В коконе своего разума.

— Если, — произнес голос. — Простите? — с трудом проговорил его собеседник. Из-за яркой вспышки в течение пары мгновений было невозможно что-либо различить. В ушах немного звенело, а в голове будто бы не осталось ни единой мысли — бег времени замедлился, и трудно было определить, сколько минут прошло, прежде чем зрение начало возвращаться. Когда пелена наконец рассосалась, из пустоты возникли ослепительно белая комната и человек с мягкой улыбкой, сидящий за пустым столом. — Всё сводится к этому слову, — продолжал неизвестный. — Добро пожаловать, дорогая. Рад приветствовать тебя. — Дорогая? — пробормотал герой, в голове которого проносились обрывки смутных воспоминаний, лиц и имен. — Где я? — Там, куда всё идет, — снова улыбнулся таинственный собеседник. — Там, куда все идут. — Я умер? — в груди что-то неприятно сжалось. — Или умерлА?.. Чёрт, совершенно ничего не помню. Простите за странный вопрос, но… Кто я? — Отвечая на первый вопрос: да, ты покинула земной мир, а на второй… Это не столь существенно, друг мой, — глаза человека светились потусторонней, всепоглощающей добротой. — Сразу после перехода память может стирать некоторые моменты из прожитых жизней, однако воспоминания ещё вернутся, — он подался вперёд, облокотившись на стол. — Неважен здесь и вопрос пола: первое время мы обращаемся ко всем в женском роде: ведь то, что ты есть — это твоя душа, — он немного помолчал. — Я знаю, что у тебя много вопросов, но будь терпелива, у нас полно времени. Душа неловко повела плечами и посмотрела на свои руки. Трудно было сказать, кому они принадлежали: каждую секунду по ним будто бы пробегала рябь, и они казались попеременно мужскими и женскими, детскими и взрослыми, светлыми и темными. Как и говорил собеседник, память постепенно возвращалась. — Я помню! — наконец прервала молчание она. — Меня звали… — Тише, — твердо остановил её незнакомец. — Здесь мы не называем ни своих имен, ни имен тех, кто остался на земле, ни всего того, что связывает нас с прошлым. Ты завершила лишь первое своё путешествие в мир живых, так что запоминай правила. — Первое? — душа удивленно подняла голову. — Мы перерождаемся? — Ты удивительно быстро соображаешь, — слегка рассмеялся собеседник. — Конечно, души бессмертны, но каждый сам выбирает, как распоряжаться вечностью. Если последнее земное существование было хорошим, душам дается выбор — одни остаются здесь, а другие решают прожить новую жизнь. — Вот как. Стало быть, всё, что нам говорили о жизни после смерти — правда, — протянула она. — Как я могу обращаться к Вам? — Как тебе угодно, — человек расправил плечи. — Люди дают мне много имен при жизни, однако суть от этого не меняется. — Вы… Бог? — Христиане называют меня так, — уклончиво ответил тот. — Вероятно, логичнее будет называть Вас Судьбой? — Ты близка к истине, — кивнул собеседник. — Но познать её в первый переход тебе, к сожалению, рано. — Хорошо, — ответила душа. — Но почему я завершила свою первую жизнь, если другие, как я понимаю, прожили далеко не одну? — Многие души стары, как мир, — пояснила Судьба. — Но иногда новые возникают из пустоты, как звезды, и начинают новый путь. Никто, даже я, не может этому противиться. — Хорошо, — ответила душа. — Но что дальше? Что будет, — она решила не называть имён, — с моими близкими, которые остались на земле? — Не беспокойся, — Судьба качнула головой. — Они выбрали хорошие жизни, и каждый из них будет счастлив на протяжении своего существования. Однажды, возможно, вы встретитесь в других Вселенных. — В других? — душа удивленно выдохнула. — Так, стало быть, Вселенная тоже не одна? — Разумеется, — Судьба снисходительно улыбнулась. — Ты помнишь какие-нибудь книги, которые читала при жизни, фильмы, которые смотрела, истории, которые слышала от других? — она дождалась одобрительного кивка. — Души, которые прожили много жизней или были чисты, сохраняют некоторые воспоминания о своих прошлых существованиях и воссоздают всё это. У людей это называется «воображение». — Фантастика! — только и смогла проговорить душа. — Но как я провела свою жизнь? Что теперь будет