Непокорная майса

Диана Клевеленд Картофельные очистки с веселым хлюпаньем тонули в кастрюле с водой для уже очищенных корнеплодов. Я злорадно подумала, как взбесится от этой рукотворной пакости Талина, и продолжила чистить картофель, пропуская мимо ушей привычный монотонный бубнеж служанки. - Вот бы выпороть вас, юная леди, сразу за ум бы взялись, - рассуждала она, тяжело вымешивая тесто на пироги к обеду. - Где ж это видано-то, чтобы девица незамужняя по ночам исчезала, аки роса на солнце?! А потом до обеда не добудишься ее, окаянную! Да я бы и в полдень не вставала, но Талина умеет поднимать из теплой постельки. Я пару раз пыталась сопротивляться, так пришлось ощутить на себе всю прелесть ледяного душа из ковша. А все маменька моя… знает характер мой гнусный, вот и дала добро на применение воспитательных мер. Любых, лишь бы помогло меня обуздать. Благо, папенька строго-настрого запретил меня пороть. А я этим пользуюсь. - Ох ты ж шкоды мне наделала, окаянная! - взвыла служанка, напрочь забыв, кто из нас прислуга. Но я даже не обиделась. Я вообще не гордая. Но вредная, да. Расстроенная женщина, возмущенно бурча, вылавливала из кастрюли с овощами очистки и неустанно причитала: - Что же за хозяйка из вас получится?! Полы помыть – и те не можете! Ведро с водой опрокинула, непутевая! Я не знала, за что первое хвататься, что спасать… Вспомнила, как я нарочно выливала воду на маменькины кефийские ковры, улыбнулась шкодливо. Нечего было меня наказывать! Впредь зарекутся давать мне половую тряпку в руки! Да и посудную тоже… как звенели тогда бьющиеся об пол фарфоровые тарелки из Кэ́фи… любо дорого послушать. - Посуду помыть даже не можете! Руки не из того места у вас, юная леди! Смотрю, и в готовке вы бездарность… помяните мое слово, не берут таких девок замуж! Я с удовлетворенной улыбкой слушала о своих ратных подвигах, надеясь, что это кое-чему да научит маменьку и Талину и они зарекутся меня трогать. А то заладили: «Юная леди! Юная леди!» Да в каком, простите, месте я леди?! Замуж, кричат они, надо учиться быть женой и хозяйкой! Тьфу на вас всех с вашим «замуж»! Не хочу! Готовь для какого-то мужика, следи за его домом, рожай ему детей, а в свободное от стряпни и уборки время можешь рукодельничать. Если повезет и выпихнут за кого-то богатого, то хозяйство ляжет на плечи прислуги. Тогда останется только вышивать, рожать и воспитывать. Да ну?! Прям сейчас, побежала! Я усиленно делала вид, что каюсь в своей криворукости, но в душе радовалась, слушая причитания служанки. - И ведь не стыдно вам даже! А все папенька ваш, мягкосердечный. Ежели дозволили бы выпороть шкодину один раз, так и второго раза поди не понадобится… Я мысленно возблагодарила папеньку, продолжая покаянно смотреть в пол, виновато ковыряя носком туфельки деревянные доски под ногами. *** На обед меня наказали. Я тоскливо смотрела из окна своей комнаты на пыльную дорогу за воротами, пытаясь игнорировать урчание в животе. Безуспешно отстраняясь от голода, я представляла странников с больших дорог и далеких трактов, что бредут по густым лесам, укрываясь от разбойников или вступая с ними в неравный бой, и всегда побеждают. Питаются тем, что поймают в лесу или реке. Встречают верных друзей и путешествуют с ними рука об руку, плечом к плечу в любой передряге. Какие же они свободные… Хотят, на юг идут, хотят – на север. Куда душа потянет, туда и направляют свои стоптанные сапоги, минуя города и веси, учась у мастеров мечу, а кому повезет, так и магии. Нет! Я решительно против этого голодного заточения! Я тоже пойду по дороге куда глаза глядят! Искать свои приключения! Осталось дождаться ночи и уйти из отчего дома. Может быть, мне даже повезет найти сокровище? И уж точно встречу друзей! Не таких, которых разрешила бы маменька, а тех, с кем будет нестрашно и в огонь, и в воду, и на змеиные острова, и в трольи горы. Платья и дорогие туфельки останутся дома. А вот походной одежды у меня и нет толком, кроме удобных ботиночек для прогулок по дождливой погоде. Вспомнила, что в комнате старшего брата должна была остаться его одежда. Комнату не опечатали после его отбытия