Брак по обману

Глава 6

Соломия

Вечер подкрался незаметно. Свет в студии стал мягким, окна темнели, и воздух стал тише.

Я собрала бумаги, выключила аппаратуру, и только тогда поняла, как сильно устала. Но это была не физическая усталость. Это было то, когда внутри ты молчишь от избытка всего.

Я не знала, хочу ли ехать домой. Дом теперь был не безопасностью. Он был вопросом.

Я стояла в дверях, собиралась уже уходить, как услышала - шаги. Плавные. Знакомые. Осторожные. Я обернулась.

Соломон. Он вошёл, немного сгорбленный, с глазами, в которых - усталость, вина и какая-то растерянная нежность. Он держал в руках маленький бумажный пакет с кофе и что-то ещё.

- Я… - он остановился. - Не знал, придёшь ли ты домой. Поэтому… решил сам.

Я молчала. Смотрела. Он подошёл ближе, поставил кофе на стол.

- Прости.

Просто. Без оправданий. Без объяснений. Я вздохнула. Он сел рядом, но не слишком близко.

- Я перегнул. Я сорвался. Я говорил то, что не имел права говорить.

- Ты был пьян. - тихо сказала я.

Он кивнул.

- Но это не оправдание. Я просто… я чувствую, что теряю тебя. И я не знаю, как это остановить.

Я прищурилась, посмотрела на него.

- А почему ты вообще решил, что теряешь меня?

- Потому что… - он опустил взгляд. - Ты стала другой. Сильнее. Самостоятельнее. Живёшь вне меня. Дышишь по-другому.

- Разве это плохо?

- Нет. Это… красиво. Это то, за что я тебя люблю.

Он посмотрел на меня.

- Но это и страшно. Потому что я боюсь, что однажды ты проснёшься и поймёшь: я тебе больше не нужен.

Молчание. Я чувствовала, как в груди сжимается. Он говорил правду. Не идеальную, не героическую. А настоящую.

Он достал из кармана маленький сложенный лист.

- Я написал. Чтобы не забыть. Чтобы не сбиться.

Я взяла лист, но не открыла. Просто смотрела на него. Он продолжил:

- Я не идеален. Я не Гордей. Я не умею ломать стены. Я умею строить дом. Я не кричу. Я слушаю. Я не хватаю - я держу. И я хочу держать тебя. Всю жизнь.

Он посмотрел в мои глаза. Медленно. Глубоко.

- Я хочу, чтобы через несколько месяцев… когда ты будешь готова… мы стали семьёй. Чтобы ты носила мою фамилию. Чтобы твоя студия была нашей гордостью. Чтобы ты просыпалась рядом со мной. Не потому, что надо. А потому, что хочешь.

Я не знала, что сказать. Внутри всё было растерянно, но тронуто.

Он потянулся к моей руке. Тихо. Без давления.

- Я люблю тебя, Соломия. И если ты позволишь - я буду рядом. Навсегда.

Он говорил - медленно, мягко, как будто боялся меня ранить еще сильнее. Каждое его слово было выверено, искренне, даже трогательно. Он не умел красиво играть. Он просто был собой. И это всегда было его силой.

Но в этот момент - я не могла ответить. Слова застряли в горле, как будто между языком и сердцем выросла стена. Не бетонная. А мягкая, но прочная. Сделанная из взгляда Гордея. Из его шепота. Из "не сегодня, Солнышко".

Соломон сидел рядом, смотрел на меня с той самой нежностью, в которой я когда-то могла утонуть. А теперь... я плавала на поверхности, не решаясь нырнуть.

Я знала, что он ждёт ответа. Что ему нужна не просто реакция - уверенность. Слово. Шаг. Намек на то, что я там, где он - всё ещё.

Но я не могла. Я не могла солгать. Не могла признаться. Не могла сказать "да". Но и "нет" - не существовало во мне. В груди - глухой шум. Мысли - спутанные. Сердце - в паузе.

Я смотрела на него. Он не торопил. Не давил. Просто ждал. Тихо. Как умеет только он. И я сделала единственное, на что была способна в этот момент. Я обняла его. Не страстно. Не как женщина, которая приняла решение. А как человек, который боится потерять, даже не зная, что именно держит в руках.

Он обнял в ответ. Медленно. С облегчением. Я прижалась к его плечу. Слушала, как он дышит. И молчала.

Потому что Гордей всё ещё был в моей голове. Своим голосом. Своим телом. Своим "почти".

