Особенный

3

Он был для смерти словно невидим. Каждый раз, когда Адджо думал, что шансов дышать у него больше нет, будто кто-то незримый поднимал его на ноги и толкал вперёд, или словно заводил его сердце. Иногда Адджо казалось, что он даже чувствует руку невидимого спасителя.

Вот и сейчас он, шаркая ногами, брёл между разграбленными и разрушенными пожаром палатками, между мёртвыми, чувствуя, как к босым ступням прилипает грязь из крови и песка.

Солнце поднималось медленно, а стая черного воронья уже налетела на внезапно доставшийся царский пир.

Первым делом Адджо нашёл полупустую флягу с водой и, не отрываясь, выпил остатки. Желудок буквально распирало от жидкости, на минуту появилась резкая боль. Немного отдышавшись, он осмотрелся. Нужно было найти немного еды и уходить. Только куда?

Лучше было бы, конечно, умереть.

Адджо посмотрел на палатку генерала. Она, покосившись, медленно дымилась, пламя обошло её стороной. Не нужно было туда идти, но как будто неведомая сила тянула его внутрь. Смотреть на мертвеца? Адджо не знал. Он просто хотел его увидеть.

Непривычная тишина заглушала шум в ушах. Омега боялся, осторожно ступая на до этого запретную территорию.

Красавчика в шатре не увидел, одного лежащего, словно во сне, генерала. Он подошёл ближе. Изо рта Джибейда стекала тонкая кровавая струйка.

Черные волосы спутались, губы почти посинели, но он не выглядел мёртвым. Адджо любовался. Сейчас он мог смотреть на военного в высоких чинах без всякого страха. Красивый. Безумно красивый и далёкий. О таком Адджо мог только мечтать. Он опустился перед ним на колени, убрал волосы с безмятежного лица и лёг рядом. Если бы можно было сейчас умереть. В эту минуту.

Он положил голову ему на плечо и закрыл глаза.

Омега не знал этого человека, а то, что знал, его не красило. Но он оставил его в живых. Правда, позже обрёк на мучительную смерть. Стоило и самому воткнуть в отместку кинжал.

Адджо вздохнул. Кожа у альфы была гладкой, а волосы жесткие даже на груди. Наверное, он и правда «падаль», как часто называл его хозяин, лежит рядом с мертвецом и наслаждается этим мгновением. Извращенец или больной. Всё может быть.

Адджо положил ладонь на чужую грудь. Ещё не остыл.

Омега закрыл глаза, должно быть, смог бы так и уснуть. Уснул бы, если бы не ощущение чего-то непонятного. Гулкого и слабого. Оно било в ухо как будто последний бой в барабан. Адджо не сразу понял — стук сердца.

Живой?

Резко вскочив, он отпрянул от генерала. А тот не шелохнулся, лежал, как мёртвый. Адджо на секунду подумал, что нужно бежать, он и рванул в сторону, но замешкался. Вновь посмотрел на Джибейда. И понял, что не может уйти.

Вернувшись, начал дотошно осматривать тело почти покойника. Может, это яд? Его хозяин часто пользовался подобным, когда считал, что некоторым путникам не стоит продолжать дорогу дальше. Адджо получал чужую одежду, а тела расчленялись и выбрасывались вместе с мусором. Никому за это ничего не было. А хозяин всегда оставался в прибыли.

Если применили яд и действие его ещё не уничтожило генерала? Омега попытался поднять его. Чертовски тяжелый альфа стал для него неподъемной ношей. Адджо с трудом смог его перевернуть на живот, затем подтолкнул под верхнюю часть туловища несколько одеял и подушек. Это должно было помочь, раз мужчина ещё жив. Указательным пальцем Адджо залез ему в рот, так глубоко, как мог — вызывал рвоту. Он не верил в успех, вообще ни на что не надеялся. Для ядов нужно противоядие, которого у омеги не было.

