Жизнь и приключения кошки Барси

Пока живется — беги, играй, Топорщи пушистый хвост. Ты знаешь, коты попадают в рай Сквозь черные дыры звезд. Засыплет небо по край снежок — Отсюда и до утра. Ты сам отыщешь тропу, дружок, Когда подойдет пора. Цепочка мягких твоих следов Из дома уйдет легко, В страну кошачьих святых садов, Где в ручьях течет молоко. Где можно гулять по густым лугам И прыгать бесстрашно с крыш, Где нету места твоим врагам, Где некому крикнуть «Кыш». И можно самим по себе котом — Попробуй хоть пальцем тронь! В холодный вечер явиться в дом И лечь, и смотреть в огонь. И ангел в свитере до колен Погладит тебя… Пойми — В кошачьем раю никому не лень Для кошек побыть людьми. Усни спокойно в ногах, дружок. Мне тоже приснятся сны — Что в звездном небе горит флажок Кошачьей твоей страны. Ника Батхен. «Песенка для маленького друга». Никто сегодня не может сказать, когда и как кошка Барся появилась на свет. Но совершенно точно известно, что родилась она не где-нибудь на улице под кустами или в каком-нибудь грязном подвале современного многоэтажного дома. Нет, тут ей, можно сказать, повезло. Повезло в том, что ее маму — большую серую кошку с белой манишкой и белыми перчатками на лапках, пускали в подвал магазина «Магнит». Конечно, кошке в магазине, где люди покупают себе еду, делать совершенно нечего! Но как быть, если в этом самом магазине появились крысы?! Эти противные и опасные твари с длинными голыми хвостами пробирались туда по каким-то одним им известным ходам и… грызли упаковки с продуктами! Понятно, что люди, которые там работали, попытались их тут же извести. Они разбрасывали в подвале отравленные приманки, а один из покупателей, заметив крысу, которая в магазин пробиралась через вентиляционную отдушину, посоветовал накормить их гипсом! — Крысы очень умные! — сказал он. — И вряд ли они польстятся на отравленные приманки, когда вокруг них столько еды. Химию они за версту чуют! Разве что сделайте им угощение из жареной колбасы и сала. Добавьте туда перца, соли и смешайте все это с гипсом. Запах их приманит, тем более что никакой химии во всем этом нет. Они поедят, потом попьют воды и все — летальный исход: гипс у них в кишках закаменеет, и они передохнут в мучениях. А новые уже не придут или придут, но очень нескоро! И все так, как он сказал и случилось! Крысам приготовили угощение, разложили его в разных местах, они к нему долго принюхивались, но потом все-таки его съели. Ну а после дохлых крыс находили и в самом магазине, и за его пределами. На какое-то время они оставили магазин в покое. Но потом они появились опять, а «гипсовую закуску» есть уже больше не стали! Словно им кто-нибудь рассказал, какое это неполезное занятие — есть гипс вместе с жареной колбасой! Оставалось только одно средство — завести кошку. Вот так мама Барси и попала в магазинный подвал. Откуда она взялась, никто не знал, да это никого и не интересовало. Просто однажды ее заметили пришедшие на работу продавщицы, увидели, что она голодна и пригласили зайти. Для начала ей дали сосиску и налили в блюдце молока, и все это она съела с жадностью, просто не веря своему счастью. После еды ее сразу потянуло в сон. Однако поспать-то ей как раз и не дали, а отнесли в подвал, где она сразу же почувствовала ненавистный всем кошкам крысиный запах. А потом какая-то глупая молодая крыса, услышав, что люди ушли, выбежала из-за ящика с чипсами прямо на середину большого коридора, тянувшегося через весь подвал, и… тут же была схвачена и загрызена! Ах, как она громко пищала! Наверное, в этом крике была не только боль, но и сигнал всем остальным крысам: «Кошка! Кошка!! Кошка!!!» Потому, что это была первая и последняя крыса, которую мама-кошка поймала в этом подвале. Все остальные крысы, заслышав этот писк, решили