Судьбоносные любовники

3

Я просыпаюсь под щебетание искусственных птиц и тепло солнца. Его тепло лишает меня бодрствования и все глубже погружает в сонное блаженство. Когда я снова собираюсь погрузиться в объятия сна, я чувствую прикосновение руки к своей щеке. Я устало приоткрываю один глаз и вижу, как она смотрит на меня сверху вниз.

Рэйчел застенчиво улыбается, как будто ее только что поймали рукой в ​​банке с печеньем. Тем не менее, она не убирает руку. Поэтому я позволяю ей продолжать свою маленькую игру. Она проводит контуры моей щеки вниз к подбородку. Я смотрю, как она позволяет одному пальцу болтаться у меня на подбородке, а затем игриво опускает его и приземляется на верхнюю часть моей груди. Я думаю о том, какие мысли могут быть за этими карими глазами.

Общество требует определенного приличия, но я никогда не придерживался таких правил, как если бы они были высечены в камне. Рэйчел отличается от других. Во-первых, она очень обидчива и прекрасно понимает, что это табу. Но я не позволяю этому беспокоить меня — возможно, потому, что за ее улыбкой есть что-то маленькое, что я не могу точно определить.

Туман сна, кажется, наконец рассеивается в моем сознании, и я тянусь к небесам, чтобы растянуться. Только теперь Рэйчел, наконец, тянет все пальцы на свою сторону и тихонько хихикает. «Пора вставать, Ева. Обед почти закончился. У нас еще осталась половина нашего чудесного дня», — говорит она мне.

Я поворачиваю к ней глаза и беру ее внутрь. Рэйчел, ее карие глаза и темные волосы свисают достаточно низко, чтобы дразнить начальные изгибы ее груди. Она улыбается - она ​​всегда улыбается. Она всегда называет его «прекрасным» днем; эти мирские дни, которые я позволяю приходить и уходить, не думая о вещах, которые нас угнетают. Но для нее эти дни всегда прекрасны.

Я не могу не думать о том, что временами в ней есть что-то, что остальные из нас, казалось бы, потеряли. В конце концов, она «Натурал». Я пытаюсь сопротивляться, но терплю неудачу, ловя себя на том, что почти восхищаюсь тем, как мир предстает в блеске ее глаз. Это мирское существование прекрасно во всем, что оно есть, для Рэйчел. Однако это всего лишь идолопоклоннические мысли в еще не совсем проснувшемся уме. — Я не хочу, — протестую я, дуясь.

«Вы будете, несмотря ни на что. А теперь… — она встает и наклоняется, чтобы взять меня за руки, крича: — Апси-маргаритка! и поднимая меня на ноги.

Я чуть не натыкаюсь на нее от неожиданной силы, но в последний момент умудряюсь остановить себя. Я вижу, как на губах Рэйчел мелькает хмурый взгляд, а затем он исчезает. "Пойдем. Дальше у нас история, — говорит она, к моему ужасу.

«Замечательно, класс мистера Гордона. Боже, как я рад, что мы не пропустим это!» — говорю я с сарказмом. Рэйчел поднимает руку, Флик готов к работе. Я вздохнула и игриво оттолкнула ее руку. Она хихикает и тыкает меня в бок, чтобы пощекотать.

После нескольких мгновений того, что в школьном бюллетене наверняка назовут «жестоким», мы собираем свои вещи и направляемся в класс.

Лестница издает гул в знак протеста против того, что мы топаем по ней ногами. Когда мы подходим к выходу, Рэйчел осторожно выглядывает наружу, прежде чем полностью открыть его. Она говорит, что берег свободен, и мы мчимся. Мы бежим через одинокий двор и пробираемся к главному кампусу. То здесь, то там мы обгоняем других студентов — других «прогульщиков», подрезающих его близко к звонку. Звенящий звонок сообщает нам, что до начала урока осталось всего несколько минут. Мы начинаем полный бег, но останавливаемся на повороте и замечаем учителя. Я не узнаю его.

