Волчья кровь. То, что ты ищешь...

ГЛАВА 4. Наедине со всеми. Лето 2011.

Скептицизм - начало веры. Оскальд Уайд.

Люди, всю жизнь отдающие науке, всегда немного ненормальные. Таким был и мой бывший преподаватель филологии Геннадий Алексеевич. Истинный ценитель знаний, который, к тому же, занимался переводами с древних языков, толкованием библейских и исторических текстов.

Начало лета. Конец рабочей недели. Поздний вечер. Все коллеги давно разъехались по домам, по дачам в поисках отдыха и свежего воздуха. Но только не он. У него не было ни семьи, ни дачи. Его главным домом был кабинет, женой - наука, а детьми - книги.

 В свои шестьдесят лет он не считал себя одиноким или обиженным судьбой. В институте его очень уважали и ценили. Бывало даже так, что люди обращались именно к нему за советом или моральной поддержкой, когда в семье или на работе не всё ладилось. Порой, это казалось неестественным.

Я поднялась на второй этаж и, повернув направо, зашагала по длинному коридору. В замкнутой тишине гулко отдавались мои шаги. Здание опустело. Я остановилась и легонько постучала в дверь под номером шестьдесят один. Нужно заметить, что я немного нервничала от того, как он отреагирует на мои вопросы.

- Заходите, – послышался хриплый мужской голос.

- Здравствуйте, Геннадий Алексеевич! Это я. Вот решила навестить вас и заодно выведать у вас парочку секретиков, – поприветствовала я своего наставника, стараясь придать своему голосу непринужденный тон. Плотно прикрыв за собой дверь, я прошла в кабинет. Профессор сидел в массивном кресле с книгой в руках. Картина маслом. Он оторвался от чтения и снял очки.

-  О, Есения! Приветствую! Давно ты к нам не заглядывала. Я смотрю, ты всё хорошеешь и хорошеешь! Присаживайся, – восторженно предложил он, пожав мне руку и жестом приглашая присесть, напротив.

 - Как прошла ваша экспедиция? Слышал от Константина Борисовича, привезли много интересного?

- Да, вы правы. Заходите к нам в НИИ. Я думаю, вам будет очень интересно увидеть наши находки, – подтвердила я, решив, что дала более-менее полный ответ на его вопрос и далее того не стоит распространяться по этому поводу. Всё, что ему нужно было или хотелось узнать о нашей поездке, он уже знал. – Но я не об этом пришла поговорить. Меня заинтересовала одна тема… Не могли бы вы мне помочь?

- Конечно, дорогая. О чём речь. Сейчас только налью нам по чашечке чая, и мы с тобой побеседуем. С чаем- то любая беседа становится теплой и познавательной, – улыбнувшись, произнес он и поднялся из своего кресла.

Я воспользовалась моментом и оглядела его кабинет. Со времен моей студенческой жизни здесь почти ничего не изменилось. Те же стеллажи с книгами, те же тяжёлые шторы на высоких окнах, собранные вверху складками-буфами, что делало кабинет милым и уютным, тот же массивный письменный стол посередине довольно просторного помещения и такие же кресла вокруг, которыми он безмерно гордился и в которых он и принимал своих коллег, студентов, журналистов.

 У него был один пунктик – он очень любил старинную дорогую мебель. И эти огромные, тяжелые, обитые тёмно-зелёным бархатом кресла с посеребренными витиеватыми узорами на подлокотниках и спинке, и письменный стол в том же исполнении когда-то принадлежали небедному дворянину, жившему где-то в середине девятнадцатого века. Сидя в этих креслах, непроизвольно начинаешь чувствовать себя Наташей Ростовой или Татьяной Лариной.

У Геннадия Алексеевича, как ни забавно, была ещё одна страсть – комнатные растения. Везде, где только мог упасть взгляд, стояли и висели горшки с цветами. Здесь можно было увидеть огромные монстеры, доросшие до потолка, и совсем крошечные пахифитумы, размером с перепелиное яйцо. У него было собрано всё разнообразие, какое только можно было найти в книгах. И вся эта оранжерея цвела и благоухала. И от этого в кабинете витал приятный запах растений. Мне нравилось.

 - О чём хочешь поговорить? – вернувшись с чашками дымящегося чая, поинтересовался профессор.