со мной? — Ты была в меру хорошей и в меру плохой, — ответила Судьба. — Как и большинство душ. Ты можешь выбрать свой дальнейший путь без каких-либо ограничений, — она помолчала. — И, если захочешь, как у первородки, у тебя будет возможность сохранить небольшую часть своей памяти, чтобы лучше распорядиться своей новой жизнью. К этому моменту душа, кажется, вспомнила весь свой земной путь: учёбу, выбранную профессию, любовь, друзей, семью, тревоги, печали, радости и… Смерть. Всё это казалось таким одновременно далеким и близким, что становилось страшно. — Звучит обнадеживающе, — наконец откликнулась она. — Но из чего я могу выбрать? — И снова — быстро схватываешь! — подмигнула Судьба. — Ты можешь остаться здесь и помогать другим, можешь вернуться в ту же Вселенную, из которой пришла, а можешь выбрать любую другую. Ты вспомнила какие-нибудь истории, что слышала на земле? — Да, некоторые из них, — нахмурила брови душа. — Но неужели я могу выбрать всё, что угодно? — Совершенно верно, — Судьба помолчала. — Могу подсказать принцип, который используют старые души. Можешь ли ты вспомнить историю, которая долго будоражила твой интерес? — Пожалуй, несколько, — произнесла душа. — Сказка о мальчике со шрамом в виде молнии, сериал о друзьях, живущих в Нью-Йорке в конце девяностых, похожая история о товарищах-ученых из… Пасадены, кажется, и еще одна… Какая-то крупная, кажется, несколько раз переписанная история, — душа приложила руку к тому месту, где когда-то билось сердце. — Что-то внутри сжалось, верно? — улыбнулась Судьба. — Это хороший знак, вполне возможно, что это твоя новая жизнь. Что ты помнишь? Душа пару мгновений помолчала, собираясь с мыслями. Внезапно поток воспоминаний хлынул в голову, сметая все на своем пути, а «сердце» сжалось с такой силой, будто хотело выпрыгнуть из груди. — Ох, — только и выдохнула она. — Вижу, — рассмеялась Судьба. — Это что-то, за чем ты активно наблюдала в юности, что-то, что делало тебя «фанатом», как сейчас говорят люди, так? — Да, — выдавила из себя душа. — Это сериал… Созданный по книгам… Только действие в нём перенесено из 19-го в 21-й век, — наконец перед глазами появились лица героев этой истории и её название. — Это — «Шерлок». Его снимали в десятых годах, и я недавно пересматривала его, кажется. Я действительно тогда «фанатела» от него, — она покачала головой. — Бог мой, как давно это было… — Не так давно по меркам вечности, — заметила Судьба. — Хочешь остановить свой выбор на нем? — Это возможно? — неожиданно радостно даже для самой себя воскликнула душа, почувствовав себя снова пятнадцатилетним подростком, бегущим к телевизору под заглавную музыку сериала. — Это только твой выбор, — развела руками ее собеседница. — И кем я могу быть в этой истории? — с нескрываемой жадностью спросила она. — Кем угодно, — откликнулась Судьба. — Ты можешь выбрать одно из действующих лиц или создать нового героя и «играть» его роль в рамках этого мира, — она улыбнулась, заметив в глазах собеседницы огни азарта. — Есть мысли? — Вы не поверите, но да, — ответила душа. — Я помню, как думала об этом в юности и даже читала историю, написанную другим фанатом об этом. Кажется, она называлась «Если». — Знаю, — улыбнулась Судьба. — Поэтому я сейчас подвел тебя к этому выбору. Остановишься на нём? — Да, — кивнула душа. — Ты помнишь имя и род деятельности героя из той истории? — Признаться, да. Её звали Софи Конан Дойл, — душа коротко рассмеялась. — Автор соединил в ней имя жены исполнителя главной роли и фамилию автора оригинальных рассказов. Она была доктором филологии, тоже писала книги, ей было двадцать шесть лет, и она только-только переехала в Лондон из, кажется, России, — она вздохнула. — Хорошая была история. — Ты можешь воплотить её в жизнь, — улыбнулся собеседник, и душа заметила, что и по нему пробегает рябь, не давая возможности определить, кто он: мужчина или женщина. — Согласна? — Да, — с готовностью ответила она. — Тогда осталось выбрать, какие воспоминания ты унесёшь с собой в это существование. Душа несколько мгновений помялась, будто бы решаясь: — Воспоминания о сюжете. — И