Он, вероятно, учит студентов последних курсов, собирающихся «войти в реальный мир», но мы все еще не можем позволить себе быть пойманными им, не так близко к звонку.

Он вечно пытается поправить плакат. Позади меня Рэйчел слегка раздраженно постукивает ногой. Пару минут спустя он кивает сам себе и, кажется, наконец удовлетворен своей утомительной работой. Развернувшись, он пересекает холл и попадает в учительскую. Я могу разобрать имя «Виктор» на его табличке. Но сейчас не время для таких праздных мыслей.

По моим подсчетам, у нас осталось меньше минуты. Мы с Рэйчел бежим изо всех сил и хлопаем дверью в класс. Мы бросаемся к своим местам, и в тот момент, когда мы соединяем стул с прикладом, Джейми кричит «сейф», и звонит звонок. В этот самый момент входит мистер Гордон на пухлых ногах, с короткими волосами и в идиотском белом галстуке. Он поднимает очки, кладет книги на кафедру и осматривает комнату. Вскоре его глаза останавливаются на мне и Рэйчел на сиденье позади меня.

«Приятно видеть, что вы сделали это, дамы», — говорит он своим хриплым голосом. С застенчивой улыбкой Рэйчел слегка машет мистеру Гордону рукой. Мистер Гордон просто кивает и начинает свою лекцию о чудесном мире истории. Он рассказывает о древнем мире и войнах, в которых они вели. Я почти вынужден мечтать из окна, чтобы уйти от всего этого.

Я просто смотрю в поле внизу и представляю, только представьте, насколько еще может быть что-то. Война. Я даже не могу себе представить «войну». Целые группы людей убивают друг друга за самые смутные идеи и обещания. Однако жизни не нравятся такие мысли. Нам дано то, что мы есть, и мы не можем это изменить. Вот почему история такая хромая. Вы не можете извлечь уроки из прошлого, потому что ошибки прошлого принадлежат им и только им. Точно так же, как сегодняшние ошибки — наши, точно так же, как сегодняшние не будут ошибками следующего поколения.

Звучит колокольчик и вырывает меня из моих мыслей. Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как мистер Гордон уходит с хмурым лицом, а Рейчел и Джейми направляются ко мне. "Как дела?" — спрашиваю я.

«Пойдем, повеселимся», — говорит Рэйчел с озорным огоньком в глазах.

— Йохан может прийти? — спрашивает Джейми.

Рэйчел многозначительно говорит: «Новый? Эээ, нет. Только мы друзья. Мы давно не тусовались вместе. Ты был занят…

— Жить? — говорит Джейми с изрядной дозой язвительности. Рэйчел закатывает глаза и собирается щелкнуть Джейми, но, по-видимому, передумала и отстранилась. Взгляд на лице Джейми ужасает. Но она достаточно знакома с слишком небрежным поведением Рэйчел. После того, как мы все собрали свои вещи, мы решили рвануть в магазины возле станции.

Мое время, проведенное с ними, долгое и горько-сладкое в своей относительной краткости. Есть небольшой кондитерский магазин, в который мы любим ходить, когда у нас есть возможность. Я люблю их маленькие шоколадки. Они изготавливаются вручную, что в наши дни встречается у очень немногих из нас. Магазины одежды, которые мы посещаем, тоже хороши. Одежда не моя сильная сторона, в отличие от Джейми, она все в моде. Но сегодня она в особом пылу из-за того, что мы заставили ее бросить своего парня.

Одежда, которую она заставляет нас примерять, варьируется от слишком смущающей, чтобы думать о ней снова, до очень милой, как платья, которые вы видите в старых детских сказках, например, об овцах. Среди моих любимых платьев, хотя я и не призналась бы в этом Джейми, были более темные платья с оборками. Я лично думаю, что они дают хорошее сочетание милости с оттенками зрелости.Одежда, которую она заставляет нас примерять, варьируется от слишком смущающей, чтобы думать о ней снова, до очень милой, как платья, которые вы видите в старых детских сказках, например, об овцах. Среди моих любимых платьев, хотя я и не призналась бы в этом Джейми, были более темные платья с оборками. Я лично думаю, что они дают хорошее сочетание милости с оттенками зрелости.

