Хэнна

Глава седьмая Неудачная экспедиция

На сей раз, палатка оказалась не тронута, птицы не безобразничали, «смирились с нашим присутствием», как пошутил Коля. Ребята были обуты в высокие резиновые сапоги. С собой прихватили дозиметр, к которому купили новую батарейку, и фонарик.

Добрались до разрушенного «бункера» без проблем. Правда, на пересеченной местности трясло немилосердно. Коля подумал, что двух часов им на путешествие не хватит. Одно дело шоссе, другое первобытная равнина, с множеством ям и колдобин. Он пожалел, что поддался нетерпению, но из упрямства в этом не признался.

Первым делом ребята проверили в «бункере» уровень радиации. Как и предполагалось, он не превышал обычного фона. Про остальные, возможно опасные, но неизвестные излучения, ребята старались не думать. Фонарик также пригодился. Стараясь не смотреть на скелет, прилегший на пульт в усталой позе, наши герои обследовали помещение. На полу обнаружилось нечто вроде люка, там был очерчен четкий округлый контур. Посередине контура ребята увидели рисунок растопыристого паука, точно такой был изображен на диске.

-  Я так и знал! – воскликнул Коля, подпрыгивая от возбуждения. Что именно он знал, он сам бы не мог сказать. Здесь ребят ждало разочарование. Люк открыть не удалось. Кнопки на пульте ребята благоразумно решили не трогать. Кто знает, отчего умер здешний хозяин? Может, нажал не на ту кнопку. Отыскался еще один комплект оружия. Повезло Васе, который заглянул в нишу, расположенную высоко в стене. Он ухватился за гладкий ствол, но извлечь его сразу не смог. Оружие висело в нише, на первый взгляд,  ни к чему не прикрепленное. Тем не менее, потребовалось общее усилие, чтобы его оттуда выдернуть. Коля предположил, что для этого также нужно было где-то что-то нажать. На пульте лежали несколько непонятных предметов, кубиков и шариков.  Коля хотел это богатство прихватить, но Вася воспротивился.

-  Мы не знаем, что это такое, и для чего нужно, - сказал он, - может, какой из этих кубиков аптечка, человек умирать будет, из последних сил доберется сюда в надежде на помощь, и умрет из-за твоей жадности.

-  Ладно, убедил, -  хмуро ответил Коля, которому обвинение пришлось не по вкусу. – Я вообще-то не жадный.

Они потоптались немного, нашли еще одну дверь в стене, тоже с пауком. На ней также не было ни ручек, ни кнопок, поэтому ее оставили в покое.

-  Загадки, загадки, - пробормотал Коля, - ничего, придет время, все узнаем. А сейчас пора дальше двигать.

Чтобы не застрять до утра, необходимо было,  вернуться до закрытия портала.

Спуск на равнину оказался достаточно пологим. Вася должен был признать, что приятель имел все основания заинтересоваться непонятной горой. Она напоминала  купол, похожий на яйцо гигантской птицы Рух из сказок о похождениях Синдбада-морехода. Хотя птичек, способных снести яйцо размером с небольшую гору, на Земле  никогда не водилось. Вскоре ребята убедились, что до цели  добраться они могут, разве что, к утру. По дороге постоянно попадались ямы и колдобины, заросли кустарника с острыми шипами, которые могли безнадежно испортить колеса. Испугавшись шума двигателя, с дороги уползали змеи,  разбегались небольшие ящерицы.

Через два часа остановились отдохнуть.

-  Я был не прав, - признал Коля, - мы не проехали и половины пути.

-  Что будем делать?

-  Возвращаться придется, - с сожалением сказал приятель.

 Не успели развернуться, как в пронзительно голубом небе над горой завис округлый предмет. В тот же миг гора начала сминаться, рушиться, до ребят донесся далекий грохот.

-  Сматываемся!  - Коля развернулся и нажал на газ. Сделал он это, как нельзя вовремя. Сзади раздался дикий рев. Стая испуганных ящеров в рост человека мчалась прочь от катастрофы. Они растоптали бы  скутер, если бы наши герои промедлили.

Обратная дорога запомнилась как гонка с препятствиями. Сворачивать с проверенной дороги было нельзя, чтобы не угодить в овраг или яму.  Сорок километров в час по пересеченной местности, это нечто! Вася, уцепившись за Кольку, несколько раз едва не вылетел со скутера. Казалось, машина вот-вот развалится на части. Их преследовал  могучий топот множества лап, мотор ревел, пыль поднималась столбом.  Как они въехали на плато, Вася не запомнил. Мотор заглох.