на службу, так что пробраться в нее не составит труда. Главное, не попасться, чтобы не пришлось объясняться, зачем мне мужская одежда. Да, думаю, много чего полезного найду в его мальчишеских сокровищах. Брайтон хоть вымахал уже, детина двухметровая, к тому времени, как отправился служить в имперских регулярных войсках, но вещи его никто не трогал. Слава богам, у нас нет необходимости ждать, когда освободится чья-то комната, дом большой и по большей части пустует. Так, первым делом запасусь подходящей одеждой и инвентарем походным. Затем прокрадусь в кухню и наберу еды в дорогу. Самое сложное, конечно же, пробраться в папенькин кабинет и взять денег. Папенька… да, вот его вообще не хочется расстраивать. Обязательно напишу ему записку, извинюсь за побег и постараюсь объяснить, что не хочу замуж, не хочу терпеть маменькины издевательские попытки сделать из разбойницы какую-то мифическую леди. И уж точно не собираюсь решать финансовые проблемы семьи своим вынужденным замужеством. Если матушка думает, что я не понимаю, почему меня так остервенело готовят к роли жены и матери, то она глубоко заблуждается! Мне хоть и шестнадцать, но кое-что я уже понимаю в жизни. Я решительно встала с мягкой кушетки, отворачиваясь от окна. Брезгливо покосилась на мольберт с незаконченным пейзажем и прошла мимо. Глаза бы мои не видели этот ужас! Хуже разве что уроки музыки, на которых очень настаивает матушка, все надеясь, что спихнет меня замуж за кого-то благородного. Но есть один нюанс. У меня совершенно нет ни слуха, ни голоса, ни художественного рвения. Вот уж в чем мне не надо все портить нарочно. Тут я истинная бездарность, да. Во всем остальном мне, конечно, приходится проявлять смекалку и изобретательность, действуя по обстоятельствам. Размышляя о своих способностях к порчи имущества, я попутно собирала вещи, которые мне могут понадобиться в путешествии. Да, у нас проблемы с деньгами. Потому и не смогли родители отправить меня в пансион благородных девиц. Хоть на этом спасибо. Думаю, оттуда я сбежала бы намного раньше, нежели из дома. Но, пытаясь компенсировать отсутствие нормального образования, родители занимаются моим обучением и воспитанием самостоятельно. И если маменькины науки я никак не воспринимаю, то с отцом очень даже охотно занимаюсь. Пусть это и не женские умения и матушка считает, что математика, политика и география мне ни к чему, я же, наоборот, с большим интересом и рвением впитываю эти знания, пусть они мне и не пригодятся. Хотя сейчас, может, и будут кстати. Итак. Вещи, еда, деньги. Можно еще у папы карту какую-нибудь позаимствовать. *** На город давно уже опустилась мгла, освещаемая лишь далекими небесными светилами, которые маги и ученые считают другими мирами. Интересно было бы побывать там… в тех мирах. Возможно, их населяют иные расы? А может быть, такие же, как мы? Прямоходящие и разумные? Или похожие на наших повелителей? Крылатые, ужасные и беспощадные? Может быть, там совсем иные условия и человеческие тела не приспособлены для жизни в тех мирах? А вдруг на далеких светилах живут сами боги? Я гибкой тенью скользила по улочкам родного города, стараясь не попадать в редкие освещенные участки. Мы жили на довольно богатой улице, застроенной большими добротными дома. Многие соседи и вовсе раскошелились на ночные фонари у своего дома, но не мы. Как я уже замечала, наша семья испытывает финансовые трудности. Потому-то брат и подался в имперские войска. Солдатам платили хорошо, особенно если выслужиться до командного состава. Для девушек же без богатого приданого и длинной родословной было не так много вариантов устроить свою жизнь. Один из них – выгодное замужество. К моему глубочайшему сожалению, именно этот вариант родители приняли для себя как единственно верный. Возможность стать ученым, лекарем или наемницей вообще не рассматривалась. А ведь многие леди в нашей стране служили и в бою были ничем не хуже иного мужчины – а то и более коварны и проворны. Но меня наотрез отказались учить владеть оружием. Все, что я умела, это только то, чему я успела научиться у брата. Брайтон единственный, кто не считал