Я не могу не заметить Рэйчел чуть чаще, чем обычно. Заходящий свет и то, как он отражается от нее, заставляет ее казаться немного потусторонней. Но, уделив ей дополнительное внимание, я понял, что с течением дня она стала спокойнее. Я также замечаю, что она бросает на меня много взглядов. Каждый раз, когда я пытаюсь привлечь ее внимание, молча расспросить, что с ней не так, она торопливо отводит взгляд.

Это было во время одной из этих маленьких игр в кошки-мышки, когда Джейми предложила заплатить за нашу еду, если мы поедим в ее любимом ресторане, что мы и делаем!

Ресторан, который мы посещаем, является частью обычной планировки. Когда мы входим, нас встречает сервер-бот. Он запрашивает наши отпечатки ладоней, чтобы подтвердить наши идентификационные номера. Для меня и Джейми звуковой сигнал довольно ровный. Тем не менее, для Рэйчел это немного выше. Ничего другого из этого не выходит, но это еще одно из тех тонких напоминаний о том, как она отличается от остальных из нас.

Сервер-бот направляет нас к столу — хотя, честно говоря, это три стола, свободно поставленные вместе, чтобы создать иллюзию объединенного ужина. Между стульями также есть несколько футов, чтобы предотвратить любые недоразумения. Мои наблюдения обрываются, когда к нам подъезжает Сервербот на четырех колесах, разве вы не знаете.

Мы садимся на свои места, и после анализа пространства между нами, чтобы убедиться, что мы соблюдаем правила приличия, он кажется удовлетворенным и просит нас выбрать из меню на его груди. Оно приходит к каждому из нас по очереди, когда мы делаем выбор. «Боже, как я люблю эти салаты», — говорит Джейми, размещая заказ.

«Пфф. Все дело в торте, Джейми. Ты просто не понимаешь, — говорит Рэйчел, постукивая по серверному роботу.

«Я понимаю свою фигуру, Рэйч», — язвительно отвечает Джейми. Я поднимаю глаза и вижу, как ко мне приближается Севербот. Он стоит около четырех футов в высоту с гладким дизайном. Каждая его часть идеально угловата, а эстетика эффективна, но не оскорбительна. Это прохладный металлический серый, квадратный, с двумя типами камер на его квадратной «голове», которые представляют собой глаза. Его грудь сверкает передо мной, когда он останавливается в футе от меня.

«Привет. Серверный робот, который ужасно близок к моему другу, тебе так не кажется? Джейми начинает поднимать шум.

«Джейми. Это отлично. Это алгоритм приближения, наверное, просто дал сбой, — я пытаюсь успокоить ее, надеясь избежать сцены. Но у Джейми нет ничего из этого.

"Нет. Это не нормально. Особенно не с регулярами. Serverbot перепроверит ваши параметры расстояния и загрузит результаты. Тогда выведите себя из эксплуатации, отправив нам еще одного Serverbot». Я чувствую, как на меня нахмурился взгляд ресторана.

«Приносим свои извинения потребителю. Этот агрегат выполнил свою основную функцию. Загрузка данных сейчас…. Загрузка завершена. Вызов нового подразделения…. Сообщение получено. Это устройство благодарит вас за ваше время и терпение. Это подразделение приносит свои извинения за любое предполагаемое пренебрежение, реальное или воображаемое». При этом Serverbot немного наклоняется вперед и тускнеет.

Мгновение спустя его грудь вспыхивает, и он выпрямляется. Он отходит от меня на добрых три дюйма и сообщает, что новое устройство установлено, и приносит извинения за неудобства. «Конечно, наша еда сегодня бесплатна», — злобно говорит Джейми.

