Сестра друга. Мне ее нельзя

Глава 7

Весь оставшийся день я занимаюсь прямо во дворе. Расстелив покрывало на сочно–зеленой траве, ищу в интернете информацию, которая мне может понадобиться для поступления в универ. Я хочу сдать вступительные экзамены, как следует и поступить на бесплатное.

Мама просыпается после обеда. Мы снова болтаем на кухне, я помогаю ей с готовкой – в детстве всегда мечтала как можно чаще готовить вместе с ней, для меня это было настоящим праздником. Но у мамы на это не было времени, и я ее не виню. Все понимаю.

Ближе к вечеру с работы приходит Илья. Поздоровавшись с нами, он принимает душ, затем спускается на кухню и, нагло утащив прямо у меня из под носа бутерброд, который я вообще–то сделала себе, с довольным видом уходит на веранду.

– Эй! Илья! – возмущаюсь я.

– Не жопься, мелочь, – орет он из коридора. – Сыра могла бы и побольше положить!

– Иди ты в задницу! – отзываюсь я, слыша мамин смех.

Открыв холодильник, я собираюсь было сделать себе новый бутерброд, но вспоминаю, что не сообщила брату о звонке коменданта и шагаю на веранду.

Правда, не успеваю открыть дверь, как сталкиваюсь с Ильей лицом к лицу. Довольно жуя, он кивает:

– Чего тебе? Пришла сражаться за бутерброд?

– Да оставь себе, – бурчу в ответ, откинув на спину мешающиеся волосы. – Илья, у меня к тебе дело есть, нужна помощь.

Брат отряхивает ладони от крошек и слегка хмурит свои русые брови.

– Что такое?

– Мне позвонили из общаги, сказали забрать ковер и шторы, – сообщаю я. – Ты не мог бы съездить вместе со мной?

– Не, малая, у меня работа, – задумчиво отвечает Илья. И, щелкнув пальцами, заявляет: – Никитос тебя отвезет. Эй, Ник, свозишь мелочь до общаги? Я тебя заправлю.

Мое сердце мгновенно каменеет и улетает вниз. Щеки наливаются жаром, по телу прокатывается волнение.

Он. Здесь?

Я теряюсь на столько, что приоткрываю рот. Как отказаться? Что сказать?

– Ок. Когда? – слышу голос, пробирающий до мурашек.

– Когда? – снова поворачивается ко мне брат. Приложив тыльную сторону ладони к моей щеке, он склоняет голову на бок: – ты не заболела ли? По ночам шастала и подцепила какую–то дрянь, походу.

– Не подцепила я ничего, – нервно отмахиваюсь я. – Мама на кухне котлеты жарит, парилка стоит. Жарко.

– А–а, – протягивает брат. И кивает мне: – ну так что? Когда надо вещи забирать?

– Как можно скорее, – обреченно вздыхаю я, понимая, что поездки в другой город вместе с Ником мне не избежать.

От одной только мысли об этом сердце сходит с ума! С ним, наедине, столько времени!

– Но неудобно как–то его напрягать, – тут же выпаливаю я. – Может, все–таки меня отвезешь ты?

– Думаешь, я бы не отвез, если бы мог? – спрашивает Илья. – У меня завал на работе. Вся неделя расписана.

– Поняла, – кусаю губу я.

– Иди, хоть поздоровайся, – не успеваю и глазом моргнуть, как брат вытягивает меня на веранду. – Проветришься от запаха котлет.

Я даже сказать ничего не успеваю – мгновенно оказываюсь на веранде. Лохматая, в старой домашней майке и джинсовых шортах.

Сказать, что я волнуюсь – значит, ничего не сказать. Одно дело встретится с Беспаловым вечером, в платье и с нормальной прической, другое – вот так неожиданно столкнуться на веранде. Особенно после того, как мы недавно целовались.

Ник расслабленно сидит на одном из пластиковых, белых стульев и смотрит на меня снизу вверх. Он свеж и красив, на нем темно–серая рубашка и широкие джинсы. Темные волосы небрежно приподняты ото лба, в глазах цвета бутылочного стекла отражаются лучи заходящего солнца.

– Привет, – он улыбается, обнажая белоснежные губы.

Я едва заметно киваю.

– Привет.

– Помнишь Беса? – Илья плюхается на свободный стул. А мне приходится сесть возле стола, чуть в стороне. – Ни одна вечеринка без него не обходилась.

Я нервно заправляю прядь волос за ухо.

– Помню. Но меня на эти вечеринки ты не пускал. – Припоминаю ему, закинув одну ногу на другую.

– Куда тебе, – смеется брат. – Это пати для взрослых.

Я лишь глаза закатываю. Немного успокоившись, наслаждаюсь вечерним воздухом, который приятно холодит лицо. Но ненадолго. Потому что кожей чувствую на себе взгляд. И это не взгляд Ильи.

