Евангелие от Гаримы

«История человечества – это, в основном, лишь история идей»                                                                                                     Герберт Уэллс Предисловие.                    Первая часть. Земля Гаримы. Проснулся я от шороха за стальной дверью. Непроизвольно вздрогнул  и поёжился. Лёжа на бетонном полу, застонал  и перекатился на спину. Нога болела после аварии  и, дотягиваясь руками  в наручниках  к лодыжке, как мог, помассировал мышцы. Глаза не сразу привыкли к темноте. Слабая полоска света едва проскальзывала сквозь узкую щель в двери. Я замер и прислушался. Слух не подводил, определённо кто-то ходил за дверью. Охранник? Уверенные шаги то приближались, то удалялись. Нервы ни к чёрту  расшатались, и даже недельное пребывание в больнице не помогло. Меня зовут Михаил Дёмин, бывший банковский служащий, в настоящее время попаданец. Не только в реальной ситуации, но и в обычной жизни. Да-да  именно так и есть, без ложных преувеличений. Всё началось несколько лет назад, когда я невольно вляпался в эксперимент, по переходу людей в прошлое. И пошло, поехало. Сороковые годы, война, оккупация. Тюрьма, возвращение обратно, не всегда в добром здравии. На последнем задании, портфель с документами Абвера исчез, и вся работа оказалась псу под хвост. Бывает и так. Вдобавок ко всему, при возвращении обратно, угодил под колёса машины и попал в больницу с травмой ноги. Мой заклятый враг, банкир  Михайлов, который руководил и финансировал эксперимент, оказался редкой сволочью злопамятной.  На выходе из больницы  я сел в такси, и угодил в заранее подстроенную ловушку. И сейчас в подвале, жду, как решится моя судьба. Не сомневаясь ни капельки, в том, кто именно заказчик моего похищения, и зачем я ему нужен.   Шурр – шурр, шурр – шурр. Шаги замерли, и мне показалось, что я слышу дыхание, прерывистое  с присвистом. Несомненно, это был мужчина, причём физически крепкий, подготовленный. Вывод не утешил, и кое-как я влез на деревянную скамейку, и упёрся спиной в кирпичную стену. Холод пробирал до костей, и сейчас не помешает, кстати, крепкий  горячий чай, или кофе. Размечтался, конечно, по мановению волшебной палочки дверь откроется, и длинноногая блондинка, на подносе принесёт еду и горячительные напитки. Извинится за задержку с ужином, и исполнит под музыку стриптиз. Как в анекдоте. В самолёте  командир экипажа  по громкой связи  рассказал пассажирам, о высоте, температуре за бортом, и забыл выключить громкую связь. Сидит, улыбаясь, мечтая вслух говорит: сейчас бы м***т и кофе…По салону самолёта несётся красная от смущения стюардесса, в кабину пилота, и вслед слышит довольные крики пассажиров: кофе не забудь! Как же так получилось? Вспоминая события последнего дня в больнице  и моё решительное бегство, я снова и снова казнил себя за легкомыслие. Безусловно, за рулём такси был человек Михайлова, и меня привезли как раз по назначению. На дачу. Только на дачу не моего закадычного друга Валерки. К нам, по пути, в центре города, подсел мужчина  и, когда я попытался возмутиться, новый пассажир вытащил пистолет  и пригрозил. Так и приехали, молча  в дачный посёлок  Голосеевского района, остров Водников, в Национальный Природный Парк, где никто и никогда не будет искать. Дорогу я хорошо знал, так как приходилось бывать в этих местах. Отдыхать, купаться летом в Днепре. С болью в сердце вспоминал молодость, беззаботную и весёлую. Далеко завезли, пешком точно не выбраться. И кто даст уйти? На спасение силовых ведомств надеяться не приходилось. В фильмах всегда так, в самый ответственный момент, появляются полицейские машины с мигалками  и главного героя вытаскивают из горящего дома  и не дают умереть. Снайперы убивают злодея, хэппи-энд, и кассовый успех фильма  обеспечен. Жизнь не кино, чудеса случаются, но чаще мы их не замечаем. Принимаем за должное, и всуе забываем. Сколько же я здесь? Сутки? Может больше? Окна в