«Конечно, Консьюмер».

Мне так неловко, но, по крайней мере, сейчас люди в основном отводят взгляды, видимо, им стало скучно. Я быстро размещаю свой заказ на самую универсальную смесь продуктов, какую только могу, и вздыхаю с облегчением, когда робот-сервер движется дальше.

Я чувствую, как мне стучат по ноге под столом, и чуть не подпрыгиваю от удивления. Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Джейми занята игрой со своим iWrist и делает какие-то фотографии себя — похоже, никогда не удовлетворена ими, поскольку она продолжает корчить сердитые лица после просмотра каждого из них.

Я смотрю на Рэйчел, но она смотрит в сторону со скучающим выражением лица. Однако я вижу улыбку на ее губах, когда снова чувствую легкий толчок в ногу. Мое сердце начинает биться чаще, и я нервно оглядываюсь на окружающих. Кажется, никто не обращает на нас внимания. Я не могу поверить, что она делает это. Она всегда так обходит правила.

Я борюсь, но не могу скрыть легкой улыбки, возвращая небольшой пинок ей в ноги. Я вижу, как ее улыбка становится шире, и чувствую еще один толчок. Я посылаю ей пинок в ответ, и, прежде чем я успеваю это осознать, мы уже боремся ногами друг с другом под столами. Несмотря на то, что мы дурачимся и веселимся, я могу сказать, что даже Рэйчел начинает нервничать. Впрочем, неудивительно, что из-за этого у нас могут возникнуть большие проблемы. С неохотой мы оба, кажется, приходим к одному и тому же пониманию и отказываемся от нашей маленькой игры всего через несколько минут.

— О боже, почему вы оба улыбаетесь, как дураки? — спрашивает Джейми, когда мы останавливаемся. Я вздыхаю с облегчением, когда понимаю, что она ничего не смыслит в нашей маленькой игре.

«Я не знаю, о чем вы говорите, принцесса», — говорит Рэйчел с насмешливым старомодным акцентом.

Джейми закатывает глаза и усмехается, просто говоря «Хорошо», прежде чем вернуться к своим фотографиям. Вскоре она останавливается, и на ее лице появляется отчаянное выражение.

— Что случилось, сука? — спрашиваю я, надеясь вывести ее из себя.

Она поднимает на меня взгляд и говорит: «Просто… воспоминания потеряны», — с отстраненным выражением лица, на которое я даже не представлял, что кто-то вроде нее может создать такое впечатление. В этот момент я понял, что, возможно, я смотрел на нее свысока больше, чем должен был.

Но прежде чем я успеваю что-то сказать, Рэйчел встает и спрашивает, не хотим ли мы уйти. Джейми кивает и быстро встает, усыпляя свой iWrist.

Мы медленно идем по улицам вместе, нас трое, разделенных расстоянием, продиктованным нам до нашего рождения, но пройденным с пылом. Сонное солнце окрашивает нас в оранжевый цвет, а небо дразнит фиолетовым. Мы связаны даром солнца и медленно идем обратно на станцию.

Я верю в каждый из нас, мы просто хотим продлить этот день еще на мгновение. Мы дрейфуем сквозь толпу, всегда опасаясь близости друг к другу. Мы держим наши отношения вне досягаемости, но достаточно близко, чтобы сформироваться.

Застряв в чистилище, узы, которые связывают, многочисленны и многогранны, но эфемерны. Я мог бы протянуть руку, чтобы схватить одного, но он просто исчезал бы от самого короткого прикосновения. Прежде чем меланхолия действительно овладеет нами, мы прибываем на станцию ​​и прощаемся с Джейми. Она живет дальше, чем мы, поэтому для нас это обычная сцена.