- Как бы это вам лучше сказать? Об оборотнях …– нерешительно произнесла я, глупо улыбнувшись.

- Интригующее начало! И почему эта тема тебя вдруг заинтересовала? – полюбопытствовал Геннадий Алексеевич.

- Вы же знаете, что мы ездили в весьма необычное место. Так вот один из наших охранников был местным егерем и уверял нас, что в тех местах водятся опасные звери и даже намекал на оборотней… Вот нам с коллегами и стало очень интересно, могут ли его намёки, так сказать, иметь под собой научную подоплёку. Нас трудно в чём-то убедить, если это не доказано формулами и кропотливыми расчётами. Мы все скептики от корней волос до пят. Вы же понимаете, о чём я?

- Да, это точно. Как я понимаю, лично ты не веришь в сверхъестественное? – спросил Геннадий Алексеевич.

- Нет, –  солгала я, хоть и сама уже путалась в том, чему верить, а чему нет. 

- Хорошо. Тогда слушай. Оборотень, Ликантроп или Верфольф считается одной из главных фигур древнейших суеверий. Вместе с вампирами, ведьмами и призраками они уже известны тысячи лет. Чаще всего оборотень - это волко-человек, хотя описываются ещё люди-леопарды и люди-медведи. В общем, считается, что оборотень - это наличие двух форм тела в одном.

- Но это только в древних суевериях? – уточнила я.

- Если откинуть суеверия, то можно прибегнуть к более реалистичной информации. Есть теория, которая рассматривает оборотничество, как следующую, более высшую, ступень эволюционирования. То есть, эволюция не остановилась на человеке, как на венце творения природы, а пошла дальше, создав "смесь" человеческих и животных генов. Некоторым людям это было известно, и они не раз сталкивались с такими существами. Тут есть одно, но... Оборотни - это сверхлюди, гораздо выносливее, жизнеспособнее и с более высоким развитием интеллекта и чутья. Именно они стали бы править миром и властвовать, когда человечество погубило бы само себя... Оборотни бы, стали единственной расой…Зная это, человечество всячески старалось избавляться от подобных особей, а они научились хорошо маскироваться. Исходя из этой теории, я могу лишь предположить, что если оборотни реально не существуют в настоящее время, то в будущем, в результате каких-то природных катастроф или явлений, они точно появятся в результате мутаций, ибо эволюция - это и есть череда мутаций. Я позволю себе заметить, что это очень животрепещущая и интригующая теория. Есть, о чем подумать, не правда ли?                                                                         

- Правда... мне такое никогда не приходило в голову. Допустим, что такое уже произошло... Что ещё история рассказывает об этих... мифических существах?

- Если брать во внимание факты истории, то в них еще в седьмом веке ликантропия уже была описана, как заболевание. Книга эта содержит анализ болезни, причинами которой называются умственные расстройства и галлюциногенные вещества. Перечислены и симптомы - бледность, ослабленное зрение, отсутствие слез и слюны, чрезмерная жажда, ноги, покрытые незаживающими ранами от ходьбы на четвереньках.

- Но это всего лишь сумасшествие или умственное расстройство, это деградация и вырождение генов, а не наоборот. Возможно ли это, чтобы психически здоровый человек на самом деле превратился в волка или в медведя?

- На самом деле? В конце двадцатого века далекий от мистики доктор Ли Иллис также обратился к загадке оборотничества. Он представил медицинскому обществу свою работу, где утверждал, что в большинстве случаев вервольфы страдают от редкой формы врожденной болезни, вызываемой генетическими нарушениями. Действия и облик такого больного соответствуют всем признакам оборотня. Генетически больной предпочитает ночное время суток, тем самым пытаясь скрыть свое уродство: гипертрихоз, пигментацию кожи, красно-жёлтые зубы. Плюс психические изменения. Человек начинает думать, что он зверь, и ведет себя соответственно.

- Но это тоже всего лишь болезнь, пусть и генетическая. И это мнения других. А что думаете вы? Они имеют место быть в нашем мире? – не унималась я, понимая, что всё это не то, что я хочу услышать, и не то, что я видела своими глазами. Тот человек в лесу до превращения не был ни генетически, ни психически больным: ни кожной пигментации, ни волосатости, ни красных зубов – ничего этого у него не наблюдалось. 

- Моё мнение таково, что здоровый во всех смыслах человек маловероятно может трансформироваться в кого-либо другого. И если он себя таковым считает, то его место в психиатрической клинике в качестве пациента.

