Седьмой элемент

       В ту ночь ничто не предвещало трагедии. Как обычно Андрей Малышев, молодой физик проводил свои эксперименты по преодолению светового барьера. Он разгонял в синхрофазотроне ядра атома азота, круг за кругом увеличивая их скорость, но хитрые частицы, не желали нарушать запрет наложенный Эйнштейном, уже почти достигнув скорости света, ядро азота начинало вдруг излучать фотоны, избавляясь, таким образом, от излишка кинетической энергии.    "Ну, ты у меня еще попляшешь!" - подумал Андрей, увеличивая напряжение, подаваемое на электромагниты ускорителя.    Но повышение напряжения так же ничего не дало, изменился лишь цвет свечения, из красного он постепенно перешел в оранжевый, затем в желтый, потом в зеленый и так далее. Вот если бы можно было скачкообразно увеличить напряжение раз в сто! Тогда, возможно частицы просто не успели бы так быстро избавиться от излишка энергии и были бы просто вынуждены проскочить световой барьер.    Что бы произошло, если бы ядро азота преодолело световой барьер, Андрей не знал. Если верить формулам Эйнштейна получалась мнимая масса, мнимая длинна, мнимое пространство и мнимое время. Одним словом, какой-то не реальный, мнимый мир.    Но где взять столько электричества? Если только отключить город и всю энергию направить на ускоритель! Но тогда все предохранители тут же расплавятся!    За окном сверкнула молния, и прокатился глухой раскат грома. Андрей невольно обернулся и посмотрел в окно - скоро должна была начаться гроза.    Он встал, подошел к окну и выглянул на улицу. Почти под самым окном ярким светом горел фонарь, и под этим фонарем загулявшая парочка как-то яростно, почти неистово целовалась. Короткая юбка девушки задралась, и были видны белые трусики, но девушка была слишком увлечена, чтобы замечать подобные пустяки.    От вида этих трусиков у Андрея внутри все как-то тоскливо сжалось. С девушками ему постоянно не везло. Он не понимал их, этих загадочных существ, с длинными и стройными ногами, пухлыми зовущими губами, которым было совершенно наплевать и на эффект красного смещения Доплера, и на сокращения Лоренца, и даже, страшно подумать, на саму знаменитую сферу Шварцшильда! Честно говоря, он их просто боялся, и понятия не имел, о чем с ними можно говорить.    На редких свиданиях он обычно либо молчал, либо глупо краснея и заикаясь, молол такую чушь, что сам чувствовал себя полным идиотом. Он пытался успокоить себя рассуждениями о том, что сейчас у него нет времени заниматься такой ерундой как девушки, но потом, когда он, наконец, сделает свое великое открытие, и получит Нобелевскую премию, все первые красавицы мира выстроятся перед ним в длиннющую очередь, и ему останется только сделать свой выбор.    Вдруг девушка повернула голову, и Андрей сразу узнал ее. Это была студентка из седьмой группы - наглая рыжая девица по имени Лера. Как-то раз ему пришлось вести лабораторные занятия в их группе, и он ее запомнил. Она совершенно ничего не понимала в физике, а когда Андрей попросил ее показать на графике импеданс, она в ответ только глупо хихикнула, и посмотрела на него так, словно у него расстегнута ширинка. От этого взгляда он почувствовал, как у него холодеет низ живота, а по спине вдоль хребта вдруг побежали мелкие противные мурашки.    ...Прошло еще два часа, эксперимент продолжался, Андрею удалось добиться голубого свечения, на больше просто не хватало энергии, а гроза между тем уже вовсю бушевала за окном. И тут вдруг во время очередной вспышки молнии Андрею показалось, что весь мир словно ледяная глыба раскололся на маленькие сверкающие кусочки: яркий голубой свет хлынул на него из ускорительного зала, и мощная взрывная волна отбросила физика к стене.    "Наверное, молния попала в ускоритель, и он ворвался!" - успел подумать он и потерял сознание.        * * *        Дверца клетки распахнулась, и волосатая обезьяна поставила на пол миску с пищей и рядом вторую такую же с водой. Еда состояла из пучка какой-то зеленой травы, пары бананов и подозрительного вида беловатой кашицы, похожей на рисовую кашу, впрочем, запах от нее шел вполне съедобный. Вода была прохладной и вкусной. Андрей начал с бананов, как с единственного знакомого продукта, но так как он не ел уже почти целые сутки, два здоровенных плода лишь разожгли его аппетит. Тогда он оторвал один стебелек от пучка и попробовал пожевать траву, растение было очень сочное, и сладкое. "Похоже на сахарный тростник!" - невольно подумал он, хотя пробовать сахарный тростник раньше ему не доводилось. То, что он мысленно обозвал "кашей", понравилось гораздо меньше, по вкусу она напомнила ему перловку, которой Андрея досыта накормили в армии, и которую там называли "шрапнелью". Но, тем не менее, он съел и ее, и даже выскреб миску оставшейся травой.    Нельзя сказать, чтобы он наелся, но чувство голода притупилось, и даже в голове, все еще болевшей после взрыва несколько прояснилось. Он еще раз внимательно осмотрелся по сторонам, надеясь понять, что же произошло, и куда он попал. Он сидел в бамбуковой клетке, на вид довольно прочной, палки, из которых она была сделана, соединялись лианами, или какими-то другими волокнистыми растениями. Клетка была подвешена к своду пещеры, довольно высокому, не мене десяти метров, но сейчас, на время кормежки ее спустили на землю. Рядом стояла клетка с профессором Поспеловым, заведующим кафедрой молекулярной физики, а чуть подальше еще одна, с рыжей Лерой. Девушка спала, свернувшись калачиком на полу клетки, ее короткая, рваная юбка задралась, и в пещерном полумраке призывно белели трусики.    Та же самая волосатая обезьяна (а может, и другая, для Андрея все они были на одно лицо) открыла клетку профессора и поставила туда еду. Профессор взял пучок травы и с подозрением принюхался.    - Приятного аппетита, профессор! - сказал Андрей.    - Спасибо, молодой человек! - ответил профессор и посмотрел на Малышева своими близорукими глазами. Лишившись очков, лицо его потеряло былую солидность и представительность, и выражало теперь лишь растерянность и беззащитность.    - Ешьте, не бойтесь, я уже испытал на себе, это вполне съедобно. Кстати, профессор, вы не в курсе, что происходит, и как мы вообще здесь оказались?    - Понятия не имею, - ответил профессор, - Я сидел в деканате, проверял курсовые работы, и вдруг вспышка, взрыв! Очнулся в этом подвале.    - Это не подвал, - поправил Андрей, - Это скорее пещера, и потом эти странные обезьяны! Как, по-вашему, профессор, обезьяны могут обладать интеллектом?    - Я не знаю, я не специалист по приматам, но глядя на эти клетки, канаты, блоки... И потом, если принять во внимание теорию Дарвина о том, что мы все произошли от обезьяны...    - Ну не знаю как вы, профессор, - вмешалась в разговор проснувшаяся тем временем рыжая девица, - Может быть, вы и произошли от обезьяны, вам виднее. Но что касается меня, то не надо грязи!    Девушка встала и высоко задрала свою и без того короткую юбку.    - Посмотрите хотя бы на мои ноги!    Мужчины последовали ее призыву, причем сделали это, не без удовольствия.    - У какой обезьяны вы найдёте такие стройные хорошенькие ножки? Я уже не говорю про грудь! - и она начала расстегивать кофточку.    - Подождите, девушка, - остановил ее профессор, - Мы вам и так верим, у вас прекрасная грудь!    - Да, конечно, очень красивая грудь, - поддержал профессора Андрей.    - Меня, между прочим, Лерой зовут, - сказала девушка, с сожалением застегивая кофточку.    - Кстати, Лера, может хоть вы, помните, как вы здесь оказались? - спросил Андрей.    - Нет, я не помню, - ответила девушка, - Я сидела в аудитории, одна, и вдруг этот страшный взрыв!    - Интересно узнать, а что вы делали одна, в аудитории, в столь поздний час? - спросил профессор.    - Я не могу вам ответить, это личное.    - Поймите Лера, никто не собирается выведывать у вас ваши интимные секреты. Мы просто хотим понять, что произошло, и где мы находимся!    - Хорошо, я вам скажу! Все очень просто, за мной погнался какой-то маньяк, я сбежала от него, и спряталась в пустой аудитории, вот и все!    - Кстати, Андрей, а вы что делали ночью в институте? спросил профессор.    Но ответить Андрей не успел, вернулась обезьяна с новой порцией еды. На этот раз она пришла кормить Леру. Девушка взяла банан и начала его чистить, и в этот момент обезьяна просунула свою волосатую лапу сквозь прутья решетки и похлопала девушку по попке. Причем животное сделало это нагло и как-то совсем по-человечески.    - Убери свои грязные клешни, поганая обезьяна! - крикнула Лера и оттолкнула похотливую лапу.    Зверюга оскалила свои желтые крупные зубы и издала какой-то гортанный клокочущий звук, похожий на смех.    - Еще смеется, придурок бесстыжий! - сказала Лера, поправляя юбку.    - Лера, а почему вы решили, что это он? - спросил Андрей.    - Почему? - удивилась девушка, - А вы посмотрите, что у него между ног болтается! Да я такого шланга за всю жизнь ни разу не видела! Хоть бы трусы надел, морда наглая!    Андрей присмотрелся к примату и понял что девушка права.    - А, по-моему, вы ему понравились, - сказал профессор.    - Кому? Этому волосатому уроду? - спросила Лера и презрительно фыркнула.    - Конечно, он не Ален Делон и не Леонардо ДиКаприо, - согласился профессор, - Но если бы вы были с ним немного полюбезнее, возможно, он помог бы нам отсюда выбраться.    - Вы что, хотите, чтобы я прямо здесь, в клетке, с этой обезьяной!? - возмутилась девушка, - От кого от кого, но от вас, профессор, я такого не ожидала.    - Да вы меня совершенно не правильно поняли, речь не идет, о каких бы то ни было интимных вещах. Вам нужно лишь слегка пококетничать с ним, пофлиртовать. Ну, пожалуйста, ради всех нас, постарайтесь! Вы такая милая девушка!    - Ага, теперь "милая девушка", а когда вы мне на экзамене пару влепили за ускорители, небось, не милая была!    - Лерочка, дорогая, я тожественно обещаю, что как только мы вернемся в институт, я исправлю ваш "неуд." на положительную оценку! - сказал профессор, и после небольшой паузы добавил, - Если только мы когда-нибудь выберемся отсюда.    - Хорошо, я попробую, - согласилась Лера, - Только мне ни разу в жизни не приходилось соблазнять обезьян. Я понятия не имею, как это делается.    - Для такой красавицы как вы это будет не сложно - радостно заверил профессор, - вспомните хотя бы фильм про Кинг-Конга..."        Звонил телефон. Комаров с трудом оторвался от клавиатуры, словно вынырнул на поверхность, и принялся оглядываться в поисках трубки своего радиотелефона. Как всегда трубка оказалась в самом неожиданном месте: в прихожей на полке для обуви. Он нажал кнопку коммутации и сказал "Алло!"    - Привет старик! - заорала трубка, - Ну как твоя эпопея? Продвигается? Много натворил?    Звонил издатель Комарова, наглый и самодовольный тип, которого сам Комаров терпеть не мог. Человек, который по его собственному признанию за всю свою жизнь прочитал от начала до конца всего одну книгу, "Робинзона Крузо", и то в четырнадцать лет, теперь, по непонятной прихоти судьбы руководил довольно крупным издательским бизнесом. И хотя он совершенно ничего не понимал в литературе, дело его процветало: книги, которые он издавал, раскупались, словно куриные окорочка. Сам он называл себя "Вован", но Комаров был не состоянии выдавить из себя этого словесного ублюдка, и потому всячески старался избегать прямого обращения.    - Я как раз сейчас сижу за компьютером, пишу новый фантастический роман "Седьмой элемент", - начал Комаров, - Там у меня молодой физик в ходе эксперимента по преодолению светового барьера искривляет пространство и попадает в другой мир. Вначале он не понимает, что попал в другой мир, но потом он встречается с девушкой...    - Слушай, старик, - перебил Комарова Вован, - Ну кому сейчас нужны эти эксперименты, другие миры, какие-то драные физики? Значит так: молодой, но очень способный киллер, в ходе выполнения задания, попадает в другую мафиозную группировку, вначале он не понимает, куда он попал, но девушка, которую он встречает там, раскрывает ему глаза. Дальше по обстановке, и побольше насилия, крови, секса, ну ты сам понимаешь. Да кстати, откуда такое дурацкое название: "Седьмой элемент"?    - Дело в том, что мой герой использует в своих экспериментах ядра атома азота!    - Да? В самом деле? Ну и что?    - Ну как что? Ведь азот является седьмым элементом таблицы Менделеева!    - А... ты в этом смысле! Все равно название смени! Надо что-то более креативное, - Вован на секунду задумался, - "Кровавые похороны" например! Короче, встречаемся вечером в семь, в "Какаду", прихватишь с собой первые тридцать страниц. И помни - побольше драйва! Бывай! - и в трубке запищали короткие гудки.    - Какого черта! - выругался Комаров и зашвырнул ни в чем не повинное электронное устройство под диван.    Из-под дивана вылез недовольный Чубайс, и укоризненно посмотрев на Комарова зелеными глазами, беззвучно разинул, и снова закрыл рот. Затем, нервно подергивая хвостом, проследовал на кухню, к своей тарелке. Тарелка была пуста.    - Жрать хочешь... - сказал Комаров с неудовольствием.    Чубайс сейчас же откликнулся в том смысле, что да, неплохо бы, наконец.    - Утром же тебе давали, - сказал Комаров, опускаясь на корточки перед холодильником. - Или нет, не давали... Это я тебе вчера утром давал...    Чубайс мурлыкал и терся усами о голое колено. Комаров взял коробку с вискасом и потряс ее - на дне еще что-то гремело. Он высыпал остатки в Чубайсову кормушку и вернулся в комнату.    Только неделю назад Вован требовал от него фантастический роман, а теперь ему подавай крутой детектив! И потом, как он может к вечеру написать тридцать страниц? Он что, пишущий автомат?    Комаров работал с Вованом уже несколько месяцев, и пока ничего у него не опубликовал. Если говорить честно, то он вообще еще пока ничего не опубликовал, если не считать, небольшого рассказа в одном провинциальном малотиражном журнале. Когда он принес Вовану свой первый роман, издатель сказал что все это очень здорово, очень интересно и совершенно никому не нужно, а нужно нечто другое. И он объяснил Комарову, что именно нужно.    Вдохновленный автор бросился домой и начал строчить новую эпопею, но когда произведение было почти готово, выяснилось что теперь нужно нечто третье. Потом понадобилось кое-что совсем новое, и так далее.    У Комарова создалось ощущение, что он все время не успевает, причем на самую малость, может быть на один день, а может быть всего на несколько часов. И еще ему казалось, что так будет всегда, но, к сожалению, у него не было выбора: Вован был единственным издателем, который вообще соглашался с ним работать, остальные просто отмахивались от начинающего автора как от надоедливой мухи.    Он снова сел за компьютер, аккуратно переместил файл про молодого физика в мусорную корзину. Ему было жалко расставаться со своим героем, он уже успел привязаться к нему. "А что если взять его в новую книгу? - подумал Комаров, но тут же сам остановил себя, - Сделать симпатичного ученого кровавым убийцей? Ну, нет, лучше пусть это будет Вован!" - и он яростно застучал по клавиатуре.        "...Вован сидел в роскошном шестисотом Мерседесе с затемненными стеклами и спокойно наблюдал за своей жертвой..."