только? — удивленно спросила Судьба. — Да, пусть это будет что-то вроде развитой интуиции, — откликнулась собеседница. — И дедукции, конечно. — Что ж, это твое решение, — Судьба что-то записала в появившемся из ниоткуда огромном фолианте. — Если ты больше ничего не хочешь добавить, ты можешь отправляться. — Уже? — удивленно спросила та. — И даже не нужно ждать пару веков? — Вовсе нет, — книга растаяла в воздухе. — Так что, готова? — Да, — кивнула её собеседница. — Тогда — в добрый путь, Софи Конан Дойл, — улыбнулась Судьба, и весь её облик подернулся рябью, а комнату начал быстро заполнять ослепительно-яркий свет. — И до новых встреч. *** — Простите, сэр, у Вас не занято? — спросила девушка, прикрыв ладонью динамик телефона и обратившись к полному мужчине в светлой куртке и круглых очках. — Просто в этом парке, кажется, не найти свободной скамейки. Тот оторвал взгляд от газеты: — Да, свободно, мисс, присаживайтесь, — лучезарно улыбнулся он и немного подвинулся, освобождая ей место. Та благодарно кивнула и опустилась на скамейку: — Да, Кейт, я прекрасно это помню, — проговорила она в трубку. — Да, когда мне предлагали работу, в контракте был прописан пункт с предоставлением мне жилья, и да, я не рассчитывала на то, что мне придётся искать квартиру самой, — девушка помолчала, слушая собеседника. — Да, финансы поют романсы, но снять квартиру с кем-нибудь в доле? Ты шутишь? Кто меня вытерпит? — мужчина рядом многозначительно хмыкнул. Она покосилась на него и заметила, что незнакомец смотрит на неё. — Ладно, Кейт, этот диалог ни к чему не приведет, а ты мне ещё полчаса назад сказала, что опаздываешь, — она снова помолчала. — Хорошо, я позвоню тебе вечером. Пока, — девушка положила трубку и повернулась к мужчине, сидящему рядом. — Что Вам показалось забавным, сэр? Тот сложил газету и повернул к ней голову: — Просто Вы, мисс, второй человек сегодня, кто произнес при мне эту фразу. — Простите мне моё любопытство, сэр, — вскинула бровь его собеседница, — но кто первый? Тот посмеялся: — Что ж, прощаю. Это был мой старый приятель, он как раз ищет себе соседа по квартире, — мужчина чуть склонил голову. — Перед Вами, как я понял, сейчас стоит похожая задача? — Верно, — кивнула девушка. — Вы не сочтете за грубость, если я попрошу Вас рассказать поподробнее? — она развела руками. — Вы слышали достаточно, чтобы понять, что я в, прямо скажем, неловком положении, — она коротко рассмеялась и подала собеседнику руку. — Софи Конан Дойл. — Майк Стамфорд, — мужчина пожал протянутую ладонь. — Что ж, если у Вас есть свободное время, я бы не стал играть в сломанный телефон, и отвёл бы Вас сразу к моему товарищу. Это недалеко, в госпитале Святого Варфоломея — Бартсе… Если Вам это название о чем-то говорит. Софи посмотрела на часы: — Да, я свободна и была бы безмерно признательна Вам за это одолжение, мистер Стамфорд. — Доктор, на самом деле, — ухмыльнулся новый знакомый, поднимаясь. — Но Вы можете звать меня просто «Майк». — Хорошо, Майк, — улыбнулась Конан Дойл, вставая вслед за ним. — В какой сфере Вы получили докторскую, если не секрет? — спросила она, когда они уже двинулись в сторону выхода из парка. — В медицине, — просто ответил Стамфорд. — Профессиональный интерес? — посмеялся он, повернув голову к собеседнице. — Отчасти, — улыбнулась она. — Я доктор русской филологии. — Интересно! — откликнулся Майк. — Вас пригласили преподавать, полагаю? — Да, совершенно верно. До этого работала в другой стране, приехала только пару дней назад. Ещё даже не успела посмотреть на Биг Бен, — она рассмеялась. — Успеется! — тоже посмеялся Стамфорд, но вдруг осекся. — Простите, подождите-ка минуту, — он вдруг притормозил, стараясь поравняться с невысоким мужчиной, который шел им навстречу, опираясь на костыль, — Джон? Джон Ватсон? — обратился он к нему, а Софи внезапно почувствовала дежавю. Незнакомец тоже замедлил шаг и наконец остановился, непонимающе глядя в лицо Майка. — Стамфорд. Майк Стамфорд, — пояснил спутник Конан Дойл. — Мы вместе учились в Бартсе. — Да, извини, Майк… Привет, Майк! — мужчина протянул ему руку. — Знаю-знаю, растолстел, — самокритично