- Выходит, что вы солидарны с психиатрами всего мира и не верите в оборотничество?

- Безусловно, с психиатрами не поспоришь. Они всё смогут объяснить с научной точки зрения. Потому сегодня среди учёных мало кто верит в возможность физического превращения человека в волка. Однако убедить всех в невозможность этого феномена нельзя. Доказано, что у человека существуют тысячи «спящих» генов, которые, возможно, проснуться или уже проснулись под какими-либо воздействиями. Никакие научные труды не заставят поверить человека в полное отсутствие потустороннего мира с его злыми и добрыми магами, ведьмами, вампирами и оборотнями. Да и надо ли?

- Выходит, можно верить или не верить, но полностью отметать этот феномен не стоит. Допустим, это возможно. Тогда, что пишут о том, как это происходит? – спросила я, снова ринувшись в бой и не давая передыху своему собеседнику.

- Как это происходит? В книгах описывается, что начало превращения часто сопровождается ощущением легкого озноба, который затем сменяется лихорадкой. Человек испытывает головную боль и страдает от сильнейшей жажды. Руки начинают пухнуть и удлиняться, кожа лица и конечностей грубеет. Испарина и затрудненное дыхание тоже часто сопутствуют превращению. Ногам начинает мешать обувь, и оборотень ее сбрасывает, пальцы ног искривляются и делаются более цепкими. Рассудок тоже меняется, становится неуютно и тесно в четырех стенах, хочется выбраться наружу. Вместе с тошнотой и спазмами приходит помутнение рассудка, в груди начинается жжение. Язык отказывается повиноваться, вместо членораздельной речи существо издает гортанное бормотание. Ликантроп сбрасывает одежду и встает на четвереньки, туловище его темнеет, покрывается матовой шерстью.

- Как подробно вы всё описали! Будто и на самом деле это с кем-то произошло и это подробно зафиксировали! Откуда же берётся такая информация, если это всего лишь домыслы?! – восклицала я, рефлекторно сжавшись от отвращения, вызванного подробностями трансформации, которые я могла испытать на своей шкуре. - Выходит, здесь есть доля истины или это банальное совпадение?

- В том-то и подвох. Возможно, это всего лишь плоды человеческих фантазий. Я лишь пересказываю имеющуюся у меня информацию.

- Что же человеческая фантазия говорит о разуме оборотня?   

- Описывается, что истинный ликантроп не только изменялся физически, но также менялся его разум и поведение. Он не ограничивался ночными действиями, встреча с ним грозила бедой и в солнечный день. Но всё же лунный свет всегда способствовал оборотням. Рассказывается ещё о существовании не истинных людей-волков. Считается, что в полнолуние таким оборотнем всецело овладевает жажда крови, подавляя все остальные чувства, и он убегал в ночь, убивая всех на своём пути, животного или человека, перекусывая шейные артерии. А потом, удовлетворив свою кровожадность, ликантроп падал в лесу на землю и засыпал. К утру человек-волк снова становился человеком. Убийства ночью, раскаяние днем - такова была ужасная участь душегуба - оборотня.

- Как вы считаете, возможно ли было остаться в живых после встречи с одним из них? – спросила я, невольно потерев ключицу.

- Вероятность может быть, хоть очень маленькая. Кому-то везёт выжить и после встречи с тиграми. Знаешь, госпожа удача играет немалую роль в нашей жизни. У кого что написано на роду. Знаю, странно слышать это из уст закоренелого учёного. В книгах говорится, что многое зависит от того, какой оборотень встретится на твоём пути.

- Что это значит? – почти прокричав, спросила я, снедаемая любопытством и уже предчувствуя, что скоро услышу то, за чем я сюда пришла.

- Существует два типа оборотней: истинные, рождённые от оборотня, и не истинные - инфицированные. Можно предположить, что истинные верфольфы хорошо умеют контролировать «своего зверя» и вполне воспринимают действительность такой, какая она есть на самом деле. Они стараются не показывать свою вторую сущность, чтобы не быть замеченными и считается, что вполне вероятно они могут жить среди людей. Но есть индикаторы, которые бурно реагируют на их присутствие. Это обычные животные – кошки, собаки, лошади. А вот инфицированные особи – это совсем другой разговор. Неуправляемые, кровожадные, неосторожные, они не умеют контролировать «своего зверя». Встреча с ними грозит стопроцентной гибелью.