меня просто леди и всегда поддерживал мой протест. Но уже полгода, как брата нет в отчем доме, и я осталась один на один с действительностью. Я по привычке убегала по ночам и часами не очень-то умело, но до седьмого пота тренировалась в дальнем конце сада. С братом было, конечно, и веселее, и продуктивнее. Но и без него сдаваться я отказывалась напрочь. И вот, психанула! Убежала. Меня не было видно из-за темной одежды, укрывающей с ног и до головы. Свои предательски сверкающие золотом волосы я туго завязала в пучок и покрыла плотным черным капюшоном куртки. Ночи нынче холодные, а обмораживаться я не в настроении, потому одежду выбрала умеренно-теплую, поступившись немного красотой. Да и какая может быть красота в тряпках с чужого плеча, да еще и мужских? И если брюки я себе подобрала более или менее по размеру, найдя старые еще подростковые штаны брата, то с рубахой вышла осечка. По моим параметрам ничего подходящего не было, и пришлось брать на два размера больше. Смотрелось довольно комично, но ничего. Я же не замуж собралась, а на поиски приключений! Я успела уйти довольно далеко, чувствуя на плече приятную тяжесть походного мешка, полного припасов и прочих полезностей. На поясе был приторочен кинжал, украденный из папенькиной коллекции. Брала без драгоценной инкрустации, чтобы меньше привлекать внимание, но из добротной стали. Когда-то Брайтон прочитал мне целую лекцию и провел экскурсию по нашему домашнему музею славы с рассказом обо всех экспонатах отцовской коллекции. Я жадно впитывала знания и даже упросила его разрешить подержать некоторые из них в руке. Это было незабываемое ощущение. Дорогая каленая сталь приятно холодила ладонь, напитываясь моим теплом. С тех пор я неровно дышу в сторону фехтования. Жаль, что фехтую так же криво. Но! Было бы желание! А учителя, даст Мессалина [1], я найду в пути. Вот так, мечтая о приключениях, которые случались с героями остросюжетных романов, я и брела по направлению к выходу из города. Закрытые на ночь ворота меня не смущали. До рассвета оставалось не так долго, а с первыми лучами солнца ворота откроют. К тому моменту еще не успеют обнаружить моего исчезновения и забить тревогу. А значит, страже не будет выдан срочный приказ о перехвате. Что ни говори о наших господах, но организация безопасности подданных у них на высшем уровне. Нет, я не говорю, что в городах нет преступности. Запретные гильдии всегда были и будут, особенно в человеческих поселениях, где бургомистр не относится к высшей расе, а из простых смертных. Но, во-первых, и с этой проблемой правоохранители пытаются успешно бороться, а во-вторых, если случается беспрецедентное преступление, на ноги поднимается весь гарнизон, город переворачивается вверх дном, и преступник быстро обнаруживается. Так, стоит родителям заявить о пропаже их несовершеннолетней дочери, как стражи объявят особое положение и план-перехват. И тогда уже ни один путник не выйдет неосмотренным, ни одна карета не выедет за черту города без досмотра. Будут обысканы все притоны и возможные места, куда могут деть украденного ребенка. А на случай, если это дело рук какого маньяка, перетрясут весь город и ни одну наводку не проигнорируют. Именно поэтому мне и надо покинуть город с первыми лучами солнца – чтобы успеть отойти подальше от ворот до того, как поднимется буча. Вдали, за городской чертой, громыхнуло. И это точно не погодное явление. Видимо, кто-то из господ развлекается. Очень надеюсь не попасться в их поле зрения. Такого сомнительного счастья мне точно не надо. Не просто домой вернут, еще могут и родителей оштрафовать за недосмотр за чадом. А могут и вовсе сослать меня на перевоспитание в какой-нибудь пансионат построже. С этих станется! Еще около часа пешей прогулки в потемках, и я оказалась перед городскими воротами. Я помню по карте, за пределами ворот не будет жилья ближайшие двое суток пути. Придется ночевать в походных условиях. Но Брайтон мне много рассказывал об этом, а на память я не жаловалась. Так что выживу. Не пропаду. Ночь была густой и прохладной. Ветер, хоть и не злой, но все равно ощутимый. Стена, опоясывающая