А Соломон - был рядом. Живой. Надёжный. Любящий. И мне было страшно признаться даже себе… что, возможно, этого мне уже недостаточно.

Мы почти не говорили до утра. Он просто держал меня в объятиях - тёплых, родных, спокойных. Тех самых, в которых я раньше могла растворяться. Теперь - я просто пряталась.

Я проснулась первой. Тихо выскользнула из-под его руки, сделала кофе, открыла окно. Глоток свежего воздуха, как попытка вдохнуть уверенность. Я должна быть рядом с ним. Он заслуживает этого. Он любит меня. И в его любви нет боли. Нет страха. Нет разрушения. Только почему внутри всё равно тянет тугой узел под рёбрами?

Он вышел из спальни позже. Молча. Потянулся. Улыбнулся так, как только он умеет - тихо, спокойно, по-домашнему. Словно вчерашнего не было. Словно всё - на месте.

- Доброе утро. - сказал он, подходя ближе и целуя в висок.

- Утро. - ответила я, сжимая кружку.

Мы позавтракали молча. Но тишина была не глухой. Она была... осторожной. Как шаг по льду, который треснул, но ещё держит. Он поставил чашку, посмотрел на меня. Долго.

- Я хочу кое-что предложить. - сказал он. Я подняла глаза. Он сел рядом. - Я понимаю, что вчера... всё пошло не так. Я был неправ. И, наверное, слишком давил. Но мне кажется, если мы сделаем один шаг - только один - нам обоим станет легче.

Я смотрела в его глаза. Они были такие же, как всегда. Теплые. Полные любви. Полные желания сохранить.

- Давай расскажем всем. Что мы обручены. Не свадьба, не завтра, не в спешке. Просто… - он вздохнул. - Просто пусть мир знает, что мы выбрали друг друга.

Я не знала, что ответить. В груди снова всё зашевелилось.

Он продолжил:

- Родители, друзья, коллеги… пусть узнают. Пусть поздравят. Это не про кольца и дату. Это про то, что я… - он слегка вздрогнул. - Я боюсь тебя потерять, Соль. И мне кажется, если ты согласишься - ты сама почувствуешь, что... всё в порядке.

Я посмотрела в окно. Там было солнце. Чистое, тёплое. Как его голос. Как его любовь. И всё во мне кричало: «скажи да». Он этого заслуживает. Он рядом. Он не причиняет боль.

Но почему внутри - будто кто-то держит меня за горло? Почему в этот момент - я думаю о взгляде другого мужчины? О тех словах, что были произнесены шепотом. О «почти», которое до сих пор горит на губах.

Я выдохнула. Улыбнулась. Слабо, но искренне.

- Дай мне немного времени. Совсем чуть-чуть. Пожалуйста.

Он кивнул. Не настаивал. Не обиделся. Просто взял мою руку.

- Конечно.

И в этот момент - он стал ещё более настоящим. И я почувствовала… что чем реальнее он становится, тем сильнее во мне просыпается что-то... чужое.

Я собрала вещи без особого смысла - два платья, кофту, книгу, которую никогда не дочитываю. Всё лежало вперемешку в сумке, как и мои мысли.

Я сказала Соломону, что поеду к родителям. Просто на пару дней. Просто подумать. Просто выдохнуть. Он кивнул. Сказал, что понимает. Он всегда понимает. Даже когда я не хочу, чтобы он понимал.

По дороге я включила старый плейлист. Те песни, что слушала еще в университете. Когда всё было проще. Когда я думала, что знаю, кого люблю. Когда не нужно было выбирать между стабильностью и огнём.

Окна в машине были приоткрыты. Ветер трепал волосы, и я пыталась представить, что это свобода. Что я еду от проблем, от давления, от ревности, от тени, что стоит у порога моей студии.

Киев остался позади. Серые дома сменились полями. Зеленью. Покойной дорогой, на которой не было пробок и эмоций.

Я ехала в полной тишине. Даже музыка в колонках звучала как-то… фоново. Безжизненно.

Обычно дорога за город приносила спокойствие. Сегодня - наоборот. Словно я не уезжала от тяжести, а везла её с собой на заднем сиденье.

Я говорила себе, что мне нужно подумать. Взвесить всё. Успокоиться. Но внутри - ничего не успокаивалось.

Каждая минута в дороге казалась не шагом к ясности, а попыткой убежать от самой себя.

Телефон завибрировал. Экран мигнул. Незнакомый номер.

Я потянулась, разблокировала. Сообщение.

"Не смей соглашаться."