подвале не было, да и не могло быть. Запах плесени, испражнений  говорил о том, что я здесь не первый узник. Наверняка и раньше здесь держали неугодных людей, приводили в чувства  грязными методами. Дверь одна, выйти можно только при полном взаимопонимании с хозяином. А если нет? О самом худшем думать не хотелось, и я лёг на скамейку и закрыл глаза. Может позвать охранника? Только, что это даст? Мысли в голове метались, одна бредовее другой. Ткачёва отстранили от дела. Так сказал бугай в больнице. Правда? Кто знает, сейчас никому верить нельзя. Гробовая тишина пугала больше, чем неизвестность. Больше всего я боялся за жену и ребёнка. Это моё слабое место  и мой враг осведомлён, наверняка. Значит я в его руках. Причём, не зная, чего конкретно от меня хотят, уже был готов сделать всё, лишь бы жену и ребёнка не тронули. Это всё, что у меня есть, и главнее в жизни нет ничего. Именно сейчас я настолько остро почувствовал, как мне их не хватает, что желудок пронзила резкая боль, как при печёночных коликах. Моя жизнь меня мало волновала. Хотя… Конечно жить хотелось, пусть день, два  свободным, без наручников  и дома. Луч света ослепил и вырвал из полузабытья. Мохнатое чудовище застыло надо мной, и дышало в лицо перегаром. Квадратные глаза монстра блестели жёлтым светом, густая шевелюра казалась париком. Волосы выглядели неестественным образом, всклочены и торчали в разные стороны. Хотя ночью, когда тебя разбудят пинком под зад, и не такое может почудиться. Испугавшись, я машинально закрыл глаза, и почувствовал, как незнакомец вставил ключ в наручники  и расстегнул их. Я хотел поблагодарить за невиданную любезность, и даже улыбнулся, когда ствол пистолета, ледяным металлом упёрся в лоб, и чудовище мотнуло головой, читая мои мысли. - Не надо благодарить. Я бы тебя пришил  здесь, засунул в мешок  и выбросил с моста. За то, что ты сделал с моим братом в больнице, сука. Живи  пока, живи. Но мы ещё сочтёмся, Дёмин, я тебе обещаю. Он схватил меня за куртку, резко дёрнул  и поставил на ноги. - Иди первым, прямо по коридору. Там лестница наверх. Поднимайся, - прохрипел в спину мой охранник. - И дальше куда? - На кудыкину  гору, умник. Там тебя встретят и проводят. Живо, не заставляй повторять дважды. Он зыркнул жёлтыми, драконьими глазами, и распрямил спину, едва не упираясь головой в низкий потолок. Огромного роста, с широкими плечами, в кожаной куртке, он был похож на бегемота, с отвисающей челюстью, крупными зубами и покатым лбом. Один внешний вид гиганта вызывал уважение и неподдельный страх. Я не боялся, потому  что понимал, что он всего лишь пешка, солдат, в чьей-то серьёзной игре, в которой ставки непомерно высоки, и жизнь неугодного человека ничего не стоит. Хромая, шёл по мрачному коридору, уже понимая, с кем придётся вести беседу. Стены и пол сияли разноцветной плиткой, из небольших углублений в стене горел свет. В конце коридора увидел ещё одну дверь, и почему-то подумал о том, что именно за этой дверью приводят приговор в исполнение, стреляют в затылок. От жутких мыслей бросило в дрожь и, взявшись за поручни витой  металлической лестницы, я поднял голову к свету. Ничего себе. Подвал находился под землёй очень глубоко. Четыре, пять метров. Строители поработали на славу, когда копали, честно отрабатывая деньги. Интересно, кто-то из них задумывался над тем, зачем такая глубина? Для чего? Наверняка не для домашних солений  и консервации. Но если кто-то имел неосторожность задать этот вопрос  хозяину, уже предстал перед Всевышним, и в бочке с цементом лежит на дне реки. В спину последовал короткий, но резкий удар рукоятью пистолета. - Ты чего застыл как мумия, олень? Поднимайся, пока вторую ногу не поломал. С ненавистью я оглянулся на бегемота с пистолетом в руках, и попрыгал, как кузнечик, с поломанной лапкой. Чем выше я поднимался, тем больше понимал, что стоит поторговаться за свою жизнь, и не соглашаться на условия сделки. Повышая степень