наш город, казалась неприступной для маленькой девичьей фигурки. Но я же не собиралась на нее взбираться, верно? Рассвет был относительно близок. Я скрылась в тени дома, стараясь не светиться в пятне желтого света, отбрасываемого фонарями на воротах. Стражи бдели, никто не спал. Перед самым рассветом, когда я уже почти задремала и прилично продрогла от вынужденного ожидания, сменился караул. От переклички я очнулась, возвращая уму ясность и прогоняя предательский сон и слабость в ногах. По ту сторону ворот снова громыхнуло, но уже значительно ближе, и даже в небе полыхнуло пламенем. Точно, кто-то из благородных резвиться изволит. Первые рассветные лучи окрасили шпили самых высоких зданий на главной площади, где располагались ратуша, храм Всех Богов и департамент порядка. Даже отсюда, с окраины города, были видны отбрасываемые высокими крышами блики. Порозовел верхний край стены, робкие лучики заиграли солнечными зайчиками на начищенных до блеска доспехах стражников, слепя и случайно попадая по глазам. Заскрипели решетки, втягиваясь в каменное нутро стены. Сдавшие смену стражи расходились, перебрасываясь скабрезными шуточками и веселыми ругательствами. Услышав особенно красочные обороты, я порозовела до кончиков золотистых волос, а мои вездесущие ушки и вовсе постарались скрутиться трубочками. Интересно, вот эта фраза… это физически возможно, то, что они сказали? Или так просто, фигура речи? Ворота были уже открыты, но я не спешила выходить из своего укрытия. Дождалась, пока появятся первые путники, двигающиеся в обе стороны, чтобы не привлекать ненужного внимания. И только когда поток стал более-менее регулярным, я тоже безбоязненно прошла мимо стражи. Даже капюшон сняла, дабы не показаться им подозрительной. Впрочем, меня все же проводили странным и цепким взглядом. И, кажется, хотели было остановить и спросить стандартное: «Кто? Откуда? Куда? С какой целью? Почему в таком возрасте и без сопровождения?» Но мне повезло, что со стороны города примчался срочный гонец, отвлекая на себя внимание стражей. Я ускорилась, чувствуя, что это депеша от градоначальника с приказом на отлов одной шибко свободолюбивой отроковицы. И правда, стоило мне миновать ворота, как услышала перезвон колоколов в храме Всех Богов, возвещающих горожан об особом положении. Пришлось срочно сворачивать с тракта, приветливо расстелившегося у моих ног, и прятаться в ближайшей лесопосадке – ведь стражи вполне могли ринуться на поиск подозрительной златовласой девушки, что буквально десятью минутами ранее проскользнула мимо них. И возможно, меня бы даже поймали, не приземлись прямо на стену огромный черно-золотой дракон. Красивый до потери пульса и такой же пугающий. Размах крыльев позволял спрятать под каждым из них по небольшому двухэтажному дому. Хищные золотые глаза излучали власть, силу и недовольство. Я чуть не умерла на месте, встретившись с золотом глаз звероящера, и пустилась в бег, скрываясь в лесополосе. Очень надеялась, что дракон отвлечет на себя внимание стражей. Словно в ответ на мои мысли, зверь взревел, сотрясая небеса и опаляя их мощной струей огня, которая исчезла в розовеющем небе. Дракон фыркнул, оглядывая суету внизу, выпустил облако дыма и… исчез, словно его и не было. Только дым клубился на том месте, где только что сидел огромный зверь. Я икнула от страха и рванула вперед с прежней силой, спеша найти подходящее укрытие до того, как мою подозрительную персону кинутся догонять, сопоставив некоторые детали. То есть на данный момент меня хотели проверить просто так, на всякий случай. Но вскоре будут искать целенаправленно. А потому я бежала как никогда раньше. Словно за мной все демоны подземного мира гонятся и уже нагоняют. Несмотря на мою практическую неопытность в забегах по пересеченной местности, я вполне ловко маневрировала, ни разу не упав, не споткнувшись, не подвернув лодыжку, не зацепившись за коварные ветки-коряги-корни (нужное подчеркнуть), и что там еще обычно попадается в романах под ноги бегающим по лесам девам. И только спустя вечность, когда в боку уже нестерпимо кололо, а дыхания в легких не осталось вовсе, я