Часть первая. Месяц Даниэля. Эпизод седьмой
1556 Words
***
Через несколько дней
Перебегая шумный перекресток, Алиса нервно посмотрела на время: без пятнадцати шесть. Вот чёрт – она уже точно опоздает. Ну ладно. Андромеда и сама не образец пунктуальности.
Да где же этот дурацкий магазин цветов? На карте отмечено, что здесь, но...
Она ещё раз пробежалась глазами по разномастному пёстрому панно из вывесок: одежда и обувь, салон маникюра, горящие туры, зоомагазин... О, цветы. Сразу и не заметишь.
Кажется, она никогда в жизни не покупала никому цветы оффлайн. Ту клубнику в шоколаде для Рами, как и букеты маме, заказывала через доставку; а букеты учителям в школе, наверное, не в счет.
И почему её так захватила эта сумасбродная идея – купить Андромеде цветы? Своим сообщением «буду в Гранд-Вавилоне с пт до пн, го увидимся!» (как всегда, с маленькой буквы) та застала её врасплох.
Хотя – какая разница. Это лето у неё особенное; все сумасбродные идеи должны быть воплощены.
– Выбирайте! – приветливо сказала флорист, открывая перед ней стеклянную дверь в маленькую оранжерею. На Алису пахнуло влажным теплом. Не роскошный магазин Евы и Сильвии, конечно – но хоть что-то.
Розы – слишком банально, астры – слишком простенько; хочется что-то голубое, под глаза... Она очарованно замерла перед пушистыми шарами нежно-лазурного цвета.
– Подскажите, а что это?..
– Гортензии.
Так вот как они выглядят.
– А цена? За веточку?
Флорист назвала число, и Алиса задумалась. За такие деньги можно поесть и выпить в очень приличном ресторане в центре. Ещё и оставить на чай.
Пожалуй, для сумасбродной идеи – слишком.
– А вот эти? – она кивнула на мелкие ярко-голубые цветочки напротив, милые и невинные.
Цена оказалась почти в десять раз меньше.
– Упакуйте мне их, пожалуйста. И ленточку – тоже голубую. Или синюю.
В метро Алиса сфотографировала букетик – и отправила Даниэлю. Щеки горели от приятного волнения.
«Спонтанная глупая мысль. Подумала – почему бы и нет?»
«Типичная женщина, – констатировал он. – Ну что теперь – ебитесь. Благословляю вас, дщери мои. Ахахах!»
Алиса залилась краской.
«Э, ничего такого! У нас теперь чисто дружеская дружба, you know[1]».
Хотя, когда она придет с цветами, со стороны это и правда будет выглядеть как лесби-свидание. Ну и плевать.
Их история знакомства с Андромедой заслуживала внимания – хотя бы потому, что та была девушкой Рами. Раньше.
После того, как Рами устроил Алисе передозировку, а она совершила предательство, Морфей несколько раз спрашивал её: «Ты продолжишь с ним общаться после всего этого?» Это интересовало его, казалось, намного больше случившегося; казалось, он всерьез был готов простить и остаться, – только бы она ответила «нет».
И она, ненавидя себя, извиваясь от боли и рыдая от стыда, задыхаясь в тахикардии – всё же не смогла ответить «нет».
Через пару дней Морфей уехал. Они расстались – хотелось бы сказать, что друзьями, но на самом деле – конечно, нет, он не простил её. И вполне заслуженно.
Алиса погрузилась в беспамятство бесконечной работы, алкоголя по вечерам, случайных связей и бессонницы по ночам – в ход шло всё, чтобы заглушить боль. Но случилось главное: она отныне не могла избавиться от Рами, не могла выбросить его из головы. В розовом свете своей квартиры он победил её с расслабленной виртуозностью шахматиста – и ей хотелось ещё.
Хотелось ещё таких проигрышей.
Всю весну она писала книгу о нём – и занималась всем, что традиционно называется «бегать за парнем»: строчила ему сообщения, пытаясь выдумать что-то покреативнее, отправляла намекающие фото, предлагала сходить то в бар, то погулять, то в кальянную, следила за его каналом и смотрела сторис. В общем, всячески унижалась. Рами какое-то время активно поддерживал диалог – особенно охотно читал отрывки из её книги и комментировал их («Вот тут я не так сказал, между прочим, перевираешь. А вот насчет этого – ты уверена?»); но потом стал отвечать всё реже и суше – и в итоге пропал совсем. Один раз ей даже удалось развести его на встречу – но он был чем-то угашен и засыпал на ходу, никак не поддерживая диалог; они сыграли партию в шахматы – и он (на удивление вежливо) сказал, что хочет остаться один.
Алиса страдала, пыталась найти объяснения – она слишком навязчивая? Она его всё-таки не привлекает? Но самым очевидным из объяснений было классическое: у Рами появилась девушка.
В его канале стали всё чаще появляться фото, видео, скрины переписок, которые можно было соотнести с этим фактом. Вот какая-то пьяная альтушка с размазанным макияжем и кислотно-розовыми короткими волосами хлещет Егермейстер из горла у него на кухне – голая, завернувшись в простыню. Вот он делает селфи с огромным букетом клубники в шоколаде. Вот кто-то кричит у него под окнами: «Рами, я люблю тебя!» Его посты стал всё чаще комментировать кто-то с девчачьего аккаунта с никнеймом «i_love_Rami». В профиле стояло их совместное фото – впрочем, с обрезанными лицами, но фигуру и руки Рами Алиса узнала бы из тысячи. Она долго не верила, что аккаунт реален; предполагала, что это прикол какой-нибудь подружки, даже что Рами комментирует сам себя, – с него станется, да и она уже замечала подобное раньше: у него минимум штук восемь аккаунтов-субличностей, и явно все подписаны на его канал. Но «i_love_Rami» – это слишком уж толсто для правды.