«Если верить всему сказанному, на моём пути встретился первый тип этих существ, в чём мне несказанно повезло», - мелькнуло у меня в голове.

- Получается, что можно заразиться этим вирусом через укус? – не успокаивалась я.

- Всё тот же доктор Иллис считает чепухой, что болезнь передается через укусы. Другое дело - наследственность. Но есть ещё одна теория, в которой говорится, что заражение вирусом может произойти от крови оборотня или через сексуальный контакт с ним. Считается, что в зависимости от иммунитета многие люди перебарывают этот вирус. Так что вероятность не заразиться есть.

   Наконец-то! Вот эти долгожданные ответы! Трудно описать, какое облегчение и душевное успокоение пришло после этих слов. Вот именно это я и пыталась узнать. Мне захотелось соскочить с места и расцеловать морщинистые щёки профессора, но это выглядело бы не вполне прилично, и я просто улыбнулась, махом допив чашку чая.

- А луна и её фазы как-нибудь влияют на оборотня? – снова спросила я, решив закончить нашу беседу этим вопросом.

 - Луна – как зеркало, отражает свет солнца. Лунные фазы — один из немногих факторов, влияние которого на земную жизнь признано официальной наукой. Так, например, при полной луне увеличивается число преступлений, гораздо чаще на дом вызываются машины скорой помощи, у многих людей повышается кровяное давление. А оборотни – это дети тех же природных сил и зависят от них. Полнолуние - период избытка, когда всё в природе переполнено энергией. Так что полнолуние, вполне возможно, оказывает немалое влияние и на них тоже. В новолуние же всё находится в состоянии упадка — жизненный потенциал, эмоции и физиологическая деятельность. Считается, что природные люди тоже менее активны.

- Выходит, что наука отрицает возможное превращение человека в оборотня, но не опровергает и то, что не все спящие гены человека хорошо изучены. Это палка о двух концах, – задумавшись, произнесла я, подведя итог беседе.

  - Ты права. Историки, медики и психологи на протяжении многих лет вели споры о том, есть ли оборотни на самом деле. Общее мнение таково: человек не может в считанные часы обрасти шерстью, обзавестись клыками, а затем вернуться в прежнее состоянии. Но! Дитя моё, Бога тоже никто не видел, и наукой невозможно доказать его существование. Но это не значит, что люди, в том числе и учёные, не верят в него. 

-  Спасибо, Геннадий Викторович за увлекательную лекцию. Если честно, я уже подзабыла, как хорошо у вас получалось держать внимание целых курсов, заинтриговывать студентов так, что все с нетерпением ждали следующей темы.

- Ну что ты! Я уже не тот. Старею, знаешь, – с грустью произнес Геннадий Алексеевич.  - Мне тоже было приятно скоротать вечер в компании своей выпускницы.

Мы тепло распрощались, и я покинула кабинет.

Выйдя на улицу, я полной грудью вдохнула уже прохладный вечерний воздух. Смеркалось. На улице зажигались фонари, освещая небольшие улочки, по которым, не спеша, двигались машины. А вот и моя «шкодочка», терпеливо ожидающая меня на стоянке института. «Шкоду Фабия» мне подарили родные на двадцатилетие, чтобы я не опаздывала на учёбу и не толкалась в душных автобусах. Мне нравилась моя желтая малышка, небольшая и комфортная.

Быстро запрыгнула в салон. Внутри было душно, но кондиционер включать не захотелось. И, открыв окна, я тронулась с места. Мне не хотелось домой. Голова раскалывалась от полученной информации. И я решила, что нужно немного развеяться перед сном, так как лучше не ложиться спать с полной головой необработанных мыслей. Бессонница будет обеспечена. На небольшой скорости я колесила по улицам города, рассматривая гуляющих прохожих.

Я любила загадки человечества и природы, когда они не играли со мной в прятки и не угрожали жизни. Хотя слово люблю не совсем подходящее для этого определения. Скорее меня тянуло, как магнитом, к подобным вещам или их ко мне. Эта беседа разворошила старательно забывающееся прошлое, подняла воспоминания из глубин подсознания, снова поселила в душе тревогу. Я знала, куда я сейчас хочу и что мне поможет вернуть покой. Прибавив скорости, я уверенно направила машину в нужном мне направлении.