Тело генерала вдруг резко встрепенулось, он дрогнул и раздался громкий рык, будто зверю вскрыли грудную клетку. По пальцам Адджо потекла горячая жижа. Джибейда выворачивало, до сухих спазмов. Омега поглаживал альфу по спине, ощущая трепетание во всём теле. Генерал жив.

Альфа резко перевернулся. Он дышал шумно, его мутные глаза метались, не зная, за что зацепиться. Адджо удержал его голову, заставляя смотреть на себя.

Тот застыл, смотрел как будто сквозь него. Не видел. А потом вдруг нахмурился и скривился. Адджо испугался, что мужчине больно, что все его попытки ни к чему не привели, и он сейчас умрёт. Генерал попытался оттолкнуть его, но сил явно не хватало, и это альфу раздражало. Он натужно хрипел и сжимал кулаки, так, что вены вздувались.

Омега не был доктором, но пострадавшему именно он и нужен. Адджо молча начал его поднимать.

— Что ты делаешь? — шепот и хрип резанул слух так, что омега вздрогнул.

— Нужно найти врача.

Светлые глаза сузились, тёмные синяки отчетливо проступали под бронзовой кожей.

— Зачем?

— Чтобы спасти вам жизнь.

Адджо отвечал, как думал. Он действительно желал, чтобы этот альфа жил. Тот шатался и не держался на ногах, но в этот раз помогал в меру сил, и было не так тяжело.

Он буквально вынес на себе генерала из разрушенной палатки. Тот огляделся, пухлые губы вытянулись в полоску, и он тут же упал на колени, кашляя и оставляя кровавый след.

Это плохо. Яд разъедал его.

Адджо помог расположиться на песке, а сам пошёл искать остатки воды. Он то и дело оборачивался, глядя на сгорбившуюся фигуру. Только сейчас омега заметил, что тот совершенно голый. Но, похоже, генерал и сам этого не замечал. Черты лица его заострились, и он всматривался в горизонт, который заволокла черная дымка. Он бы хотел поддержать его добрым словом, но, по правде говоря, не знал, что ему сказать. Для начала нужно поставить мужчину на ноги, а там… Будет видно.

Адджо нашёл совсем немного воды, большую часть из пробитых емкостей впитал песок, слил в одну флягу. Он торопился к генералу, который стал похож на живого мертвеца.

— Пейте.

Тот вновь посмотрел на него, грубо отобрал флягу и, кажется, осушил её всю, потому что тут же выбросил.

На лице выступил пот, и мужчина завалился на бок. Его тело сотрясала мелкая дрожь, кожа покрылась испариной, а стоило Адджо прикоснуться, как он ощутил жар.

Генерал умирал, в этом не было сомнений. Всё, что Адджо мог сейчас сделать, — это чем-нибудь укрыть.

Вытащив из его палатки опаленную огнем шкуру неизвестного животного, омега накрыл пострадавшего и присел рядом, поглаживая взмокшие волосы.

Ветер был горячим и сухим. Казалось, ему тоже, как и генералу, было плохо. Если бы он мог, то хотел бы забрать его боль. Он может, и не такое выдерживал. Что касается смерти, то пора бы ей уже заметить его, а не кого-то другого.

Полностью погруженный в свои мысли, он не услышал ни скрежета, ни вибрации от машины.

— Чёртов старый ублюдок, — крякающий голос заставил Адджо вздрогнуть, — говорил, лучше выбрать эту дорогу, здесь ждёт меня чудо. Врал старый хрыч. Знал же, что цыганам верить нельзя.

Адджо аккуратно отстранился от Джибейда. В душе всё встрепенулось от радости. Вдруг заблудившийся путник сможет помочь?

Незнакомец ковырялся над трупами, обыскивал карманы, рассматривал разбитые и полуобгоревшие вещи. Лицо его было серо и высушено, черные платье и чалма делали его похожим на ворона, жрущего падаль.

Он заметил Адджо сразу, присмотрелся. Разглядывал лицо, бритую голову и бедные обноски.

— Ты один здесь, омега?

