Цепи 2

Глава 18

Клара.

Сентябрь.

По утрам тротуары и дворы заполнены стайками школьников, плетущихся в школу и несущих свою ношу в виде тяжёлых портфелей.

Больше всего меня привлекают первоклассники.

Глядя на мальчишек, я испытываю свое сердце, доводя до болезненных судорог и почти предынфарктного состояния мыслями о том, что Никита сейчас бы пошёл в первый класс. Что мой сын точно так же тащил бы свой портфель в школьной форме, с видом измученного жизнью сидельца. Что кто-то из этих девчонок с белыми бантами был бы его тайной любовью. Или, наоборот, врагом номер один. Не могу перестать фантазировать о том, каким бы он был. Спокойным? Или как Славка? Какие школьные предметы он бы любил? Любил бы физкультуру или математику?

Роберт считает, что это наша общая боль, но почему-то я одна вязну в этом болоте болезненных, нездоровых мыслей.

Мои многочисленные друзья посчитали своим долгом скинуть мне все статьи о том, что его дочь вышла замуж. Можно подумать, я живу в тайге без интернета, а не вместе со всеми в столице, и сама не видела фотографий со свадьбы, которых слишком много во всемирной сети. Главной новостью для журналистов и фанатов его творчества стала не сама свадьба, а то, с кем разведённый Роберт Гарсия на ней появился. Кого держал за талию весь праздник и представлял всем гостям.

Догадались?

Конечно же, свою актрисульку.

Стефания была звездой мероприятия, затмив даже невесту. На месте Алисы я бы устроила отцу скандал и обиделась. Но, как сообщают СМИ, его дочь в хороших отношениях с будущей звездой номер один, и есть даже несколько снимков со свадьбы, на которых они дружески обнимаются и счастливо улыбаются.

Подозреваю, что это просто продюсерский ход — чтобы разрекламировать проект и привлечь к актрисе внимание.

Плевать.

Сегодня проводы.

Как и полагается — с песнями, танцами, шумно и весело, в закрытом на мероприятие кафе Эндрю.

Дима подключился, организовал для сопляка шоу со стриптизёршами, из-за чего Славка получил по шее от Зои.

Пацана спас только скорый отъезд. Зоя, проявив свою женскую мудрость, смогла взять себя в руки и не устраивать истерик, чтобы не тратить это время на ссоры. Думаю, если они и правда поженятся, она будет припоминать ему эти проводы до самой старости — пока деменция или склероз не разлучат её с памятью.

Даже дни рождения сопляка проходили куда спокойнее и менее торжественно, чем проводы в армию.

Позависав с молодёжью пару часов, устав от их болтовни и от пьяных Славкиных друзей, прошу Диму отвезти меня домой. В последнее время я испытываю острое недомогание и катастрофический упадок сил.

Утром я повезу Славку в часть в Балашиху. Папочкин договорился, и сопляку разрешили приехать самому, а не со всеми — автобусом из Москвы.

Виталя так же договорился, чтобы моего пацана там сильно не долбили и присматривали, чтобы его никто из дедов не трогал.

Обязательно куплю бутылку хорошего коньяка и заеду к майору в участок. Проставлюсь за беспокойство.

Да и в целом мы с ним давно не общались по душам, а взрослым, состоявшимся мужикам, особенно при высоких должностях, бывает просто необходимо кому-то выговориться. А кому? Если жена не понимает, любовниц нет, а любой из друзей только и ждёт повода воткнуть нож в спину?

Поэтому Папочкин любит и ценит нашу дружбу. Он знает, что дальше моих ушей никакая информация не просочится. Что я выслушаю, поддержу любой разговор, меня не надо трахать, платить деньги и пытаться угодить. Со мной можно напиться, как с боевым товарищем, обсудить криминальные новости, поплакаться на то, что система правосудия давно прогнила и ему часто приходится прогибаться, чтобы не лишиться должности. Иногда людям просто нужны уши, готовые слушать и не осуждать.

— Красавчик, зайдёшь? — спрашиваю игриво, поманив Диму взглядом, стоя у своего подъезда.

Друг закидывает в рот сигарету, чиркает зажигалкой и, напрягая красивые скулы, закуривает.

— Нет, — качает головой, расслабленно выдувая серый дым.

— Ну давай же, пока Славка не вернулся! — уговариваю, взяв его за руку и тряся её.