значимости своей персоны, в собственных глазах, уже на последней ступеньке, меня подхватили несколько крепких рук, и вытащили на свет Божий. Так я оказался в небольшой комнатке, обставленной с уютом  и заботой. Возле дальней стены стоял маленький диванчик, кресло, посередине стол, тумбочка с телевизором, и узкое окно, через которое даже кот с трудом протиснется наружу. С потолка лился свет, и двое крепких парней толкнули меня к дивану. Один из них рявкнул  басом: сиди тут, жди. Мой конвоир остался внизу, и, когда закрыли дверь в подвал  и на крышку поставили комод, я понял, по поводу закрытой двери в конце коридора. Скорее всего, она ведёт к чёрному ходу, на улицу. Либо же комната пыток  для инквизиции. Сомнений в том, что это так и есть, у меня уже не было. - Долго ждать?  Парни вышли, не удостоив меня ответом. Задумавшись, я едва не потерял дар речи. Вот уж, правда, что мысли имеют свойство обретать плоть и кровь. Сексапильную плоть  с длинными ногами, в короткой юбке, изумительной улыбкой  и полным подносом еды. - Здравствуйте, Михаил. - Здравствуйте, очаровательная барышня. Это всё мне одному? - Конечно, если захотите ещё, нажмите кнопочку  под столом, вот она. Девушка изящно нагнулась, и моему взгляду открылся изумительный разрез, на кофточке, из которого выглядывали полные  налитые соком груди. Пока она выставляла на стол еду, я таращился без зазрения совести, облизывая пересохшие губы. Тонкий  цитрусовый аромат женских духов, обдал меня с головы до ног. И я уже ни о чём другом не думал, только о ней. - Приятного аппетита! Девушка взяла поднос и, одаривая ослепительной улыбкой, ушла. - Как в сказке, честное слово, - сказал я вслух  и, наконец, оценил угощения,  от которых слюни потекли. Огромная тарелка узбекского плова  с бараниной, лепёшки, фрукты, высокий чайник  с кофе, присыпанное сладкой пудрой печенье. Набросившись на еду, не остановился, пока на столе ничего не осталось. Выдыхая  и поглаживая рукой полный живот, прилёг на диванчик  и поджал одну ногу. Если таким образом будут кормить каждый день, то в дверь я смогу выйти только боком. Девушка снова появилась, молча убрала посуду  и ушла. Создавалось впечатление, что комната оборудована скрытыми камерами  и за мной наблюдают. Захотелось закурить  и, пошарив по карманам, я не обнаружил сигарет. Они остались в больнице, в тумбочке  и я полез рукой под стол, набравшись наглости, нажимая кнопку. Девушка появилась через минуту, не заставляя меня долго ждать и волноваться. - Извините, мне бы хотелось закурить, если можно конечно. Мой тон был мягким и любезным. Грубить и хамить такой очаровательной официантке не хотелось, она ведь могла быть не в курсе, что я здесь не по своей воле. Хотя наверняка, ей всё равно. Ходит на работу каждый день, получает деньги  и не суёт нос в дела хозяина. - Какие Вы сигареты предпочитаете? - Если можно облегчённые  синие, «Мальборо», «Винстон». Когда на моём столике оказались сигареты, зажигалка и пепельница, я с удовольствием закурил  и чуть приоткрыл окно. На улице стояла ночь, и прохладный воздух  с первыми осенними заморозками заставил взгрустнуть. Как бы хорошо не кормили, не содержали, я всего лишь пленник  и не могу спокойно открыть дверь и уйти. Стоя спиной к двери, почувствовал,  что в комнате не один  и непроизвольно вздрогнул. Чей-то недружелюбный взгляд сверлил спину, отчего по коже пошли мурашки. Поворачивая голову, увидел Владимира Викторовича Михайлова. Он стоял возле дивана, такой же высокий, подтянутый, в светлом костюме  и мило улыбался. Только в этой улыбке я не увидел для себя ничего хорошего. Михайлов продолжал смотреть на меня, чувствуя себя хозяином положения. Хотя так это и было, чего греха таить. Встреча с ним не сулила для меня ничего хорошего, учитывая то, как я с ним поступил. - Ну, здравствуй, Михаил. Михайлов первым нарушил молчание, властным жестом взял стул, и поставил возле комода. - Присаживайся  поближе, разговор у нас