Мой властный дядя

Глава 5. Секреты дома

Ольга стояла перед зеркалом в гардеробной, поправляя прядь волос, выбившуюся из жёсткой причёски, которую сделала горничная. Платье с корсетом сдавливало рёбра, заставляя дышать мелкими глотками. Сегодня Кирилл велел ей сопровождать его на осмотре нового объекта — старинной усадьбы XVIII века, которую он приобрёл под отель.

— Выглядишь сносной, — произнёс он, появившись в дверях без стука. Его взгляд скользнул по её фигуре, задержавшись на участке голой шеи. — Но колье не хватает.

Он достал из кармана бархатную шкатулку. Внутри лежало колье с рубином, обрамлённым чёрными бриллиантами. Камень напоминал застывшую каплю крови.

— Это фамильная реликвия, — сказал Кирилл, застёгивая замок на её шее. Пальцы коснулись кожи, оставив ледяной след. — Не потеряй.

Дорога до усадьбы заняла час. Кирилл молчал, просматривая документы, изредка делая пометки золотой ручкой. Ольга смотрела в окно, пытаясь запомнить путь: поворот у старой мельницы, аллея из мёртвых вязов, мост через пересохшую реку.

Усадьба встретила их скрипом флюгера на башне. Интерьеры пахли сыростью и тлением: облупившиеся фрески, паркет, проваливающийся под ногами, портреты предков с замазанными лицами. Кирилл шёл впереди, его тень скользила по стенам, как отдельное существо.

— Здесь будет зимний сад, — он указал на зал с разбитыми витражами. — А здесь — винный погреб.

Ольга случайно наступила на половицу, которая издала громкий скрип. Из-под пола донёсся шорох, будто что-то большое зашевелилось в темноте.

— Не отставай, — Кирилл схватил её за локоть, когда она замедлила шаг. — И не трогай ничего.

На втором этаже они наткнулись на запертую дверь с ржавым замком. Кирилл попытался открыть её ключом из связки, но створка не поддалась.

— Вернёмся завтра с мастерами, — буркнул он, но Ольга заметила, как его пальцы дрогнули.

Пока он разговаривал с прорабом, она отошла к окну. В саду, среди бурелома, мелькнула фигура в белом платье. Женщина стояла спиной, её волосы развевались на ветру. Ольга прижалась лбом к стеклу, и в этот момент женщина обернулась — лицо матери, бледное, с тёмными провалами вместо глаз.

— Что ты уставилась? — Кирилл возник за спиной.

— Там… кто-то есть, — прошептала Ольга, указывая дрожащим пальцем.

Он резко дёрнул штору, закрыв обзор.

— Галлюцинации от усталости. Садись в машину.

Обратный путь проходил под аккомпанемент дождя. Кирилл внезапно свернул на проселочную дорогу, ведущую вглубь леса.

— Куда мы…

— Молчи, — прервал он, и в его голосе впервые прозвучала неуверенность.

Машина остановилась у заброшенной часовни. Каменные стены поросли мхом, крест на крыше покосился. Кирилл вышел, не объясняя, и Ольга последовала за ним, подняв подол платья над грязью.

Внутри пахло прелыми листьями и ладаном. На алтаре лежала связка писем, перевязанная чёрной лентой. Кирилл взял её, но не стал читать, просто провёл пальцами по конвертам с потускневшими штемпелями.

— Это её почерк, — сказал он тихо, показывая на изящные буквы. — Твоей матери. Она писала мне, когда скрывалась от меня с твоим отцом.

Ольга протянула руку, но он отстранил связку.

— Ты не готова.

— Почему вы ненавидите их? — вырвалось у Ольги.

Он повернулся к ней, и в его глазах вспыхнуло что-то дикое.

— Она обещала быть моей. А потом украла мои чертежи, мои идеи, чтобы построить свою жалкую теплицу.

Он швырнул письма в угол, где они рассыпались веером. Ольга подобрала одно, развернула. Строки дрожали: «Прости, Кира, но я люблю его. Не ищи нас».

— Вы… вы хотели её у***ь? — Ольга отступила к выходу.

Кирилл рассмеялся, и звук эхом отразился от сводов.

— Смерть — слишком просто. Я хотел, чтобы она страдала. Как страдаю я.

Он вышел, хлопнув дверью. Ольга осталась среди пыльных лучей, пробивавшихся через разбитые витражи. Подняла ещё одно письмо: «Он знает о тебе. Прошу, оставь нас в покое».

Внезапно снаружи донёсся рёв мотора. Ольга выбежала под дождь, но машина уже исчезала за поворотом. Кирилл бросил её здесь, в глуши, с колье на шее и письмами в руках.

Она побрела по дороге, туфли вязли в грязи. Лес шумел, будто смеялся над её беспомощностью. Через час она вышла к полуразрушенной сторожке. Внутри пахло дымом и грибами. На столе лежала карта местности с пометками красным карандашом — теми же символами, что видела в документах Кирилла.

Ночью её нашёл водитель. Молча открыл дверь, не спрашивая, как она выжила. Когда они вернулись в особняк, Кирилл ждал в холле с бокалом виски.

— Урок усвоен? — спросил он, наблюдая, как она дрожит от холода.

— Вы монстр, — прошептала Ольга.

— Монстры, — он сделал глоток, — создаются теми, кто их боится.

Она бросила колье к его ногам. Камень отскочил, оставив царапину на мраморе. Кирилл даже не вздрогнул.

— Завтра начнётся настоящее обучение.

В ту ночь Ольга нашла потайную дверь за зеркалом в своей комнате. Лестница вела вниз, в комнату, обитую звукопоглощающим материалом. На стенах висели фото матери: беременная, в больнице, на кладбище у свежей могилы. В центре стоял манекен в её платье с ножом в груди.

На обратной стороне последнего фото было написано: «Ты следующая».