 Сверху послышались слабые раскаты грома. В июне днём воздух быстро прогревался, а к вечеру резко остывал, образуя на небе свинцовые кучевые облака. Я выставила руку из окна, развернув ладонью к небу, и на неё тут же приземлились две первые капли. Начинался дождь. От цветущих лип вдруг пронзительно потянуло душистым медом, а по свежим листьям забарабанили крупные капли. Тут же умылись и засияли цветы на городских клумбах.

Я могла считать себя счастливым человеком даже лишь потому, что в трудные и тягостные минуты жизни у меня была еще одна отдушина, приносившая мне радость и удовлетворение. Это лошади. Именно к ним я сейчас и направлялась.

Общение с ними окрыляло, заставляло жить дальше и никогда не падать духом. Лошади - красота и изящество! Эти гордые, благородные животные, которые покоряли своей статью и грацией, своей теплотой и терпимостью к людям. Мою любимицу звали Карамель. Это была высокая пяти годовалая кобылка серой в яблоках масти с мягкой рысью и покладистым нравом.

Конюшню держало наше НИИ за чертой города недалеко от улицы, где я жила, что было для меня очень удобно. Часто я ходила туда пешком или добиралась на велосипеде.

 Половину лошадей держали ради донорства в научных целях. Брали кровь для приготовления сывороток и вытяжек антител, используемых для приготовления препаратов. Кровь брали редко и понемногу, не нанося вреда здоровью лошадей. Я, конечно, была не в восторге, но поделать с этим, к сожалению, ничего было нельзя. Мне было их искренне жаль. И приходя на конюшню, я каждый раз старалась кого-нибудь из них приголубить и угостить чем-нибудь вкусненьким. От этого добрая половина моей зарплаты уходила на гостинцы этим прекрасным созданиям.

Вторая половина жалования уходила на содержание моей любимицы. Но я не жаловалась, так как особо мне ничего и не требовалось. Кормили дома, а модничать я не любила. Лучшими моими друзьями были джинсы.

Чтобы половина конюшни не пустовала и приносила доход, её заставили частными питомцами. Карамель была моей собственной лошадью. Я купила её на деньги, вырученные от законченной диссертации. Это было моё вознаграждение за долгий труд. И я решила на постой её оставить здесь. Конюшня была светлой, чистой и теплой, кормили лошадок хорошо, убирали и лечили добросовестно и вовремя, так что переживать было не о чем. Животные находились в хороших руках.

Лошадей я обожала с детства, сколько себя помню. Они мне часто снились во сне. Я рисовала, лепила и вышивала их. Не знаю, откуда взялась тяга к этим животным, но с годами она переросла в страсть. Поначалу учиться верховой езде меня водили Татьяна или бабушка. А потом я ходила заниматься сама. Спортсменом я не была, в соревнованиях не участвовала принципиально, потому что мне казалось отвратительным ломать и бить лошадь, заставляя её выполнять трюки. Мне лишь нужно было общение и приятное времяпрепровождение с ней.

  Вдруг мне вспомнились слова профессора о том, что животные агрессивно реагируют на оборотней. И оттого, подходя к конюшне, я немного волновалась. Неизвестно, как они отреагируют на моё присутствие. Поздоровавшись с ночным конюхом и узнав о самочувствии своей кобылы, я неспешно шла мимо денников, глубоко вдыхая воздух, напоенный приятным для меня запахом лошадей. После плотного ужина лошади отдыхали, пофыркивая в такт друг другу. Агрессивной реакции на моё присутствие не было. Тишина и спокойствие.  Успокоилась и я. Значит, со мной всё в порядке.

  Вот и она. Моя хорошая. Я зашла в денник и закрыла за собой дверь.

- Привет, привет, моя сладкая. Скучала без меня? Скучала, – ласково приговаривала я, гладя и обнимая лошадь, которая усердно тыкалась в меня своим бархатным носом. - Я тоже очень соскучилась. Прости, что долго не была.      

На ласкавшись вдоволь и скормив принесённый сахар, я присела на кормушку и задумалась, как всегда, у ставясь в одну точку и мысленно уносясь в наше с ней прошлое.

