Рябина на снегу

ГЛАВА6

Громов никогда не считал, что мужчина в фартуке выглядел смешно, постыдно или нелепо. Сам он готовить умел и любил это делать. На каком-то подсознательном уровне знал, сколько, каких и в какое блюдо надо добавить специй и что с чем будет сочетаться по вкусу. Вот и сейчас, закатав по локти рукава рубашки, колдовал на небольшой кухне над самой обычной, на первый взгляд, яичницей. Но ему было важно, чтобы белок не пригорел по краям, а желток не превратился в резиновую субстанцию или остался холодным. Хуже могла быть только склизкая прозрачная эктоплазма внеземного происхождения, что тянулась бы вслед за вилкой.

- Так, огонь уменьшим, - Алексей говорил сам с собой, - трех минут хватит, под крышкой ещё дойдёт. А пока займёмся кофе, - он обследовал кухонные шкафчики, пока не нашёл то, что ему было нужно. – Турка, медная, отлично. Кофе надо пить горячим, иначе никакого удовольствия не получишь, поэтому, буду его варить потом. Хотя, - он с сомнением покрутил в руке вскрытую упаковку из супермаркета, - какой из этой бурды кофе? Эх, Ленка, плохо ты географию в школе учила, иначе знала бы, что в ближнем с нами зарубежье кофе не выращивают. Ладно, сам куплю, - повернувшись, он открыл заметки в телефоне, - кофе и чай. И чайник заварочный.

Уловив скрежет ключа в замочной скважине, он скептически изогнул бровь, сурово покачал головой и повысил голос:

- Что крадёшься, как мышь? Мама спит ещё.

- Дядя Лёша? – растерянная и смущённая, Алина смотрела на него, застыв в дверном проёме кухни. – А что вы тут?..

- Завтрак готовлю.

- Вы у нас ночевали?

- Да, - Громов вздохнул и на миг оторвался от сервировки стола, - Алинка, ты взрослая девочка, вон, сама дома не ночуешь, так что давай избежим неловкого разговора о пестиках и тычинках.

- Хорошо, - она присела на краешек стула, как была, в расстёгнутой куртке, держа в руках шапку и шарф. – Значит, вы и мама?..

- Да, - он снова развернулся к шкафчикам, достал злополучную пачку кофе и с разочарованием изучал состав и страну производителя. - Тебя это смущает?

- Нет. Да. Вы же вроде как женаты.

- Напоминаешь о тёмном пятне в моей биографии? Слушая, сделай одолжение, пока не раздевалась, сгоняй в магазин. Эту адскую смесь неизвестного производства я и сам пить не буду, и вам не позволю.

- Так нормальные магазины, в которых нормальный кофе продают только в десять откроются. А сейчас, - Алина стукнула пальчиком по экрану смартфона, - сейчас только начало девятого.

- А что здесь происходит? – Лена появилась на кухне внезапно и неожиданно, поправила узел на поясе халатика и сначала посмотрела на Алексея, а потом и на дочь. – Почему ты в куртке?

- Я это, - светлые глаза с мольбой смотрели на Громова.

- Леночка, доброе утро, - он чмокнул её в щеку, - мы тут завтрак готовили и выяснили, что у нас чего-то не хватает. Вот Алинка и согласилась по-быстрому в магазин сгонять. Уже оделась, а тут ты.

- Завтрак? – казалось, что она только сейчас заметила на стол, накрытый для троих. – Ой, мне так давно никто завтрак не готовил. Это так приятно. А чего не хватало то?

- Да так, уже не важно, - Алексей отодвинул для неё стул, - присаживайся. Алинка, раздевайся, магазин отменяется. И скажите, у вас ваниль или корица есть?

- Есть, - повесив одежду, Алина метнулась к шкафчику. – Вот, держите. Вам зачем?

- Буду кофе спасать.

Проснуться одной после такой восхитительной ночи было не так странно, как увидеть накрытый к завтраку стол и Громова в фартуке. И все бутерброды с листиками салата и овощами, и хрустящие тосты и уж тем более яичница – его рук дело. Потому что Алина готовить не умела.

Когда в последний раз кто-нибудь вот так заботился о ней? Трудно вспомнить. Разве только мама? А вот сейчас… То, как Алексей суетился вокруг неё, солью пощипывало уголки глаз.

- Ну? Пробуйте, - Громов опустился на стул, поспешно схватив столовые приборы. Он волновался не меньше, это было заметно. – Вкусно или как?

- Вкусно, дядь Лёш, - Алинка говорила с набитым ртом, - очень вкусно.

- Спасибо тебе, - Лена нарыла его руку ладонью, - это так…

- Тебе спасибо. Яичница – моё коронное блюдо. В холостяцкие годы как я только не изгалялся, потому что, кроме этого, ничего готовить и не умел. Ну, пельмени ни в счёт. Да, - Лена перехватила его взгляд, - напомни мне купить нормальный кофе, потому что эту бурду, дорогие мои девочки, пить невозможно.

- А мне нравится, - обхватив кружку руками, Алина наблюдала за ними, - прям как в кофейне. Уютно, да, мам? Чем думаете заняться сегодня? Я же вам не помешаю? Обещаю сидеть в своей комнате тихо, как мышка.

- Алина, - строгий взгляд лукавый блеск в глазах дочери не погасил.

- Мы гулять пойдём, точнее, поедем. А ты сиди в своей комнате, - Громов усмехнулся, - сиди. Только после того, как посуду помоешь.

- Я? Ну, ладно.