посмеялся тот. — Да нет, — лицо Ватсона не выражало никаких эмоций. — Я слышал, ты где-то за границей, бегаешь под пулями, — быстро произнес его собеседник. — Что случилось? — Добегался, — мужчина непроизвольно посмотрел на костыль, и Майк и Софи проследили за его взглядом. — Ты всё там же, в Бартсе? — Да, преподаю таким же юным гениям, какими мы сами были. Боже, ненавижу их! — Стамфорд снова рассмеялся и посмотрел на свою спутницу. — Ох, Боже, простите… Джон, это — доктор Софи Конан Дойл. Софи, это — мой старый друг, доктор Джон Ватсон. — Приятно познакомиться, доктор Ватсон, — девушка пожала протянутую ей руку, и виновато улыбнулась, почувствовав, как в кармане завибрировал телефон. — Прошу прощения, — кивнула она и сделала шаг в сторону. Звонила хозяйка квартиры, которую Софи сняла на первые три дня в Лондоне: почтенная дама напоминала, что завтра в полдень жилплощадь нужно будет освободить. Растеряв остатки хорошего настроения после минутного разговора с ней, доктор филологии вернулась к мужчинам не в лучшем расположении духа. — Я наберу тебе чуть позже, — сказал Майк, помахав листком с, очевидно, номером Ватсона. — Адрес у тебя мой есть, мы с женой будем ждать тебя сегодня в семь вечера. Я бы рад поболтать, но у доктора Конан Дойл срочное дело, и я не могу заставлять её ждать. Софи кивнула Ватсону, и по ее спине пробежал неприятный холодок, когда она встретилась с пустым, почти мёртвым взглядом его серых глаз. Они со Стамфордом продолжили свой путь, но всю дорогу до выхода из парка девушка чувствовала на своей спине изучающий взгляд. Оставшийся путь до госпиталя прошел за типичной светской беседой обо всем и ни о чём. — Прошу, — сказал Майк спустя пятнадцать минут после расставания с доктором Ватсоном, галантно открыв дверь с табличкой «лаборатория», пропуская Конан Дойл вперёд. Сфера деятельности Софи была далека от науки в прямом смысле этого слова, а потому она завороженно оглядела помещение, которое было залито холодным светом электрических ламп и просто кишело пробирками, колбами и реактивами. Взгляд девушки остановился на темной фигуре, на мгновение повернувшей голову навстречу вошедшим, но тут же склонившей её обратно к столу. При взгляде на этот силуэт в груди что-то странно защемило. — Что ж, Базаров здесь был бы счастлив, — усмехнулась девушка, посмотрев на Стамфорда. Тот юмора, кажется, не уловил, но приличия ради улыбнулся. — Майк, можно взять твой телефон? На моём сигнал не ловит, — неожиданно раздался из дальнего угла приятный баритон. — А что, городской не работает? — уточнил спутник Конан Дойл, подходя к столу с оборудованием. — Предпочитаю СМС, — откликнулся незнакомец. — Извини, он остался в пальто, — ответил Майк, похлопав себя по карманам. Софи, до этой минуты смирно стоявшая недалеко от входа и наблюдавшая за этим бытовым диалогом, вытащила свой телефон из кармана: — Хотите взять мой? Человек в углу наконец поднял голову, и доктор встретилась с его взглядом. В это мгновение она готова была поклясться, что видела эти глаза сотни раз до этого. — Хочу. Спасибо, — мужчина встал со стула и двинулся к девушке, застегивая на ходу пуговицы пиджака. Его высокая, худая фигура ярко выделялась на фоне ослепительно белой лаборатории. — Это моя знакомая — Софи Конан Дойл, — начал было Стамфорд. За несколько секунд, которые незнакомец шёл до нее, девушка успела осмотреть его с ног до головы, а потому ей еле удалось сдержать усмешку. Наконец он принял протянутый ею смартфон и встал к ней боком, что-то активно набирая в устройстве. — Йельский или Колумбийский? — спросил мужчина спустя пару секунд. — Простите? — Конан Дойл свела брови. — Йельский или Колумбийский? — повторил он. — Колумбийский. Но, простите, как Вы?.. — начала было девушка. Дверь за спиной тихо открылась, и за спиной доктора послышались легкие шаги. Мужчина вернул Софи телефон и обратился к вошедшему: — А, Молли, кофе, спасибо! — сказал он крохотной женщине, протянувшей ему чашку. — Что случилось с помадой? — Она мне не шла, — робко ответила та. — Разве? — хмыкнул мужчина, повернувшись к ним спиной и на