сбавила шаг, а вскоре совсем остановилась и упала на колени, задыхаясь и скручиваясь от боли в животе. Демоны! Как же неприятно. Я бы, наверное, так и умерла тут на месте, посреди звериной тропы в редком леске, не заметь я огромную тушу черно-золотого дракона, пролетевшего над кронами оголенных деревьев. Звероящер пересек бледное полотно неба, беззвучно паря на такой высоте, что его можно было принять за обычного орлана или грифата. Явление благородного вернуло меня в реальность, заставляя подняться, отдышаться и продолжить путь уже в сдержанном темпе. Лес был по-осеннему пустым и холодным. Голые деревья смотрелись больными и замерзшими. Но уныния этот пейзаж не навел. Охряный ковер под ногами приятно шелестел и окутывал ароматами прелой листвы, небольшой грустью по ушедшему теплу и надеждой, что снова будет весна, листва, и зеленый ковер свежей травы станет приятно освежать босые ноги. Можете считать меня глупой, но на меня осенний лес навевает какие-то приятные, немного хмурые, но все же романтично-лирические настроения. Красиво тут… хоть стихи пиши. - Демоны! - выругалась я шепотом, скрываясь за толстым стволом дерева, не заметив, как вышла прямо к стоянке весьма сомнительных личностей. Я уже говорила, что криминалитет у нас в стране существует, несмотря на все старания властей? Так вот, кажется, именно на такую неблагополучную ячейку общества с низкой социальной ответственностью я и напоролась. Задержала дыхание, и, еле слышно ступая, двинулась в обход этого сборища. Благо, что толщина деревьев позволяла мне скрываться за ними и не отсвечивать. Я старательно огибала поляну, где был разбит разбойничий лагерь – кралась максимально осторожно, оглядываясь и замирая сердцем каждый раз, как мне казалось, что где-то подозрительно хрустнула ветка или неправдоподобно вскрикнула птица. - Ох, - приглушенно выдала я пространству, врезавшись в неизвестно откуда появившегося мужчину и падая на землю. Внешность выросшего, кажется, прямо из воздуха человека вызывала большие сомнения, что мне повезло повстречать порядочного путника. - Ну привет, крошка-маралира[2], - криво улыбнулся гнилозубым ртом разбойник, поднял меня за локоть и притянул вплотную к себе, прижался плотно, словно желая меня проглотить, втянул носом мой запах и утробно заурчал. - Какая сладкая маралира сама пришла на огонек! Ммм… - снова обнюхал меня, тревожа мои любовно уложенные волосы, делая мне прическу болотной кикиморы, не знавшей о гребне с рождения. - Ты определенно понравишься моим братьям. - Братьям? - жалобно пискнула я, соображая, что делать. Как-то сразу выпали из памяти все приемы самообороны, которым меня тщательно обучал Брайтон, волнуясь, что его может не оказаться рядом в нужный момент. Вот он, этот момент. И брата нет. А я от страха не могу даже пошевелиться. Не то чтобы достать отцовский кинжал и пырнуть гада в глаз. Куда там?! Тут бы не оконфузиться, а потерять сознание в столь неблагополучной компании совершенно недальновидно с моей стороны. Есть риск уже и не очнуться. - Братьям! - многообещающе ответил мужик и, прекращая меня нюхать и лапать, потащил в сторону лагеря, который я так старательно обходила. - Стойте! - вдруг отмерла я, придя к выводу, что с одним справиться еще куда ни шло, а вот с большим количеством противников будет и вовсе нереально. - Пустите! - попыталась вырвать руку, но захват у дяденьки оказался медвежий. Он окинул меня недовольным взглядом карих глаз, насупив густые черные брови. На лицо свисали сальные пейсы, усыпанные белыми хлопьями перхоти. Меня передернуло от отвращения. В носу противно щекотало от запаха давно немытого тела и горького ядовитого табака. - Я… я дракона видела! Я позову на помощь! Вас казнят! - Да-да, - равнодушно ответил мне разбойник. - Я тоже видел дракона. Он улетел. Исчез за кромкой леса. Так что… никто тебе не поможет, маралира. Остается лишь расслабиться и получать удовольствие. ___ 1 Мессалина – ветреная богиня, покровительствующая путешественникам, аферистам, ворам и наемникам. 2 Маралира – маленький лесной грызун, отличающийся особо ценным пушистым мехом, бело-золотиского цвета.