-  Перегрелся, – сообщил Колька, слезая с сидения. Вася посмотрел назад. Большое  стадо ящеров, покрытых похожими на пух зелеными и голубыми перьями, помчалось  вокруг плато в сторону озера.

-  Повезло, - Колька вытер потный лоб трясущейся рукой, - чуть нас не раскатали в блин.

-  Что это было, почему гора рухнула?                                                                              

-  История повторяется, - приятель кивнул в сторону разрушенного «бункера», - похоже на войну, только какую-то странную. Тут побомбили,  там скинули бомбу. Зачем, не понятно, и спутник в небе, откуда?

Дома Васю  ждал папа.

-  Интересная у тебя фотография, - сказал он, - честно говоря, я думал, задачку решить не удастся. Немного не тот профиль программы. Но решение все, же нашлось.

 Вася весь обратился в слух.

-  Расположение звезд соответствует примерно меловому периоду, около ста миллионов лет назад. Что касается места, с которого была «сделана» фотография, тут, к сожалению, данные противоречивы, наклон земной оси с тех пор мог измениться. Единственное, что можно предположить, снимок сделан в южном полушарии. Устроит  тебя такой ответ?

-  Конечно, спасибо, папочка!

Папа покачал головой.

-  Хорошие встречаются журналы, интересные. Но иногда слишком заковыристые задачки подкидывают читателям. Не все же академики, и не у каждого найдется  программа «Гелиос»!

«Значит, все же Земля, сто миллионов лет назад!» - потрясенно думал Вася, устроившись на диване и окинув взглядом комнату. Исчезла палатка, вечно мешавшая маме производить уборку, пропал фонарик, пластиковая фляга для воды и  много других мелких, но полезных вещей. К неудовольствию родителей, куча хлама от этого меньше не стала.

У нашего героя было большое желание позвонить Кольке и поделиться новостью, но он сдержался. Никуда новость от приятеля не денется. В конце концов, они всего лишь получили подтверждение тому, о чем  и так догадывались. Вот только кто и с кем воюет в том далеком прошлом? 

Неделя тянулась медленно, уроков задавали столько, что вспоминалось папино выражение: «Глаза боятся, а руки делают». Приходилось, по словам Коли «потрещать мозгами». Трещали  вместе с  Васей, получалось неплохо. По, крайней мере, троек не было, только четверки и пятерки.

Друзей беспокоило, что делается там, в далеком прошлом? Вдруг, пока они корпят над уроками,  неведомый агрессор уничтожит плато?

За эту неделю пришлось придумать несколько отговорок и «легенд». Так, например, на вопрос родителей, где скутер, Вася ответил, что у неких друзей. Видимо, Колькин отец доложился, что скутера в гараже нет. 

В четверг у восьмиклассников была экскурсия в палеонтологический музей. У Васи чесались руки прихватить с собой пачку фотографий с динозаврами и шокировать экскурсоводов. В настоящее время ученым была известна лишь часть этих доисторических ящеров. Время от времени, случались сенсации, когда палеонтологи откапывали кости очередного неизвестного чудовища. А  на фотках, чего только не было! К счастью, у Васи хватило ума  оставить  их дома. Отделаться объяснениями наподобие того, что это «кадры из мультиков» вряд ли получилось бы. Все же, работники музея люди достаточно квалифицированные, чтобы отличить правду от вымысла.

Экскурсовод прочитала школьникам небольшую лекцию по классификации динозавров. Впервые так их назвал в 1842 году Ричард Оуэн, британский палеонтолог девятнадцатого столетия. Что в переводе означало «ужасный ящер». Динозавры делились на два отряда: ящеротазовые и птицетазовые. Каждый отряд, в свою очередь, разделялся на подотряды, а те на семейства. Особенно наших друзей заинтересовал рассказ о тетанурах: аллозаврах, мегалозаврах и гигантозаврах, хищных динозаврах, обитавших на земле с начала юрского и до конца мелового периода. У этих ящеров позвонки в задней части хвоста имели длинные тонкие отростки, придающие жесткость. Отсюда и название  «жесткохвостые». Коля с Васей, как зачарованные, слушали рассказ экскурсовода и рассматривали скелеты чудовищ, некоторых из которых они живьем  видели на равнине.

В общем и целом, экскурсия прошла нормально. Коля обратил внимание друга на    большую картину, изображающую природу тех времен. Вася ахнул, на картине он увидел  плато и озеро внизу. Правда, приглядевшись, заметил некоторые отличия. Так, озеро было меньше, плато выше. И заросли гигантских папоротников у подножия в реальности отсутствовали. Ну, и, конечно, на краю плато не было  синей туристической палатки. Вот было бы забавно, если бы она там оказалась!