Сердце остановилось на долю секунды. Словно кто-то вырвал из груди все слова, что я собиралась сказать.

Я не отвечала сразу. Просто смотрела. Три слова. Без эмоций. Без обращения. Без точки. Но они звучали жёстче, чем любой крик. Он знал. Он всё чувствовал. Он следил.

Я почувствовала, как кипит обида и раздражение. Кто он вообще такой, чтобы указывать мне, что делать? Чтобы вмешиваться? Чтобы говорить «нет» - когда он сам всё отпустил? Пальцы дрожали, когда я писала ответ.

"Это моя жизнь. Я сама буду решать, что мне делать."

Я нажала "отправить" с колючим удовлетворением. Вот так. Пусть знает. Пусть поймёт, что я не та девочка, что когда-то молчала и ждала, пока он заговорит.

Ответ пришёл сразу. Как будто он уже держал телефон в руках.

"Ты пожалеешь, если выберешь не сердце, а привычку."

Я прочитала это вслух. Медленно. Губы едва шевелились. Не сердце… а привычку.

И с этим словом - всё внутри замкнулось. Соломон - это привычка? Спокойствие? Тепло? Безопасность?

А Гордей… Он - хаос. Огонь. Запрет. И я знала, что он будет рушить, пока не останется только он один.

Я остановила машину у обочины. Выключила двигатель. Опустила голову на руль. Гордей в моей голове. В моей груди. В моем выборе.

Я не ответила. Не потому что не знала, что сказать. А потому что… я уже боялась, что он прав.

Дом родителей встретил меня так, как всегда. Мягкий запах свежего хлеба. Голос мамы из кухни. Собака, радостно лающая на пороге. Я выдохнула, когда перешагнула порог. Не потому что мне стало легче. А потому что я вошла в роль.

- Солечка, ты приехала! - мама тут же вытирает руки о фартук и спешит ко мне. - Ну, иди сюда, обниму тебя.

- Привет, мам. - я улыбаюсь. Тепло. Чуть устало. Слишком натянуто.

Папа выглядывает из гостиной:

- Привет, звездочка. Как там Киев? Всё строишь музыкальную империю?

Я киваю, ставлю сумку у стены.

- Строю, да… потихоньку.

- Ты б видела, - мама подхватывает. - Я всем уже рассказала, что ты студию открыла. Соседке своей хвасталась, так её внучка теперь в Киеве школу ищет, чтобы к тебе попасть!

Я улыбаюсь. Благодарно. Но внутри… всё сдавлено.

Они счастливы. Горды. Им кажется, что я на своём месте. Что всё хорошо. И мне нужно лишь продолжать улыбаться.

Я сажусь за кухонный стол, принимаю чай, пирожки, разговоры о погоде, соседях, огороде. Как будто ничего не происходит.

Но всё внутри всё равно гудело.

Сообщение от Гордея. "Не смей соглашаться." И моё: "Я сама буду решать." А потом - его: "Ты пожалеешь, если выберешь не сердце, а привычку."

Они крутились в голове, как заевшая запись. Медленно. Назойливо. Точно.

Мама подливала борщ. Папа сидел рядом смотря новости в телефоне. Я сидела за столом, кивала, глотала ложки супа - и не чувствовала вкуса. Никто не заметил. Они были слишком рады, что я дома. А я была слишком натренирована, чтобы прятать, что внутри всё разрывается.

- Соль? - мама трогает меня за руку. - Ты чего такая тихая?

Я поднимаю взгляд. Улыбаюсь.

- Просто устала, мам. Насыщенная неделя.

Она кивает. Верит. Не лезет. Спасибо ей за это.

Я поднимаюсь.

- Я в комнату. Полежу немного.

Поднимаюсь по лестнице. Захожу в ту самую комнату, где висит мое детское фото. Где кровать застелена покрывалом с цветами.

Закрываю дверь. Сажусь на пол. Открываю телефон. Гордей не писал больше. Но мне не нужно новое сообщение. Мне всё ещё больно от предыдущего.

Слово «пожалеешь» звенит в голове. Как угроза. Как приговор. Как предсказание. А если он прав? Если то, что я называю "любовью к Соломону", - это только привязанность? Привычка? Страх одиночества?

Я вспоминаю взгляд Гордея. Его шаг. Его дыхание. Тот миллиметр до губ. Тот холодный шёпот: "Не сегодня." Я не могу забыть. Не могу вытеснить. Он слишком живой, чтобы остаться в прошлом.