Словно поставленные в нашей синхронности, мы с Рэйчел поворачиваемся и начинаем идти одновременно. Как только толпа начинает редеть, а сумерки начинают приобретать более глубокий оттенок тьмы, Рэйчел начинает приближаться ко мне. С каждым шагом я вижу, как она сокращает расстояние между нами. Возможно, это доказательство того, что нас связывает.

Когда мы приближаемся к дому, Рэйчел предлагает пройти живописным маршрутом через парк. Конечно, это обходной путь, но я думаю, что все в порядке. Я наслаждаюсь звуком маленьких переходов наших шагов от бетона к грязи, когда мы входим в парк со стороны дороги. Мы проходим через свесы деревьев, приветствуя посетителей не всегда желательными прикосновениями.

Я уже давно заметил, что Рэйчел продолжает посматривать на меня украдкой. И я не имею в виду прежние взгляды, будто она просто не решалась что-то сказать. Нет, эти взгляды были полны беспокойства. В надвигающейся темноте, с искусственным светом, падающим на нас с разных сторон, кажется, что она тоже медленно краснеет.

В конце концов я понимаю, что мы вошли в центр парка и остались совершенно одни. Тут я замечаю, что Рэйчел перестала ходить со мной. Я оборачиваюсь, в добрых пяти футах от нее, и у меня перехватывает дыхание.

Она стоит в свете, сияя красным, ее пальцы переплетаются друг с другом, голова низко опущена. Не знаю почему, но мое сердце начинает учащенно биться, а дыхание затруднено. — Рэйчел? — спрашиваю я хриплым голосом. Почему я так себя веду? Она мне не отвечает, поэтому я прочищаю горло и звоню ей снова.Она стоит на свету, сияя красным, ее пальцы переплетаются друг с другом, голова низко опущена. Не знаю почему, но мое сердце начинает учащенно биться, а дыхание затруднено. — Рэйчел? — спрашиваю я хриплым голосом. Почему я так себя веду? Она мне не отвечает, поэтому я прочищаю горло и звоню ей снова.овес и позвоните ей снова.

Она смотрит на меня, а затем снова опускает взгляд. Чем дольше я смотрю на нее, тем больше она нервно переминается с одной ноги на другую. Зрелище завораживает меня - смущает меня. Поэтому я качаю головой и делаю пару неуверенных шагов к ней. — Что случилось, Рэйчел?

Кажется, она наконец-то что-то решила, потому что прижала кулак к груди и кивнула. Она обращает на меня стальной взгляд. Наши взгляды встречаются, и снова у меня перехватывает дыхание. Я никогда раньше не видел такого выражения.

Мое сердце бьется так быстро, что я чувствую, что могу вызвать предупреждение о вреде для здоровья на моем iWrist. Мое тело покрыто блеском пота, а суставы затекли. Рэйчел делает шаг ко мне. Всего один шаг, но это похоже на гигантский прыжок. Она так близко ко мне сейчас - примерно в футе от меня. Я в панике, и тревога превратила меня в камень.

Мое дыхание учащается, и от этого горло обжигает, когда воздух мчится по нему с экстремальной скоростью. Однако Рэйчел не обращает на это внимания и берет меня за щеку. — Рэйчел, что ты делаешь? Я не могу не спросить.

— Ева, я… ​​— она колеблется, и ее глаза приобретают водянистый блеск. Она делает еще один вдох и продолжает трясущимися руками и соответствующим голосом: «Я люблю тебя, Ева. Я так долго любил тебя».

Я чувствую мгновенный разрыв между собой и моим окружением. Я даже не могу понять, что происходит; но если отбросить все это в сторону, Рэйчел склоняется. Я не дурак. Я знаю, что грядет. Мне нужно отстраниться, и это должно быть сейчас. За исключением этого, мне нужно оттолкнуть ее от себя .

Но я не делаю ни того, ни другого. Мне нужно взять на себя ответственность за эту ситуацию и остановить события, но я этого не делаю. Почему я просто стою здесь?е?