судьбу не испытывать, а собрались и ушли. Ушли туда, где кошки нет. Потому, что какая же это жизнь в одном доме с такой страшной кошкой?! С тех пор мама Барси так и осталась жить в магазине, потому, что его работники хорошо понимали, что как только кошки не будет, крысы придут опять! Кормили ее по понятиям людей хорошо: крошили сосиски, наливали молоко, бросали обрезки колбасы, в том числе и копченой. Они думали, что кормят ее мясом, но на самом деле во всех этих продуктах мяса не было совсем — обычная промытая водой пшеничная мука, красители и отдушка, придававшая всему этому убожеству приятный цвет и мясной запах. Молоко ей тоже можно было и не давать, потому, что взрослым кошкам оно не требуется, им нужна чистая вода. Но люди, работавшие в магазине, всего этого не знали. А кошка эту еду, конечно, ела, так как очень хорошо помнила свои прошлые голодные дни. Иногда ей удавалось сходить погулять на улицу, а там поймать птичку (какого-нибудь зазевавшегося воробышка) и таким образом поесть живого мясца и получить порцию полезных для нее витаминов. Как-то в один такой выход она познакомилась с большим и тоже серым пушистым котом, от которого у нее и родились очаровательные серо-белые пушистые котята. Смотреть на них сбежался тогда весь магазин, а кошка очень нервничала и боялась, как бы эти шумные люди не причинили ее котятам какого-нибудь вреда, однако все обошлось благополучно. В качестве гнезда кошке отдали большую картонную коробку, которая стояла за шкафом в небольшом подсобном помещении магазина. Рядом с ней поставили даже специальный лоток с наполнителем, и маме-кошке, которая до этого делала все свои дела на улице, пришлось им пользоваться, чтобы надолго не уходить от котят. Теперь ей давали не только обрезки колбасы, но и настоящий кошачий корм, который продавщицы покупали здесь же в магазине, а воду она пила из ведра в углу, очень забавно стоя при этом на задних лапках. От хорошей кормежки молока ей хватало на всех четверых котят, которые только тем и занимались, что ели, спали и понемногу росли. А потом три котенка вдруг куда-то исчезли и осталась одна Барся. А она была слишком мала, чтобы это понять, но отметила про себя, что в коробке почему-то стало намного просторнее, а молока у мамы кошки — больше. И это было особенно хорошо, потому, что, Барся теперь наедалась не от случая к случаю, а постоянно. Шерстка у нее стала густиться, животик округлился и когда работники «Магнита» брали ее на руки — у кошки Барси при этом от испуга всегда начинало сильно биться сердце, — то стали ее все чаще хвалить: «Ах, какая пушистая кошечка!», «Ах, какой милый пушистый котенок!»  И Барся, хотя и не понимала этих слов, запомнила ту интонацию с которой были сказаны эти слова. И она поняла, что когда тебя вот так что-то сильное и большое берет из гнезда, и при этом раздаются такие звуки, то, в принципе, это не страшно. Потом тебя обязательно вернут маме-кошке, и ты сможешь тут же ее пососать и успокоиться. К запаху человеческих рук она вскоре тоже привыкла и пищала, когда ее брали поласкать, уже не так часто. К тому же мама-кошка все это время находилась рядом с ней, пусть и внизу, и она слышала ее успокаивающее мурлыканье, означавшее: «Не бойся! Я рядом!». Однако большую часть своего самого раннего котячества Барся провела во сне. Она лежала, привалившись к теплому боку мамы-кошки, сытая и довольная, а та пела ей свои сонные песенки — мура-муры-мур! И кошка Барся их слушала и засыпала, а просыпалась только для того, чтобы опять покушать и снова заснуть. Порядок после своего туалета за ней наводила кошка-мама. Да, да, кошки вылизывают своих котят от мордочки и до кончика хвоста, массируя при этом языком им животик, и не брезгуют их нечистотами, потому, что так распорядилась сама природа.