– Ладно, теперь–то ты выросла, в комнате уже не обязательно запирать, – хмыкает Илья.

– Да, выросла, – соглашается Беспалов. Я не смотрю на него – делаю вид, что изучаю собственные ногти. – Наверное, от парней отбоя нет.

– Вот насчет этого не в курсе, – отзывается брат. – Диан, как на личном?

Я снова краснею. Поднимаю взгляд на Илью.

– Никак.

– Ты точно не заболела? – хмурится он.

– Не заболела, – я почему–то злюсь. Чего он меня сюда притащил? Я хочу сквозь землю провалиться. Взгляд Никиты сводит с ума. – Со мной все нормально.

– И какие планы дальше? – интересуется Беспалов. И мне все–таки приходится перевести взгляд на него. Ох уж эти его глаза… Как же смотрят! Проникновенно, насмешливо. Они все помнят. – Работа, учеба?

– Учеба, – сипло отвечаю я, теребя кончик своих волос. – Но и поработать тоже было бы неплохо. Устроюсь летом.

– Успеешь, – отмахивается Илья. – Сначала отдохни, как следует. Кстати, – он обращается к Нику. – На выходных приезжай. Я отмечаю возвращение сестры на родину. Будет весело.

– Илья! – пронзаю брата возмущенным взглядом. – Не надо никаких вечеринок, сказала же!

– Ты можешь не приходить, – невозмутимо отзывается брат. – Это моя инициатива. Я твоему возвращению радуюсь, между прочим.

Я ничего не отвечаю. Лишь скрещиваю руки на груди и окидываю взглядом наш небольшой, зеленый двор с яблонями, грядками и старыми, ржаво–коричневыми бочками.

Не нравится мне эта его идея с вечеринкой. Я не привыкла к вниманию, не привыкла веселиться в шумных компаниях. Тем более, что приедет Никита.

Конечно, против него я ничего не имею. Но то волнение, которое испытываю рядом с ним, заставляет меня теряться. Я чувствую себя идиоткой, честное слово. Будто снова в прошлое возвращаюсь…

– Обиделась что ли, Диан? Чего надулась? – отвлекает меня от мыслей Илья.

– Не обиделась, – вздыхаю я и, поднявшись со стула, шагаю к дверям. – Я принесу вам перекусить. – Обернувшись, смотрю на Беспалова и он сразу же ловит мой взгляд своим. – Хочешь чего–нибудь? Чай, кофе?

– Сделай мне чай, конфетка, – отвечает он, лениво потягиваясь, затем откашливается и тут же добавляет: – с конфетками. С чем–то сладким, короче.

Глубоко вздохнув, я киваю и торопливо скрываюсь за дверью дома. Он же нас чуть не раскрыл! Илья был бы в бешенстве от этой его «конфетки». А если узнает о поцелуе, так вообще с ума сойдет. В его глазах все еще стоит образ милой, невинной девочки. И то, что произошло в клубе, этот образ с треском разрушит. Я бы и сама не хотела, чтобы Илья во мне разочаровался. Все же он для меня – авторитет, важный и родной человек в жизни. Я не хочу, что он расстраивался. Не хочу, чтобы узнал, что его младшая сестра танцевала и целовалась в клубе с его лучшим другом.

– Ты долго, – оборачивается на меня мама, выкладывая порцию котлет из сковороды на тарелку. – Что–то случилось?

– Нет, просто к Илье приехал друг, – отвечаю я и, потрогав ладонью чайник, разливаю кипяток по чашкам. – Они на веранде.

– О как, – улыбается мама. – И что за друг? Никитка, наверное?

– Он, – подтверждаю я. – У нас есть конфеты? Или печенье?

Мама кивает на один из шкафчиков.

– Там посмотри. Должны остаться батончики.

Я достаю конфеты, перекладываю их в конфетницу и, взяв чашки, несу это все на веранду. Сердце бешено скачет в груди и не может успокоиться.

Снова оказавшись на улице, вручаю чашки с чаем Илье и Никите.

– И вот, конфеты, – смущенно говорю, протягивая конфетницу Беспалову.

Он улыбается. И это улыбка хитрого лиса, не иначе. Как только я готовлюсь отдать конфетницу Нику, он касается моих пальцев своими – слегка шероховатыми и длинными. Я знаю, это нарочно! Потому что отчетливо вижу в зеленых глазах танцующие смешинки.

– Есть конфеты и повкуснее, – говорит Ник. – Недавно попробовал одну. Кайфовая.

– Перестань, – густо краснея, одними губами шепчу я.

– Ты рехнулся? – Илья поворачивается к нам и я резко выпрямляюсь, толкнув конфетницу в руки Никиты. – Ты же сладкое не любишь.

– Я тоже так думал, – взяв одну из конфет, он перекатывает ее между пальцев и задумчиво продолжает: – пока не попробовал.