ходу отпивая кофе. — По-моему, было гораздо лучше, — он неопределенно махнул рукой. — Теперь рот… Маловат. — Хорошо, — прошелестела его собеседница. Она посмотрела на Софи, и та улыбнулась ей, предчувствуя, что ещё не раз увидит эту девушку. Молли улыбнулась ей в ответ и тихо вышла. — Скрипку терпите? — вновь подал голос высокий мужчина. — Простите, что? — повернулась к нему Конан Дойл. — Я играю, когда думаю. Порой — молчу по многу дней. Вас это не будет беспокоить? — он повернулся к ней лицом и натянуто улыбнулся. — Будущие соседи должны знать худшее друг о друге. Софи посмотрела на Стамфорда, вертевшего в руках какую-то пробирку: — Вы говорили ему обо мне? — спросила она. — Ни слова, — покачал головой тот. — Тогда кто про квартиру сказал? — вскинула брови девушка. — Я говорил, — вновь вклинился незнакомец, надевая в этот момент темное длинное пальто. — Утром жаловался Майку, что мне трудно найти соседа по квартире. А сразу после обеда он появился с новой знакомой, которая недавно оставила свой преподавательский пост в Колумбийском университете, — он повёл плечами. — Простой вывод. — Как Вы узнали про Колумбийский? — спросила Конан Дойл. — Я присмотрел квартирку в центре Лондона, — мужчина что-то проверил в телефоне, не замечая, похоже, ничего вокруг. — Вместе мы ее потянем. Встретимся там завтра вечером… В семь. Простите, бегу. Кажется, я забыл в морге свою плеть, — закончил он, обходя Софи и направляясь к выходу. [1] — Так просто? — остановила она незнакомца, повернувшись к нему лицом. — Так просто — что? — его голос прозвучал чуть раздраженно. Это веселило. — Мы впервые видим друг друга, но уже идём смотреть квартиру, так? — задала наводящий вопрос доктор. — Что-то не нравится? — несколько самодовольно откликнулся мужчина. Девушка только открыла рот, чтобы ответить, но незнакомец снова заговорил. — Если Вы думаете, что мы друг о друге ничего не знаем, то спешу Вас разубедить, — он наклонил голову лбом вперёд, оглядев Конан Дойл. — Я знаю, что Вы занимаетесь русской литературой, служили приглашенным преподавателем в Колумбийском университете, но покинули пост из-за отсутствия перспектив. У Вас есть подруга, которая о Вас беспокоится со времен школы и которая подкинула Вам идею найти сожителя, но Вы сторонитесь её и неохотно принимаете помощь, — незнакомец выдержал эффектную паузу. — На первое время хватит, — он снова отвернулся. Филолог на мгновение опустила глаза, а потом перевела взгляд на заносчивого умника и… Ухмыльнулась. — Если, — проговорила Софи. — Простите? — безучастно переспросил её собеседник, боком двинувшись в сторону двери. — «Если Вы думаете», — процитировала его она. Мужчина остановился и посмотрел на нее. — Я так не думаю, — девушка еще раз окинула его взглядом с ног до головы. — Я, в свою очередь, знаю, что у Вас есть брат, чья опека Вам докучает, а также длинный список прошлых и нынешних зависимостей. Вы сотрудничаете со Скотланд-Ярдом и считаете себя высокоактивным социопатом, что, боюсь, лишь отчасти справедливо, — она помолчала. Незнакомец вновь наклонил голову, будто сканируя её. — Мой же первый вопрос подводил к тому, что я не знаю о Вас двух вещей: где мы с Вами встречаемся, и как Вас зовут. На пару мгновений в помещении повисла напряжённая пауза. Никто из двоих собеседников не спешил ее прервать: они смотрели друг другу в глаза, чувствуя, что человек напротив не собирается отводить взгляд. — Что же, — неизвестный наконец неопределённо вздохнул и отошёл ко входу. Мужчина открыл дверь, шагнув в коридор, и на мгновение Софи почувствовала странное разочарование, подумав, что он просто уйдет. — Да. Такие дела, — заключил Стамфорд, и Конан Дойл посмотрела в его сторону, поджав губы. Однако незнакомец всё-таки шагнул обратно в лабораторию, выглянув из-за двери, и, когда доктор филологии повернула к нему голову, их глаза снова встретились. — Имя — Шерлок Холмс, адрес — Бейкер-стрит, 221В, — мужчина подмигнул. — Пока, — кинул он Майку. Конан Дойл снова выдержала его взгляд и чуть улыбнулась. — Он такой, — сказал Стамфорд, удивленно глядя на Софи, когда за Холмсом закрылась дверь.