-  Наши «академики» совсем не слушают экскурсовода, -  язвительно заметила Марина Лухтина, увидев друзей, разглядывающих картину. -  Что вы там нашли? Таких  пейзажей  в природе полно. В Штатах каньоны, например, гораздо красивее.

-  Таких, да не таких, - весомо возразил Колька. Марина остановилась, ожидая продолжения, но приятель промолчал, удостоившись презрительного взгляда. После чего красавица вернулась к одноклассникам. «Красива и высокомерна», - подумал Вася, глядя ей вслед. Почему-то он на нее не обижался.    

Картина пробудила в ребятах сильнейшую ностальгию. Безумно захотелось вернуться  на  плато.

В пятницу у сестры был день рождения. Вася вручил подарки: бижутерию, которую изготовил из коричневых обломков замечательный мастер дядя Леша. Все остались довольны. Дядя Леша, получивший бутылку водки, счастливая Леночка, надевшая украшения. Наконец, родители, обрадованные чуткостью и вниманием, которые проявил брат. Вопрос с камнем, наконец-то, был закрыт. «Каждому свое, - удовлетворенно  подумал Вася, вспомнив известную русскую сказку, - кому-то вершки, а кому корешки!».

                                                            * * *

Зал информации, с потолком,  в виде вертикальных тонких пластин, был погружен в полумрак. Рассеянный свет, исходивший словно ниоткуда, падал на темные стены с изображением многочисленных геометрических фигур. Едва слышный мощный гул,  проникая в помещение, доносился из глубины. В жарком воздухе возникло легкое движение, из стыка стен в дальнем углу появилось существо, похожее на огромного паука. Оно имело яйцеобразное туловище и восемь суставчатых ног, матовая кожа отливала металлом. Из маленькой головы торчали четыре глаза-стебелька. Существо проследовало вдоль стены, минуя треугольники, спирали и иные фигуры,  и  остановилось напротив большого  темного квадрата.

            -  Я слушаю, сто девятнадцатый, -  раздался лишенный эмоций  механический голос.

            -  Когда, наконец, мы очистим планету от  разумных животных? – голос у паука оказался неожиданно писклявым.

            -  Осталось меньше одного оборота  вокруг светила.

            -  Слишком долго, мы устали ждать!

            -  Чтобы отыскать убежище, нужно время. Кроме того, на материке присутствует чрезвычайно опасный  механизм. Необходимо его найти и уничтожить.

            -  Что для этого сделано?

            -  Запущено полное внутреннее сканирование планеты. После окончания процесса  и уничтожения механизма остатки разумных будут  направлены в биореакторы.

            Вспомогательный мозг давно никуда не спешил. Если бы земляне могли наблюдать за ним в течение долгого времени, они бы охарактеризовали его деятельность старой поговоркой: «Тише едешь, дальше будешь». Он торопился только в случае непосредственной опасности.

-   Номер сто девятнадцатый нуждается в обновлении?

Хнаги давно не питались обычной пищей, заряжаясь энергией, словно аккумуляторы.

            -  Я обновлялся сутки назад, - ответил паук и исчез в противоположном углу информационного зала, чтобы вернуться к остальным особям и включиться в общее поле развлечений. Если бы кто-то мог проанализировать их игры в течение последних веков,  был бы поражен, насколько они тысячелетие за тысячелетием упрощались и скатывались в примитив.

Казалось, паук прошел сквозь стену. Практически любые виды материи давно не являлись препятствием для  древнейшей расы Вселенной.

            В глубине невероятно древних программ верховного мыслителя хранилось, словно крепкий фундамент, основное условие: помогать, защищать, и прокладывать путь  подопечным. Но все с течением времени меняется. Мыслитель был самообучающийся и самопрограммирующийся.  Базовые установки давно трещали под напором новых данных, черпаемых на встречных мирах. Трудно было предвидеть, в какой момент мыслитель  придет к выводу о полной бесполезности подопечных. Это могло случиться через год, или  через миллион лет. Для практически бессмертного мозга количество лет не имело значения. В основу программ, кроме прочего, невероятно давно была заложена исключительная практичность, все лишнее, вторичное безжалостно отметалось. Такое, как эмоции, чувства, переживания. Когда-нибудь именно практичность должна  привести его к выводу, что подопечные мешают экспансии и их можно стереть с  ткани времени, как все те расы, которые встречались на их бесконечном пути.