Её сомнения развеялись, когда Рами переехал в большую квартиру с дизайнерским ремонтом – ярко-синие и ярко-красные стены, экстравагантная мебель, – и прислал ей «кружок» с рум-туром: «Дамы и господа, вот спальня, вот ванная, вот кабинет... А вот раб собирает стол». Стол собирала та самая девица с розовыми волосами – правда, уже без макияжа, усталая и угрюмая. «Ты теперь с девушкой живешь?» – не выдержав, прямо спросила Алиса. «Не», – невозмутимо ответил Рами. Ей хотелось плакать сквозь слезы – настолько абсурдной была эта ложь, за такую дуру её держали.
Ещё раньше, однажды вечером, Рами мечтательно отправил ей ссылку на дорогое брендовое худи с вышивкой ручной работы. На худи был Саске из аниме «Наруто» – его любимец. Он явно ассоциировал себя с этим психопатичным высокомерным красавчиком с чёрными глазами и густой шапкой волос.
«Хочешь, подарю тебе на день рождения?» – поддавшись безумному порыву, написала Алиса. По истории с Даниэлем она уже отлично знала, что взаимность не купишь, – просто ей хотелось идти ва-банк. Всеми способами воспевать свою безжалостную даму сердца.
«Хм, ну давай, – милостиво позволил Рами. – Он у меня в конце июля. Там скидку можно выиграть, посмотри».
Она выиграла скидку – но сумма всё равно вышла астрономическая. Себе Алиса никогда не покупала таких дорогих вещей; даже её телефон был дешевле. Два месяца она трепетно ждала худи – каждое из них шили долго, на заказ; забрала большую синюю коробку – и стала ждать нужной даты. Дату она, впрочем, не знала до последнего – Рами и тут умудрился обставить всё в виде своих любимых математических загадок: на всех его аккаунтах и страницах днем рождения стояли двадцатые числа июля – но разные, и все отличались на 3.
Правильным оказалось двадцать шестое. Алиса уже знала, что Рами живет с загадочной розоволосой девушкой – но всё равно отправила ему коробку курьером, приложив букет клубники в шоколаде (раз уж его феминной натуре такое по душе). На её поздравление Рами ответил колко и холодно, чем-то вроде: «Не стоит писать пожелания, когда не знаешь ценностной системы адресата». «Какая же вредная сучка! – со смесью усталости, обиды и восхищения подумала Алиса. – Даже тут не мог ответить просто «спасибо». Однако – фото её подарка он тут же бахвалисто выложил в канал, подписав: «Спасибо женщинам, которые всё еще женщины!» Сфоткался в худи; смотрелось оно потрясающе. И даже сам позвал её погулять.
Разумеется, они не погуляли.
К той поре Алиса уже познакомилась с Шу на поэтических вечерах; тот страдал по ней, а она тщетно пыталась объяснить ему, почему страдает по наркоману, которому на неё наплевать. Тем не менее, пора её полигамии закончилась: она хранила верность Шу, чтобы не ранить его – но её сердце было изжалено и разбито. Отстраненно-равнодушное молчание Рами убивало её; она металась ночами по городу, плакала, писала книгу – и думала, что лучше бы он послал её и заблокировал, чем отдалился вот так. Всё заканчивалось слишком приземленно, слишком бездарно для романа; смириться с этим она никак не могла.
А еще – из головы у неё не выходила розоволосая девушка. Интересно, какая она? Чем она так свела его с ума? Наверное, она более смелая – и более чокнутая, – чем Алиса; это видно. Видимо, ему такие нравятся. Скорее всего, они вместе употребляют. Может, она тоже технарь, а не гуманитарий; может, слушает похожую музыку. В общем, по всему чувствуется, что они на одной волне.
«Кстати, а как ты относишься к тройничку жмж?» – однажды написал ей Рами. Алиса вздохнула, предчувствуя недоброе.
«Ты же помнишь случай с Эрикой. Можно предположить, как отношусь».
«Ну, это Эрика. А если с кем-то получше?»
«Отрицательно».
«Почему?»
Неужели он правда не понимает?.. Да всё понимает, конечно – просто выводит её на прямоту.
«Потому что у меня к тебе есть чувства. Я буду ревновать, и это причинит мне боль. Я не могу так».
«Шиза какая-то. Это всё только в твоей голове».
Алиса расплакалась от бессильной злости. «Только в твоей голове» – да неужели? Ей, наверное, померещилось, что он живет с другой, спит с другой, с другой в отношениях?
Не выдержав, она выкатила Рами большую эмоциональную простыню, где всё выложила – как такие предложения унижают её, как она не может это принять, как неправильно было врать ей, ведь она хорошо к нему относилась. Рами ответил одним словом:
«Отъебись».
«Что?! – дрожа, опешила она. – Но ты же сам написал!»
«Круто. Отъебись».
Она подождала до следующего утра – чем чёрт не шутит, вдруг он извинится. Извинений, конечно, не поступило; и она заблокировала его.
[1] Знаешь ли (англ.).
- Writer