Находясь рядом со своей любимицей, я забывала обо всём на свете. В те моменты казалось, что в целом мире существовали только я и она. Мы становились единым целым, когда я садилась на её спину и пускала ее галопом так, что мы мчались быстрее ветра, быстрее времени, быстрее всех напастей и горестей … И им было не догнать нас никогда.

 Потом я распрягала её вспотевшее тело и нежно протирала его насухо, шепча кобылке на ухо слова благодарности. И Карамель всегда отвечала, забавно фыркая и толкая меня ещё влажным носом. Успокоившись и отдышавшись, я опускалась рядом и наблюдала за тем, как она аппетитно жевала свежее душистое сено. Этот своеобразный ритуал я проделывала каждый раз после прогулки, что очень нравилось нам обоим.

  Но, к сожалению, сегодня было уже поздно для прогулки верхом, да и дождь всё навязчивее барабанил по крыше. Я не расстраивалась по этому поводу. Мне было достаточно просто наблюдать, как она смачно жует сено, посапывая носом, вдыхать её запах и тормошить вихрастую чёлку. От этого на душе становилось хорошо и спокойно. Жизнь продолжалась.  И пусть теперь всё не будет так, как прежде. Ведь нельзя начать жизнь сначала. Но можно продолжить её по-другому.

Послышался шорох, исходивший от двери. Я отвлеклась и бросила беглый взгляд в ту сторону… Вдох застрял в легких, глаза остекленели и перестали моргать. Меня словно парализовало! О, Боже! Душа похолодела от увиденного: в тусклом свете помещения мне на мгновение показалось, что сам дьявол спустился с небес в обличье того зверя из хижины.

Только приглядевшись, я поняла, что это был не он. От сердца отлегло. И я принялась успокаивать кобылку, взволнованную появлением непрошеного гостя. Это был Илья Белов. Брюнет с короткой стрижкой, низко посаженными серыми глазами, густыми бровями, с рельефно очерченными губами и греческим носом. Он чем-то напоминал незнакомца из леса. В сумерках денника я приняла Илью именно за него.

Я знала о нём немного. Ни точного рода его деятельности, ни жизненных статусов. Хотя нет, один узнала сразу во время знакомства – не женат, что он и поведал сам, дав понять, что я ему интересна. Его заказ - разработка препарата от древесных вредителей - достался именно мне. Поэтому нам частенько приходилось встречаться. При этом он не скупился ни на подарки, ни на комплименты.  Белов всячески пытался дать понять мне, что я ему нравлюсь и у него на мой счёт серьёзные намерения. Но дальше бесед и прогулок по паркам дело не заходило. Мне это было не нужно.

Илья был мечтой почти всех женщин нашего Института.  Эдаким принцем на белом коне. Но из всех молодых и красивых особ он отдавал предпочтение мне, за что на меня затаила злобу добрая половина женского коллектива. Я вежливо и тактично старалась отвергать его ухаживания, но это забавляло его и ещё больше разогревало пыл. Ухажер на редкость оказался упрямым малым. Илья был хорош собой, отрицать это было бы глупо. Высокий статный мужчина, тридцати семи лет. Образованный и обеспеченный. Всегда ухожен, вежлив и расположен к общению.

Но что-то в нём мне не нравилось и отталкивало. Илья был каким-то не настоящим, не искренним в своих побуждениях и желаниях. Была в нём какая-то червоточинка, казалось, заметная только мне одной. Говорил он об одном, а поступки –о другом. И это несовпадение напрягало. При виде его внутри всё сжималось и вопило: «Этот тип не так прост! Он может быть опасным! Сторонись его!»

Он и был тем самым меценатом, предоставившим деньги на поездку. Илья был хорошим знакомым Константина Борисовича. А к нам в НИИ попал в связи с тем, что его бизнес касался новых разработок. Я догадывалась, что причиной спонсирования экспедиции отчасти была моя персона, так как с самого своего появления в институте он искренне восхищался моими трудовыми успехами.

-  Есения Сергеевна! Собственной персоной! Неужели это вы?! Как же мне подфартило в этот одинокий дождливый вечер! – ласково пропел мужской голос.

- Илья?! Привет… Ты тоже пришел проведать своего ненаглядного? Я тебя не видела.

