилась, выпустив нас наружу, а затем развернулась и потопала обратно. Страх охватил меня, отчего я начала размеренно дышать, пытаясь подавить волнение. Всё-таки ответственность. Аглая неожиданно сунула мне в руку старую метлу.

– Твоей матери помощница, вот твоя теперь будет. Служи славно своей хозяйке да когда нужно помогай, непутёвая она у тебя, – я удивилась, что ведьма с метлой как с живой разговаривает. Стоило моей руке сомкнуться на черенке, как метла встряхнулась от пыли, все торчащие веточки улеглись, и она даже приобрела пристойный вид.

Снаружи было тихо. Заговорённое место мало чем отличалось от других полянок в лесу. В спутанной густой траве по кругу лежали заросшие мхом камни. Двенадцать штук. Аглая двинулась к каждому, обрывая траву и поливая водой сверху, я не стала медлить и тоже кинулась ей помогать. А когда дело было сделано, мы стали в центре круга. Ведьма громко запела песню о ветрах и травах. О дождях и плодородных землях.

– Как у ведьмы четыре крыла, так четыре поры ей в помощь, и двенадцать в помощь посланных духов леса, отцом всех лесов Святобором, да Деваной, заступницей нашей, – она всё пела, а камни начинали светиться. Когда засветился двенадцатый камень, песня закончилась. Аглая вздохнула и огляделась. Двенадцать разных зверей и птиц сидело на камнях, и, как по мне, так все они жутко нервничали и даже дрожали.

– Ну что, помощнички, как дела? Лес, вижу, совсем запустили, лодыри! – внезапно заорала ведьма. – А ну принимайте новую хозяйку, говорите кому чего надо, да поживее. Ведьма – она занятая, столичная будет, туды на поклон ходить к ней и будете. Ну чего расселись? Весенние работнички первыми идите, смотрите, может и не огреет вас хозяйка метлой, смелее, окаянные, – грозно стращала ведьма.

Поморщившись от громкого окрика, в растерянности посмотрела на маленькую серенькую пичужку, на зайца и ужа. Они осторожно приближались ко мне, настороженно глядя по сторонам. На секунду я просто застыла, не зная что мне делать.

– Руку протяни, да не трясись ты – они силу твою возьмут чтобы с работой управиться, – шепнула мне бабка.

И правда, птица села на руку. Посидев немного, она упорхнула на камень. К зайцу и змее мне пришлось наклониться. Летними помощниками оказались ласточка, кабан и ёж. Осенние – дятел, лиса и белка. Зимние же – снегирь, волк и олень. Они подошли величественно, волк и олень даже поклонились слегка.

После принятия силы Аглая призвала к ответу лешего. Тот, понуро повесив голову, отвечал.

– А что я, Аглаюшка, хозяйки нет, почитай, четверть века, а эти рогатые все охранные деревья порушили, когда Цветану для клыкастого искали. Вот и силушка из леса уходила. Без хозяйки нет ладу. Водяные распустились, топи совсем непроходимые стали.

– Вот тебе хозяйка, – ведьма толкнула меня вперед. – Веди в дом, пущай обживается, на молодую луну приду, проверю как дела ваши, – она перекинула ногу через метлу. – Я Никодима в помощь прислала. Да на метле летать учись, в столицу полетим. Книги Зиновии в избе уже, читай да перечитывай. Помогать тебе во всём будут. По исходу месяца жди, – наставительно произнесла бабка и улетела.

А чего ты ждала? Помощь страждущим подошла к концу. Как хотите, так и выкручивайтесь, Велимира Львовна. Теперь Вы полноценная ведьма. Звание – Баба яга. Счастье-то какое! А может мне оно и не надо, это наследство? Может я и не хочу этого. А Баба Яга против!

Но все мои мысли остаются только мыслями. С тяжёлым вздохом я повернулась к старичку. Звери всё так же настороженно смотрели.

– Думаю, на сегодня всё, завтра за дело возьмёмся, – осторожно махнула рукой и звери разбежались тенями по лесу. – Ну что ж, дядька леший, веди домой.

Леший поклонился.

– Я Афоний, Велимирушка. На мать свою ты похожа, да только и отцовское есть.

Я махнула рукой – говорить не хотелось совсем, хотелось прилечь. А от безнадёги – завыть. Что должна делать дальше, я не знала.