Его подозрительный тон и обозначение статуса Адджо не понравились, но сейчас не приходилось выбирать.

— Помогите.

Человек дернулся, явно поняв, что омега не один, но тот остановил его.

— Если поможете, вам хорошо заплатят.

Адджо был уверен, что генерал не поскупится, достойно заплатит тому, кто спас ему жизнь.

При словах о вознаграждении незнакомец встрепенулся. Он, прищурившись, посмотрел на него, явно понимая, что Адджо не боец, но всё же вытащил нож со словами:

— На всякий случай.

Когда они подошли к генералу, тот медленно приоткрыл глаза. Незнакомец опустился рядом, осмотрел альфу, как будто что-то понимал: глаза, слизистые рта, даже пульс пощупал.

— Ох, и повезло тебе. — Незнакомец взглянул на Адджо, его костлявая рука опустилась на его бедро. — И мне повезло, прав был старый пердун.

Адджо сглотнул. Незнакомец желал не только денег.

— Сначала помогите ему.

— Иди, принеси мне воды.

— Но…

— Быстрее!

Омега поднялся, ощутив, как пальцы Джибейда скользнули по его руке. Мысленно он пообещал ему скоро вернуться.

Адджо метался между погибшими и спешно переворошил запасы доктора, чьё тело лежало с простреленной головой. Кажется, что-то нашёл.

Он поспешил обратно, когда случайно мельком взглянул на старенький грузовик незнакомца. Кузов был открыт, и он случайно задержал там взгляд. Люди.

Внутри были люди. Но они не шевелились. Лежали или висели в неестественных позах. Адджо, чуть спотыкаясь, подошел ближе. Чучела.

Он плохо видел, поэтому забрался на лесенку. У каждого чучела был грубый шов на груди, идущий от самого горла до паха, у некоторых вскрыта черепная коробка. Над фургоном вилась назойливая мошкара, и должно быть воняло. Это были не люди, а трупы.

Осознание пришло к Адджо медленно, а когда понял, рванул в сторону, где оставил генерала с тем, кто поедает человеческие органы, а из остатков делает чучела. В голове не было ни плана, ни четких действий.

Он боялся, что не успеет. Раздался сдавленный крик, и Адджо как будто оледенел. Сквозь дымку он видел, как Джибейд воткнул тот самый нож, что сжимал незнакомец, ему в подбородок, утапливая по рукоятку вглубь. Нападавший упал, как тряпичная кукла, когда генерал, не вынимая оружия, толкнул его от себя, а сам завалился на бок.

— Генерал, — Адджо подбежал к нему.

Тот был похож на живого мертвеца. На его груди появился длинный порез, из которого сочилась кровь.

— У него в торбе есть… противоядие, — прошептал мужчина, — поищи… пахнет неприятно, как кошачья моча.

— Я не чувствую запаха.

Джибейд нахмурился, посмотрев на его нос.

— Давай мне…

Адджо нашарил в сумке несколько склянок и, кое-как откупоривая крышки, по очереди подносил к носу генерала. На третьей тот кивнул. Омега протянул ему противоядие, в надежде, что ещё не слишком поздно.

Состояние генерала не улучшилось ни на йоту. Солнце встало в зенит, сжигая беспощадными лучами все живое.

Адджо затащил раненого обратно в палатку, наскоро обработал и перевязал обрывками простыни рану на груди. Того сотрясала лихорадка и он корчился, так, словно принятое снадобье тоже был яд. В фургоне незнакомца Адджо нашёл канистру с питьевой водой, на протяжении оставшегося дня вливал небольшими порциями бредившему в рот, обтирал тело, и вскоре состояние генерала улучшилось. Он заснул. А омега так и просидел возле него всю ночь, слыша, как унывно завывает ветер, и глядя на песок, задуваемый сквозь щели.

Он смотрел на черное небо в огромной прорехе над головой, а рядом слышалось мерное дыхание генерала. Адджо не хотел покидать его. Только если смерть заберёт, но раз он для неё невидим, то и генерала укроет от неё.