 Его личная лошадь тоже была здесь, дальше по проходу, хотя он мог себе позволить содержать не одну и не в этой конюшне, а в собственной. Породистый вороной жеребец по кличке Приз был дорогой и норовистой лошадью. Как и его хозяин. И мне было не совсем понятно, что они оба тут забыли. Его лошадь появилась здесь незадолго до того, как объявился и сам Илья. Он знал о моём увлечении с первых дней знакомства. И, опа! Тут как тут! Совпадение? Или намерение быть ближе ко мне?

- Да, мы с Призом успели до дождя намотать пару кружочков. Но это сейчас не так важно. Как твои дела? Пришла в себя? Я прошу прощения за долгое отсутствие. К сожалению, я был в отъезде и вернулся два дня назад. Краем уха слышал, что с тобой произошло, но решил пока не докучать тебе своей персоной.

- Лучше не будем об этом. Всё нормально, – я грубо оборвала его речь, не узнав своего голоса.

- Понял… не идиот. Забыли. Тогда, может, ты не откажешь мне в чашечке горячего чая? Мы так давно не виделись, не беседовали. Признаюсь, я скучаю по нашим беседам и прогулкам. Ты же не бросишь бедного юношу в одиночестве? – томно улыбаясь, предложил Илья.

Трудно было понять, рада я его видеть или нет. Нутро ворчало, как брюзгливая бабка: «Оставь нас в покое, иди отсюда, найди и соблазняй других дурочек. Здесь таких нет!»

- Ты уже давно не юноша, Илья. К сожалению, я вынуждена отказать тебе. В другой раз обязательно поболтаем. Обещаю, – так же шутливо произнесла я.

- Вы меня убили, сударыня! Без ножа и пистолета, – забавляясь, продолжил он.

- Уж извиняйте, неблагодарную. Но очень хочется спать и совсем не хочется шевелить языком. Да и завтра рано вставать, – отнекиваясь, объяснила я, подражая его весёлому тону.

- Завтра же суббота! У всех нормальных людей выходной. А ты куда собралась, если не секрет? – выпалил он, артистично вскинув бровь.

- Не секрет. На прогулку верхом, если уймётся дождь. Давно я не садилась на Карамель. Забыла о ней совсем, застоялась она без меня тут. Так что завтра отправимся на весь день. С пикником. Куда глаза глядят, – задорно ответила я.

- Может вам составить компанию? Мы с Призом неплохая партия. Да и с тобой вместе ещё ни разу верхом не катались. Было бы здорово! Ну, как тебе идейка?! – восторженно ринулся в наступление Илья.

- Сейчас я чувствую себя злой колдуньей, которая постоянно разбивает чьи-то мечты! Но опять же вынуждена отказать… Сори. У меня есть компания на завтра. Рано утром приезжает моя двоюродная сестра. Давно она у нас не была. Тоже обожает лошадей. Слёзно просила взять её с собой. Так что, я думаю, мы подберем ей здесь кобылку, запасёмся продуктами и в путь. Поболтаем и, как в детстве, устроим пикник на лужайке, – виновато закончила я.

- Эх, невезуха! Радует одно, с тебя два обещания: чай и верховая прогулка. Хорошо? – с надеждой в голосе и мольбой в глазах произнес Белов.

 Ну как тут можно отказать?! Я же не совсем злодейка.

- Чтоб меня окончательно не загрызла совесть, придётся пообещать, -  побеждено выдавила я.

- Заметано. Тебя подбросить до дома? – спросил Илья.

- Нет. Я на своей малышке доберусь.

 - И тут не срослось! Кто-то меня сглазил, похоже, – всё так же шутливо произнес Илья, заставив меня рассмеяться. – Вот это мне по душе!

Мы вместе покинули конюшню и у ворот распрощались. Но Илья всё же проводил меня до дома, поехав за мной следом. Периодически отрывая взгляд от мокрого покрытия дороги, я искала в зеркале заднего вида темно-серый «Туарег». И он не отставал. Благополучно добравшись до дома, я вышла из машины и помахала рукой, дав понять, что всё в порядке и ему можно уезжать. И перепрыгивая лужи, направилась в дом.  Дождь начинал утихать.

Опека Ильи Белова была и приятна, и напрягала одновременно. Пока я не скрылась за дверью, меня неотступно провожал его прищуренный взгляд, от которого по коже начинали бегать мурашки. Брррр! Мне всегда казалось, что я сильная и смелая, никого не слушаюсь и не боюсь. Ан, нет! Выходит, страхов у меня предостаточно.