- Гулять? – у дверей спальни Лена обернулась, через плечо кинув взгляд на Алексея. – Куда ты предлагаешь: в парк, просто бродить по Москве или?..

- Или, - руки Громова легли на её бёдра. Губы оставили след в изгибе шеи. Лена прикрыла глаза, наслаждаясь мгновением. – За город. Как тебе такая идея?

- За город, - она вторила его словам, наклоняя голову к плечу, - хорошая идея. Значит, нам нужен термос с чаем и пироги, да?

- Пироги? Отличная мысль. Хотя, - мужские руки уверенно скользили по ткани халатика: одна накрыла треугольник у развилки ног, отчего колени дрогнули; другая наслаждалась тяжестью женской груди, рождая в голове белый шум. – я бы с удовольствием съел тебя, прямо сейчас. Если мы будем вести себя тихо, Алинка нас не услышит.

Он толкал её к кровати, и Лена боролась с желаем уступить ему и себе. Снова испытать наслаждение, что сладким мёдом разливалось по телу. Но страх, что дочь могла услышать её, ледяной корочкой покрывал поверхность сладкой патоки. И только когда ноги упёрлись в выступающий деревянный каркас, а тихий шёпот у самого уха настойчиво попросил:

- Опустись на колени, а руками упрись в матрас, - искушение одержало победу…

Лене казалось, что прошло по крайней мере несколько часов, как они вошли в спальню. Хотя она прекрасно понимала, что Алексею хватило нескольких минут для того, чтобы поднять её к белым пушистым облакам и, не давая сорваться в громком крике, плавно вернуть на землю. Время, как оказалось, понятие не просто относительное, но и непостижимое, подчиняющее своих законам. Когда-то бежит, торопится так, что его не хватает; и ты ничего не успеваешь и опаздываешь. Когда-то медленно плетётся, тянется, замедляется. Когда-то, вот как сейчас, меняет мировосприятие и пространство.

- Ленка, не могу от тебя оторваться, - они лежали на самом краешке, обнимая друг друга. – Может, ну её, эту прогулку? Давай тут на весь день останемся.

- Перед Алинкой неудобно, - Лена вздохнула, - скажет, совсем её мать на старости лет с ума сошла.

- Ты мне про старость говорить брось. Какая старость в тридцать восемь? Жизнь только бутоны набрала. А Алинка, - Лена уловила усмешку в голосе Громова, - Алинка твоя взрослая девочка. Но, ты права, мы гулять собрались, - легкий поцелуй потерялся в её волосах в тот момент, когда матрас прогнулся под мужским весом, - я быстро в душ, потом чай заварю и попутно сделаю пару звонков. Ты собирайся пока.

Ничего не ответив, Лена проводила Алексея взглядом, и как только за ним закрылась дверь, легла на спину, широко раскидывая руки, и, закусив губу, беззвучно завизжала, мотая головой из стороны в сторону. Думать ни о чём не хотелось. Хотелось быть простой счастливой женщиной, которая купалась в самом обычном женском счастье. Знать, что рядом внимательный и заботливый мужчина, который, к тому же, отлично умел трахаться. Настолько круто, что заставил совесть не просто заткнуться, а уйти в самый дальний угол и спокойно отдыхать там до завтра. Могла же позволить себе хотя бы один день безрассудной свободы? Держаться за руки и гулять по заснеженной Москве, снова чувствуя себя молодой и легкой.

Быстро приняв душ, она вернулась в спальню. Не стала мешать Алексею, хотя было любопытно о чём и с кем он говорил по телефону. Но закрывая дверь на кухню остановила, ему требовалось личное пространство, и она должна была его уважать и не вторгаться наглым образом. Раз вчера требовала того же от Громова, то и самой приходилось следовать своим правилам.

Выдвинув ящик комода, она тяжело вздохнула: прогулка, это хорошо. Когда есть в чём гулять. Вот только её джинсы, водолазка и тоненький кардиган в паре со старым пуховиком тепло долго не удержат и от простуды не уберегут. Не говоря уже о далеко не новых зимних сапогах. Ладно, раз деликатесов у них полных холодильник и для новогоднего стола этих припасов должно хватить, то без зазрения совести она, на новогоднюю премию, могла себе позволить бюджетные, но новые сапоги. Ну и пару обновок, включая нижнее белье. А Алинке купит подарок под ёлку с дополнительных смен.

Через пару мгновений она вышла в прихожую и нос к носу столкнулась с Алексеем. С пакетом в руках он, по всей видимости, направлялся к ней.

- Собралась? – Громов снял с вешалки свою дублёнку, - буду тебя внизу ждать, пока машину прогрею. Чай и пироги взял, - он поднял то самый пакет, который, пока одевался, поставил на пуфик, - так что, серый волк, не тяни время.

- А почему я серый волк? – Лена замерла с сапогом в руках, удивлённо смотря на Алексея.

- Потому что Красная Шапочка – я, - он усмехнулся, - пироги есть, чай есть, горшочка с маслом не хватает.

- И бабушки.

- Бабушка будет, - обмотав шарф вокруг шеи он подошёл к двери, что вела в комнату Алины, и постучал: - Ребёнок, мы ушли.

- Ага, - Алина, прикрывая рот ладонью и подавляя вышла к ним. – Хорошо погулять. И ведите себя прилично. И, да, глупостей не наделайте. Дядь Лёш, - она привстала на носочки, смотря поверх Лениной головы на застывшего от этого окрика Громова, - аптеки работают круглосуточно, и на кассах супермаркетов…

- Егоза, ты, Алинка, но я тебя понял.