— Что будем делать? — с места не двигается.

— Фильм смотреть, — вкладываю в голос как можно больше сарказма.

Зажав тлеющую сигарету между двумя пальцами, ладонью этой же руки чешет подбородок с серьёзным видом.

— Не, Лар, кино сама смотри.

— Посылаешь меня? — отпускаю его руку, перестав тянуть. — Не пожалеешь? Сам же потом прибежишь.

— Не прибегу, — с лёгкой ненавистью выдыхает дым мне в лицо. — Набегался.

Шмыгает носом и пуляет окурок подальше.

— Ну-ну, посмотрим, — отвечаю и, не попрощавшись, захожу в подъезд.

Я не воспринимаю его слова всерьёз, потому что даже не представляю, что должно произойти, чтобы Дима и правда перестал за мной бегать.

Утром загружаем в машину Славкину сумку с разрешёнными вещами и едем.

Сопляк всю дорогу в телефоне — строчит своей девушке. Ни на минуту мобильник не оставляет.

— Перед смертью не надышишься, — улыбаюсь, одной рукой держа руль, второй выхватываю у него телефон. — Я вообще-то тоже буду скучать. Удели мне немного времени.

— Лар, чё ты хочешь? — бесится. — Скучать буду. Звонить и писать каждый вечер. Обещаю не ныть и слушаться командира. Всё? — пытается злым, нетерпеливым взглядом вернуть свой смартфон.

Возвращаю.

— Если будут проблемы, сразу сообщай старшим, — наставляю.

— Я чё, по-твоему, стукач?

— Сообщить старшим о том, что кто-то курил в туалете, — это стукачество. А доложить об издевательствах — это способ разрешить ситуацию гуманным способом.

Он не отвечает. Уже ушёл с головой в общение с Зоей.

Для влюблённого пацана в этом мире больше ничего не происходит, кроме того, что касается его девушки.

Даже немного завидую его наивности.

Сдав пацана из рук в руки дежурному у шлагбаума, возвращаюсь в Москву.

Странно, но я ощущаю свободу. Как будто гора с плеч, которую я тащила, сгибаясь до земли. Теперь Славкино воспитание и забота о нём — не моя ответственность.

В магазине элитного алкоголя приобретаю дорогой коньяк, любимые шоколадные конфеты Папочкина и еду к нему в участок.

Виталя встречает меня с дружеской улыбкой, и уже через полчаса в его кабинете тихо играет шансон, а сам майор, раздобревший от крепости коньяка, вещает мне о важности армии в жизни каждого мужчины. Вдаётся в свои воспоминания, ругается на то, что сейчас служат всего один год и это службой назвать нельзя, так как солдат охраняют и лелеют, боясь несчастных случаев. Заводит старую как мир пластинку: «А в моё время!»

Я не пью. Уже несколько дней дико мутит. Даже есть не хочется, не говоря об алкоголе. Мне бы домой, в кроватку. Отдохнуть от последних потрясений, переварить то, что мой пацан теперь в армии.

Внезапно дверь в кабинет Витали распахивается без стука. Врывается дежурный — как будто контуженный, покрасневший и вспотевший.

— Товарищ майор, разрешите?

— Вошёл уже, — строго ворчит Папочкин. — Что у вас?

— Только что позвонили из части в Балашихе, по поводу парня, о котором вы беспокоились… — дежурный замолкает, не зная, как подобрать слова.

Я всем телом врастаю в сиденье стула и мечу взгляд на майора. Он отвечает взглядом: «Успокойся, всё хорошо».

— Ну? Что молчишь? Что там со Славкой? — с нажимом, в приказном тоне, обращается к дежурному.

— Убили его, товарищ майор.

— Че-го? — Папочкин медленно вырастает из-за стола. — Ты бухой, что ли?

— Никак нет, товарищ майор.

— Что значит — убили?! — вопит Виталя.

— Обстоятельства выясняются. По предварительной информации, в части его встретили не очень. Кому-то не понравилось, что пацана на личном автомобиле привезли, да ещё и в самую тёплую казарму поселили.

Темно перед глазами. Не вижу ни света, ни воздуха — ничего.

Я ведь его только отвезла. Своими руками передала своего пацана под опеку государству.

— Эй-эй, Клара! — Папочкин подлетает к моему стулу, трясёт меня за плечо. — Чего встал?! Скорую давай вызывай! — орёт на дежурного.