с тобой будет долгим. Он закинул ногу на ногу, вытащил сигареты, закурил  и небрежно швырнул пачку на стол. - Долго я ждал этого момента. Очень долго. Ты, наверное, не думал, что снова придётся меня увидеть? - Не думал, врать не стану, - ответил я  и, взяв стул, тяжело вздохнул, удобно усаживаясь. Чувствуя за собой вину, старался не смотреть собеседнику в глаза. - Понравилось путешествовать? - Это вопрос? - Безусловно, сам понимаешь, не маленький, я знаю про все твои подвиги, начиная с первого. Когда ты сдал меня с потрохами СБУ и меня арестовали. Знаешь, что во время войны делали с предателями? - Знаю, - ответил я  и сглотнул. Во рту стало сухо, захотелось пить. - Вы меня обманули, Владимир Викторович. - Обманул? И в чём же этот обман заключался? - Во-первых, не рассказали всю правду  о своём отце. Шахте «Юбилейная». - Ты считаешь, что человек, владелец фирмы, компании, банка, который нанимает на работу другого человека, должен обо всём ему говорить? - Ну, знаете ли, Владимир Викторович, если бы я сначала знал, как всё обстоит на самом деле, может быть так и не поступил. И даже не согласился на перемещения во времени. Но Вы меня водили за нос. Как мальчишку. Причём коварно и подло. - Михаил, ты ничего не понял. Я твой наниматель, человек, открывший для тебя новый мир, который для большинства простых  смертных  закрыт. Наглухо. Только за это ты мне должен быть благодарным. Если мне не изменяет память, ты встретил в сорок втором году женщину  и забрал сюда. У вас есть ребёнок. И всё благодаря моим деньгам и стараниям. Ты оказался человеком не глупым, только где сейчас СБУ, твой защитник Ткачёв? Почему не слышно гула вертолёта, над крышей моего дома? Спецназа, ломающего двери, выстрелов? Не понимаешь? Никто тебя не спасает и не будет. По причине простой и банальной. Ты никому не нужен. И твоя жизнь в моих руках. Ответить было нечего. Михайлов был прав  и, осознавая всю абсурдность моего теперешнего положения, я молчал, сжимая кулаки. Нога ещё больше начала ныть  и вытягивая её под стол, я думал, как выбраться из этой ловушки. Хотя, предположим, выберусь  и куда? Где спрятаться? Друзья наверняка уже забыли о моём существовании. Домой не пойдёшь. Документов нет. Положение оставляло желать лучшего. И надежды увидеть семью таяли на глазах. - Что Вам от меня нужно? - Молодец, Михаил, мыслишь правильно. Только знаешь, у меня есть правило, не до конца верить предателям. А ты именно предатель, в моих глазах. И твоя задача реабилитироваться. - Каким образом? - Не торопись, время у нас есть. - Можно вопрос? - Слушаю тебя. - Меня волнует моя жена и ребёнок. С ними всё в порядке? - Пока в порядке. Пока, Михаил. Как будет дальше, не могу тебе дать никаких гарантий. Прости. Мои люди наблюдают за твоей женой  и докладывают. Она хорошо себя чувствует, как впрочем, и малыш. Вот кстати фото, сделано пару часов назад. Он протянул мне телефон, на экране которого я увидел Марию, гуляющую вечером на улице  возле дома  с ребёнком. - Как видишь, им не угрожает никакая опасность. Остальное зависит от тебя. Знаешь, когда я понял, что ты натворил, и у меня начались проблемы с СБУ, я готов был уничтожить тебя, причём щелчком одного пальца. И тебя, и твою семью. Под корень. Поверь, за пятьсот долларов, любой уличный наркоман выльет на лицо твоей жены кислоту, заберёт ребёнка и убежит. Только я не стал этого делать. Месть сладкая штука, но иногда горчит. Он замолчал, и молчание ничего хорошего для меня не сулило. - Тебя, Миша, я могу отправить без твоего согласия в любую точку мира. В прошлое. Причём далёкое прошлое. В Антарктиду. - И что я там буду делать? - Будешь приманкой и кормом для белых медведей. Кстати, ты наверняка не в курсе, что Европейское космическое агентство сообщило об уникальной находке. Под Антарктидой нашли останки континентов. И это не буйная фантазия журналистов или уфологов, исследующих карты гугл. Мне удалось наладить отношения с европейцами и по данным спутника GOCE, когда объединили его данные и технологические показатели, то создали трехмерные карты земной литосферы. Я одним из первых читал отчёт учёных, поражающий не только воображение, но и меняющий многие представления о Земле. Под Антарктидой обнаружили остатки Гондваны. Знаешь, что это такое? - Впервые слышу. - Гондвана - суперконтинент, он распался 130 миллионов лет назад. Связь между Австралией и Антарктидой сохранялась 55 миллионов лет назад. Скалистые зоны, обнаруженные спутником, это останки Гондваны. И они дают информацию о структуре континентов земли.   - В какой части Антарктиды это нашли? - Восточная часть, которая по составу гор подобна Индии и Австралии. Интересно, не правда ли? - Интересно, только не стоит меня туда отправлять. Жуть как не люблю холод. - Я пошутил, Миша. Михайлов рассмеялся громко и заразительно. - Мне не нравится, что ты утратил чувство юмора. Вижу по глазам, как боишься смерти. После слова смерть меня бросило в жар, и я с недоверием покосился на Михайлова, надеясь узнать по лицу, он снова шутит  или говорит правду. Лицо собеседника оставалось непроницаемым. Я чувствовал себя детской  резиновой игрушкой  в руках не совсем дружелюбно настроенного подростка. - Владимир Викторович, если решили меня у***ь, к чему весь этот маскарад? Я развёл руки в стороны и потянулся за сигаретой. - у***ь? Тебя? Зачем? Если можно использовать, причём абсолютно спокойно, не боясь того, что ты снова предашь  и перебежишь на сторону противника. Объяснять не стоит, почему я так думаю  и уверен в своих словах? - Нет нужды. В ваших руках моя семья. - Верно, и пока ты не вернёшься обратно, жена и ребёнок будут под неусыпным контролем. - Зачем это Вам? Неужели нет более надёжных исполнителей? - Почему нет? Есть и не один. Только опыт, приходящий с годами, не купишь ни за какие деньги. Он у тебя есть, плюс не забывай, ты мой должник. Поэтому будешь делать то, что я прикажу. Только и всего. Зато честно, ты выполняешь задание и возвращаешься. И я тебя отпускаю. - Вам можно верить? - У тебя нет выхода, Михаил. Если в первый раз, когда мы с тобой познакомились, я заплатил тебе,  и ты имел перспективы по работе, то сейчас платить ничего не буду. - Странный Вы человек, Владимир Викторович. Очень странный. Не узнаю, Вы изменились. - Надеюсь в лучшую сторону? - Не могу сказать. - Михаил,  всё в жизни меняется. Хочешь простой пример так вот: есть эталон измерения килограмма, и он перестанет быть материальным объектом, а будет определяться через физическую константу. Это историческое решение было принято буквально на днях. Жизнь не стоит на месте, она движется вперёд, хотим мы этого или нет. И как это не прозвучит банально, я тоже изменился. Перестал быть отрицательным персонажем. В нашей с тобой истории. Сам видишь, как тебя встретили. Накормили. Никто не выбивает зубы, не бьёт по почкам. Всё чинно и благородно. - Если не считать подвала, моей семьи  в заложниках. - Увы, увы, Михаил, если бы я позвонил тебе и попросил о встрече, сомневаюсь, что ты согласился бы приехать. Поэтому и приходится меняться, используя старые  проверенные методы. Учитывай то, что зла на тебя не держу. Все совершают ошибки. Отдыхай. Мне пора. - Какое задание на этот раз? - Не торопись, физически ты не готов. Твоя нога  после аварии не совсем зажила. Я пришлю опытного врача. Ты мой гость, поэтому пользуйся всеми благами. Если, что-то понадобится, нажми кнопку, появится Анжела, мой помощник. Я надеюсь, она тебе понравилась? На лице Михайлова скользнула лукавая усмешка. - Таким женщинам не отказывают, если они о чём-то просят. Никто и никогда. Анжела знает свою работу. Не стесняйся, Миша, отдыхай. Конечно, нельзя сказать, что после разговора с Михайловым я поверил всем его обещаниям. Этот человек не из той когорты  бессеребренников, которые отказываются от материальной выгоды. В любом деле. И в коварстве Михайлова мне довелось, в скором времени, убедиться.